Киевляне, кто постарше, еще помнят истошный крик, раздававшийся поутру в городских дворах: «К-е-р-о-о-с-и-и-и-н…». Так керосинщики (была и такая профессия) сообщали горожанам о том, что привезли важнейший продукт столичного быта, без которого ни сварить еду на примусе или модерном изобретении — керогазе, ни почитать книгу или газету на ночь при свете керосиновой лампы, было просто немыслимо. Керосин был такой же незаменимой чертой тогдашнего быта, как сегодня газ и электричество вместе взятые. Тогда была в Киеве и улица Керосинная…
Нет уже ни той улицы, ни профессии керосинщик. С тех пор многое изменилось. И если у нынешнего поколения нет оснований жалеть об исчезновении керосина, то о некоторых других пропажах нельзя вспоминать без боли. Ну кому, к примеру, мешала научно-популярная литература, столь востребованная у молодого читателя в былые годы?
Поэтому особый интерес вызывает появившаяся недавно великолепно изданная книга польско-украинского коллектива авторов «Нариси історії (Нафта і газ Прикарпаття)». Не уверен, что она появилась бы на свет, если бы Украина не взялась за реализацию «проекта века» — строительство нефтепровода Одесса—Броды. Однако нефтепровод прошел по региону, который испокон века был лидером и пионером во многих делах, связанных с переработкой и использованием нефти. Проект невольно вытащил на свет божий и книгу. В ней собраны истории, от которых действительно захватывает дух. Среди них и рассказы об удивительном умении наших предков, появившемся еще во времена Киевской Руси, добывать «каменное масло», как тогда называли нефть, и с помощью отстаивания в кувшине в течение нескольких месяцев избавляться от неприятного запаха. Так удавалось в те времена получать вязкую жидкость для смазки втулок колес возов, пропитывания древесины, которая после этого могла годами стоять в воде и не гнить. С ее помощью лечили кожные и даже внутренние болезни людей и домашних животных.
В книге рассказано о галичанских изобретателях, которые открыли и перегон нефти в кубах, и добычу ее из глубоких колодцев. Ну а история с созданием во Львове первой керосиновой лампы (на что в позапрошлом веке львовянином был получен австрийский патент) по общечеловеческому значению открытия и по драматизму судеб героев этого научного эпизода — истинная жемчужина в истории науки Украины и Польши.
«Тесные контакты между нефтяниками Украины и Польши, — рассказал профессор Юрий Зарубин, заместитель генерального директора НИИ нефтегазовой промышленности, — начались на практической конференции по обмену опытом. Там в непринужденной обстановке возникла идея написать книгу о том, что у украинцев и поляков имеется немалый совместный исторический опыт в добыче нефти. Ведь промышленная добыча нефти в мире начиналась в трех местах: в США, Баку и Прикарпатье. К сожалению, об этом мало кто знает, но на территории наших двух стран можно найти много такого, что вполне заслуживает слов «впервые в мире».
Дальше была трудная совместная работа, сложные согласования точек зрения, выяснение того, кто же был автором открытий. Найдены уникальные фотоматериалы. Книга отпечатана. Огорчает лишь одно — она издана крохотным тиражом в 2 тыс. экземпляров. Да и по содержанию скорее представляет собой сборник научных статей, скрупулезно выверенных специалистами, чем увлекательное чтиво для широкого круга любознательных читателей. Остается лишь надеяться, что основательный труд украинских и польских геологов послужит отправной точкой для создания действительно захватывающих книг, телефильмов, DV-дисков о геологах, химиках, инженерах, предпринимателях из Галичины — истинных первопроходцах, одними из первых показавших миру грандиозные перспективы использования нефти.
Родина керосиновой лампы
Начало этой истории было более чем обыденным. В 1852 году два мелких галицких бизнесмена Шрайнер и Штиерман привезли из Дрогобыча во Львов несколько бочек дистиллированной нефти. Владелец львовской аптеки «Під зорею» Петр Миколаш решил приобрести два центнера этого чрезвычайно дурно пахнущего дистиллята.
Но зачем столько нефти одной аптеке? Есть свидетельства, что ее владелец надеялся выгнать из нее чистый спирт. Эту грандиозную задачу он поставил перед заведующим лабораторией магистром фармацеи Яном (Иоганном) Зэгом. Тот, будучи неплохим химиком, вместе со своим ассистентом Игнаци Лукасевичем взялся за дело с огоньком. Он надеялся, что опыты с нефтью позволят поправить его незавидные материальные дела. А это пришлось ох уж как кстати — Яну трудно было содержать на жалованье фармацевта красавицу жену.
Опыты, к счастью, вскоре дали результаты — удалось найти способ очистки нефти химическим способом. Продукты, полученные в результате весьма хитрых химических манипуляций, позволяли использовать их для различных технических целей. К примеру, керосин пить было нельзя, но он не коптил и позволял применять его как для освещения, так и для пропитывания кож. Научились коллеги по аптеке получать из нефти бензин, с помощью которого прекрасно выводились жирные пятна с одежды, и еще немало других полезных вещей. И хотя желанный спирт в результате опытов получить не удалось, зато отныне можно было отказаться от дорогих изделий из нефти, которые до сих пор завозили из Италии.
О том, что научное достижение Яна Зэга было совершенно оригинально, подтвердил авторитетный австрийский патент. А через некоторое время на выставке в Мюнхене работу львовянина отметили специальной грамотой. Это уже было международное признание.
Однако главное ждало впереди. Слух о замечательных особенностях керосина, который получался из обычной нефти, добываемой в Карпатских горах, распространился достаточно широко. Заинтересовался керосином и львовский жестянщик с золотыми руками и ясной головой Адам Братковский. Он был человеком не без инженерной жилки и придумал, как использовать керосин для освещения помещений. Плошки с фитилем к тому времени уже были хорошо известны. Адам усовершенствовал их так, что фитиль можно было при необходимости с помощью нехитрого приспособления подкручивать. Это позволило регулировать яркость света в лампе и легче заменять сгоравший фитиль. Но главная идея Адама Братковского состояла в том, что он поместил фитиль в стеклянную оболочку особой формы. То бишь он изобрел стеклянную дымовую трубу для керосинового огонька, которая фокусировала свет и направляла поток воздуха так, что огонек горел ровно и не мигал. Лампа стала гореть значительно ярче и давала больше света.
Естественно, что первая керосиновая лампа осветила окно аптеки Петра Миколаша на улице Коперника во Львове. Ее преимущества сразу же оценили львовяне, которые использовали керосиновую лампу для освещения коридоров, кухонь. Недорогая, удобная, она пользовалась особой популярностью у студентов. Впрочем, самую широкую известность изобретению принесло использование лампы во Львовском госпитале, где при свете керосиновых ламп была впервые проведена ночная хирургическая операция аппендицита.
Жизнь после славы
Ян Зэг был безмерно счастлив. Впервые материальная независимость замаячила на горизонте львовского аптекаря. Он организовал небольшой магазинчик на улице Краковской. В нем его жена Дорота вместе с младшей сестрой Герминой начали продавать керосин для осветительных нужд львовян и бензин для очистки одежды от жирных пятен. Торговля шла достаточно бойко. Однако беда уже стояла у супругов на пороге.
Трагедия произошла, когда в магазин привезли новую партию керосина. При перегрузке из испорченной бочки (в то время керосин возили в деревянной таре) вылилось немного керосина. Дальше события разворачивались будто в банальном противопожарном фильме — мимо магазина проходил курильщик. Он бросил окурок в пролившуюся лужу. Вспыхнувшее пламя вмиг охватило магазин. Обгоревшие останки жены и ее сестры охваченный горем изобретатель похоронил на Лычакивском кладбище. До сих пор здесь сохранился памятник, на котором изображены две обнявшиеся женщины, охваченные пламенем…
После этих событий судьба у Яна Зэга, как говорится, пошла сикось-накось. Видимо, он потерял вкус к экспериментам, обогащению да и к жизни тоже. Будучи прекрасным изобретателем и ученым, он все же не был выдающимся предпринимателем, для которого страсть к наживе могла бы стать смыслом жизни. Ян вернулся в аптеку. Правда, на этот раз место ему нашлось в Бориславе. Здесь, в городе нефтяников, он мог видеть, как его изобретение все шире завоевывает популярность у людей. Впрочем, это уже не могло его утешить…
Совсем иначе сложилась жизнь у Игнаци Лукасевича. Он был чрезвычайно энергичным человеком и удачливым предпринимателем. Ему удалось сколотить немалое состояние. Игнаци немало сделал для организации добычи нефти. Это не без его участия Галиция вышла на третье место в мире по добыче нефти! Благодарные поляки еще при жизни выпустили памятную медаль с его портретом и надписью «Творцу нефтяной промышленности, 1878. В 25-ю годовщину промышленности».
Сам Игнаци Лукасевич отдавал себе отчет в значении событий, непосредственным участником которых он был. Поэтому в центре созданного им нефтепромысла в Бубрце он установил каменный обелиск с табличкой, на которой были выбиты такие слова: «Для увіковічнення в пам’яті створеного проміслу скельної оливи у Бубрці в році 1854. Ігнаци Лукасєвич».
Впоследствии предпринимателю и изобретателю был установлен памятник, в Бубрце создан специальный музей, в котором история создания керосиновой лампы заняла ключевое место. А имя Лукасевича прочно заняло место в истории развития нефтяной промышленности.
Не менее удивительная судьба и конструкторских изобретений Адама Братковского. И вот парадокс — чем более победно его детище шествовало по миру, тем меньше люди связывали создание керосиновой лампы с именем этого талантливого и изобретательного львовянина. А когда в Вене с ее помощью осветили вокзал и госпиталь, за лампой вообще закрепилось… название «венская лампа».
Когда же «венская лампа» пересекла Атлантический океан и осветила Нью-Йорк, за нее взялись американские изобретатели. На всяческие приспособления к ней и усовершенствования было выдано около 50 патентов. После этого в несколько измененном виде лампа стала огромными тиражами выпускаться за океаном. Отсюда ее стали привозить в Европу. Здесь старую знакомую — керосиновую лампу — ждало второе рождение. Она буквально заполонила городские дома, сельские усадьбы, провинциальные города. Теперь ее называли не иначе как американская лампа. Полвека верой и правдой она служила людям, пока на смену ей не пришли более совершенные источники света…
Эта история и роль в ней львовских изобретателей так и остались бы одним из тех темных пятен, которых немало в нашем историческом прошлом. Однако совсем недавно благодаря усилиям двух историков — Софии Гургулы, работника аптеки-музея Львова, и ее мужа Александра Павенцкого — в Австрийском государственном архиве удалось найти патенты, полностью подтвердившие авторство Яна Зэга. Это привело к некоторому восстановлению исторической справедливости. Во всяком случае, хотя бы у себя на родине во Львове.
«Недавно, — рассказал профессор Юрий Зарубин, — при финансовой поддержке мэра города господина Загороднюка была открыта мемориальная доска на том здании в Лычакивке, где в госпитале во Львове почти сто пятьдесят лет назад провели первую ночную операцию аппендицита при свете керосиновой лампы».
В связи с этой драматической историей вспоминается, как когда-то главный архитектор Львова рассказал мне, что 75 процентов всех памятников культуры, охраняемых в Украине, расположено во Львове. На мой удивленный вопрос «Как такое может быть?» он объяснил: «Уверен, что у вас в Киеве их не меньше, но вы просто не знаете об этом и уж точно не охраняете их. Украинцы почему-то мало интересуются своей историей». Интересно, вспомнили ли бы мы о львовянине — изобретателе керосиновой лампы, — если бы поляки не подали пример такого трогательного и бережного хранения памяти о своем участнике этой выдающейся работы и не приложили усилия, чтобы увековечить вклад своего народа в технический прогресс человечества?..
Послесловие: клуб «Керосиновая лампа»
Эта история еще не окончена. У нее все время появляются все новые и новые многообещающие продолжения. Как рассказал председатель правления «Укртранснефть» Александр Тодийчук, вскоре теплый свет керосиновой лампы согреет клуб нефтяников, который вот-вот откроется в Киеве. Он так и будет называться «Керосиновая лампа», и, конечно же, это замечательное изобретение, фотографии и документы о его авторах будут использоваться при оформлении интерьера.
Необходимость такого клуба назрела давно. «Думаю, приходящим в клуб людям (особенно иностранцам), — считает господин Тодийчук, — нужно ненавязчиво дать понять, что геология и нефтедобыча в Украине имеет давнюю и славную историю. Это во всяком случае избавит нас от необходимости рассказывать им об этом. Ведь иногда возникают смешные и нелепые истории, когда мы встречаемся с зарубежными коллегами. Бывает, они начинают нас вводить в курс… нефтедобычи издалека, будто мы страна, которая никогда не видела нефти. Нам приходится рассказывать, что на нашей территории уже 152 года назад перегоняли нефть, что газ мы качаем более 60 лет...
Тогда они удивляются и извиняются, потому что не подозревали, что у Украины такая замечательная история и в этой области. Поэтому мы хотим создать клуб нефтяников, чтобы собрать в нем энергетиков—патриотов отрасли, которые продолжают сегодня великие традиции. Это особенно важно сейчас, ведь в нашем обществе сложилось впечатление, что там, где нефтяники, властвует сплошная коррупция, творятся какие-то непонятные прибыли и вершатся темные дела. Это совершенно неверно.
В мире есть много подобных клубов, общественных организаций, почему еще нет у нас?»