Идея реформы американской общеобразовательной школы витает в воздухе. Накопилось, как можно судить, немало проблем, требующих решения. Выделим главные.
Учиться - ради чего?
Для педагогики очень важно определение побуждений и стремлений, удерживающих ученика в стенах школы, стимулирующих его занятия. Участники дискуссий сходятся на том, что сегодня приобретение знаний, как правило, не является самоцелью. На конференции, посвященной состоянию государственных школ, был сделан вывод, что «многие школьники не видят связи между достижениями в учебе и успехами в жизни», что школа в малой степени готовит своих питомцев к «конкурентным ситуациям». Несколько иначе смотрит на вещи Нейл Постмен, профессор Нью-Йоркского университета. Он считает, что суть дела в деформации цели. Раньше школа воспитывала прежде всего гражданина, обладающего чувством «социальной ответственности», сознанием долга перед обществом. Ныне гражданское воспитание отступило на второй, на третий план, первенствующие положения заняли утилитарные предпосылки (образование - путь к хорошо оплачиваемой работе) и потребительские установки (знания рассматриваются с точки зрения их практической полезности). Падает цена самостоятельного «критического суждения», вырабатывается привычка полагаться на технику, на «механические решения». Насущная задача школы, на взгляд автора исследования, - возвращение «уважения к учению», к процессу познания, к исследовательскому поиску.
С другой стороны, в сознание школьников все прочнее внедряется представление о практической значимости статуса образованности, отсюда - все более четкая ориентация старшеклассников на поступление в вуз. Известно, что ученикам 10 - 12 классов предоставляется право выбирать для дополнительного изучения предметы из вузовской программы (математику, биологию, химию, литературу). Этот выбор получил название Advanced Placement (АР). В случае, если тест по АР будет сдан успешно, ученик получит возможность не изучать данный предмет в колледже (университете) - и тем самым увеличить резерв свободного времени. За период с 1970-го по 1990 г. число учеников, имеющих в своем личном расписании вузовские дисциплины, возросло в пять раз, и сейчас примерно каждый четвертый-пятый старшеклассник сдает АР-тесты - и большинство показывают положительные результаты.
Чаще других предметов избирается математика, и показатели соответствующих тестов 1992 г. на 10 - 15 процентов выше показателей 1978 г.
Примечательно также заметное уменьшение отсева. В старших классах процент выбывших из школы (по отношению к общему числу учащихся) понизился с 17 в 1967 г. до 8 - в 1993 г.
И факт уменьшения отсева - свидетельство возросшего престижа высшего образования.
Учитель - каков он?
В американских школах работают около двух с половиной миллионов учителей, и, конечно, единой мерой этот огромный коллектив не измерить. Различия по признаку квалификации, опыта, педагогических способностей весьма велики.
За последние 8 - 10 лет улучшилась, как полагают, профессиональная подготовка учителей. Все чаще из университетов приходят в школы педагогически грамотные специалисты, неплохо владеющие современными методами преподавания, не чуждые стремления к поиску. Но закрепляются в школе, к сожалению, немногие. Установлено, что только половина (а в некоторых районах - треть) новоприбывших сохраняют на более или менее длительный срок верность учительской профессии. Сюзан Дихтер, составившая из многочисленных бесед и интервью книгу «Учителя», делает вывод, что уход молодых из школы диктуется тремя основными причинами: 1) непрестижностью учительского дела; 2) отсутствием должного внимания к нему со стороны общества и родителей; 3) сравнительно низкой и к тому же недифференцированной оплатой труда.
«Почтенный возраст против компетентности» - так выразился Джон Мерфи, работник школьной администрации, по поводу проблемы учительских кадров. Дело в том, что учителям, имеющим, как мы бы сказали, долголетний рабочий стаж, даруется право неприкосновенности (tenure), т. е. их нельзя уволить даже при утрате ими способности продуктивно трудиться. Когда в силу тех или иных обстоятельств, требуется произвести сокращение штата, увольняют молодых, а не пенсионеров - таков парадокс!
Далее. По данным обследования, проведенного Мичиганским университетом, американские учителя очень перегружены. Они проводят в классах едва ли не вдвое больше времени, чем японские. Не редкость - разрыв между желаниями и возможностями: даже склонный к самообразованию учитель из Калифорнии или Чикаго вынужден ограничиться чтением педагогических журналов. До серьезной литературы, до монографий, как говорится, руки не доходят.
Чему и как учить?
Своеобразие основного направления американского образования в том, что оно должно научить человека «думать, решать проблемы, принимать решения и гибко приспосабливаться к меняющимся обстоятельствам». Это - проблемное обучение. К примеру, в «Наука» (science) - предмет в расписании 5 - 8 классов, включающий в себя элементы различных областей знания: физики, химии, астрономии, биологии, физиологии. Элементы отбираются и комбинируются таким образом, чтобы дать возможность ставить аналитические задачи. Будет ли в учебнике раздел, посвященный атмосферному давлению или климату субтропиков, или кровообращению - в любом случае материал предполагает характеристику причинно-следственных связей, ответы на вопросы «почему?» и «зачем?». Логическое мышление ученика формируется путем системы заданий: устное или письменное сообщение, тематическое рассуждение, построение гипотезы. Задания всегда конкретны и активизируют процесс познания.
К примеру, вот вопросы, которые предлагаются учащимся, только суммарно знакомящимся с культурой «третьего мира»: «Какова связь между культурой и мировосприятием?», «Что значит «цивилизованный» и «варварский»?», «Каким путем осуществляются контакты между разными культурами?». Как видим, превалирует опять-таки аналитическая тенденция.
Разумеется, при проблемном обучении нет последовательного освоения отдельных дисциплин - той же физики, той же физиологии и т. д. И в дальнейшем во многом сохраняется выборочный подход даже к «базовым» предметам. История Америки, к примеру, рассматривается не систематически, а эпизодически - не говоря уже об истории других стран.
Отсутствие систематичности в обучении вызывает подчеркнутое недовольство «русских» иммигрантов. Мы привыкли к предметному последовательному обучению. К примеру, физику изучали три года, на курс литературы, от древнейших времен до наших дней, тоже отводилось не менее трех лет, а история начиналась в пятом классе и заканчивалась в десятом и запас информации, даже у среднего советского школьника, накапливался значительный, и тут он превосходит среднего американского школьника. Не могут не вызвать тревоги результаты опросов, проводившихся в Нью-Йорке и в других городах: от 30 до 50 процентов (старшеклассников) безуспешно пытались найти на карте Великобританию и путались в датировке крупнейших событий ХХ века (в частности, второй мировой войны). Видимо, в процессе реформы составителям новых учебных программ предстоит установить разумный баланс между проблемностью и предметностью, между «знать» в смысле «уметь» и «знать» в смысле «иметь сведения».
Круг дисциплин, которые учащийся вправе выбирать по своему усмотрению, достаточно широк: на одном полюсе фотография, домоводство, спортивные игры, на другом - трудные разделы математики, экономика, бизнес. Право выбора ни учителями, ни специалистами не подвергается сомнению, оно рассматривается как одно из важнейших достижений демократической школы. Но, конечно же, школьнику, даже юноше, нелегко сделать верный выбор, соответствующий его наклонностям и возможностям, в котором будет заложена жизненная перспектива. И здесь многое - если не главное - зависит от родителей. Как показывают исследования, ответ на вопрос «чем заняться?» в семи случаях из десяти подсказывается отцом или матерью школьника. Советы учителя стоят на втором месте. И доказано, чем выше образовательный ценз родителей, чем теснее их контакты с детьми, тем выше вероятность оптимального выбора; обратная ситуация служит нередко источником «анархических решений» ребенка.
По мнению Кейса Рейджера, президента Национальной ассоциации по проблемам образования, родители должны стать «партнерами» учителей, ответственные решения необходимо принимать совместно, при полноправном участии обеих сторон. Должное пока расходится с реальным, примерно 25 - 30 процентов отцов и матерей не готовы к «партнерству». И пока неясно, как можно изменить к лучшему положение вещей.