Поводом для написания этой статьи стали многочисленные интервью в средствах массовой информации, посвященные генетически модифицированным организмам. Эта тема всегда привлекала внимание общественности, но, очевидно, поводом для нынешнего всплеска активности массмедиа стало принятие Верховной Радой Украины Закона «О государственной системе биобезопасности при создании, испытании, транспортировке и использовании генетически модифицированных организмов» и запланированное введение в действие с 1 ноября с.г. постановления Кабинета министров Украины «Вопрос оборота пищевых продуктов, которые содержат генетически модифицированные организмы и/или микроорганизмы». Интервью дают, в основном, представители различных экологических движений и люди, позиционирующие себя как защитники прав потребителя, а рефрен и тональность большинства упомянутых интервью — генетически модифицированные организмы опасны для здоровья человека, причиняют вред окружающей среде, поэтому всю пищевую продукцию нужно маркировать на наличие ГМО, поскольку потребитель имеет право знать, что он потребляет.
Мы не ставим себе за цель агитировать «за» или «против» ГМ-организмов. Мы хотим отстоять истину, поскольку вопиющий непрофессионализм в освещении самой темы и принятии решений намного более опасен для общества, чем возможные риски (которые на самом деле пока не установлены) от использования ГМО и их компонентов. Прежде всего нужно выделить два разных вопроса — о возможных негативных последствиях использования ГМО (то есть вопрос биобезопасности ГМО) и о праве потребителя на достоверную информацию (то есть вопрос защиты прав потребителя). Эти темы никак не связаны между собой. Более того, если какой-то конкретный генетически модифицированный организм действительно вреден и является источником потенциальной опасности, то ни о какой маркировке и речи быть не может — использование такого организма должно быть запрещено.
На протяжении последних лет по непонятным причинам внимание общественности приковано исключительно к вопросам и дискуссиям по поводу генетически модифицированных растений. При этом не обсуждается тема генетически модифицированных микроорганизмов, уже достаточно давно и активно использующихся. В частности в пищевой промышленности — для производства сыров и в пивоварении, в фармацевтике — для производства лекарств. Примером таких препаратов является рекомбинантный интерферон, более эффективный противовирусный препарат (по сравнению с нативным интерфероном), который используется в Украине уже достаточно давно. Практически не звучит в упомянутых дискуссиях и тема генетически модифицированных животных, которым также, в частности, генетически модифицированной рыбе, уже найдено определенное коммерческое применение.
Начнем с фактов. Генетически модифицированные растения впервые были коммерциализированы в 1996 г., с тех пор площадь их культивирования увеличивается с каждым годом. В 2006 г. генетически модифицированные растения выращивали в 22 странах мира на площади свыше 100 млн. га. Следовательно, последние 10—12 лет генетически модифицированную продукцию в разном виде потребляют сотни миллионов людей в разных, в том числе и наиболее развитых странах. За последние несколько лет постепенно увеличились площади выращивания ГМ-растений и в странах ЕС, которые часто приводят в качестве примера сопротивления распространению ГМО. На самом деле в ЕС в период с 1999-го по 2004 год действовал временный запрет на выращивание ГМ-растений, но не было никакого запрета, касающегося использования продукции, полученной из трансгенных растений как пищи для человека и корма для животных. Либерализация позиции Европейского Союза относительно ГМ-растений дала возможность выращивать их в странах, входящих в состав ЕС. В 2007 г. таких стран было уже семь
(в 2006 г. — пять), и ГМ-растения выращивали на площади более 100 тыс. га.
Для чего создают генетически модифицированные растения? Для того, чтобы изменить определенные агрономические и физиологические характеристики растений (обеспечить устойчивость к отдельным гербицидам, вредителям и болезням, к засолению, действию высоких и низких температур); изменить качество конечной продукции (цвет, состав, длительность хранения, срок созревания); решить проблему очищения окружающей среды от органических загрязнений и тяжелых металлов; обеспечить синтез определенных соединений в растительном организме (в том числе и фармпрепаратов) и использовать растение как фабрику для производства этих соединений. Генетические модификации растений используют также для решения разных научных задач, а сама генетическая трансформация уже стала рутинным методом, который можно реализовать в любом западном университете.
На сегодняшний день трансформированы около 140 видов разных растений. В то же время коммерциализировано (получено разрешение на выращивание в открытых системах с промышленной целью, на использование как пищевых продуктов или как корма для животных) относительно небольшое их количество. Реально же на коммерческом рынке в последние годы присутствуют только генетически модифицированные линии сои, кукурузы, рапса, хлопчатника, люцерны, папайи и тыквы. Мировым лидером по выращиванию ГМ-растений все это время оставались США, за ними следуют Аргентина, Бразилия, Канада и Китай. Площади, которые были отведены под разные ГМ-культуры в 2006 г., составляли в этих странах от 49,8 млн. га в США до 3,3 млн. га в Китае.
Основным привнесенным признаком, присущим большинству коммерциализированных ГМ-растений, является устойчивость к гербицидам и вредителям. Прежде чем получить разрешение на практическое использование, генетически модифицированные растения проходят испытания для оценки и анализа возможных рисков от их использования для здоровья человека, животных и окружающей среды. Эти испытания довольно сложные, наукоемкие и длительные, а их процедура прописана в большом количестве чрезвычайно детализированных нормативных документов и лабораторных протоколов и отслеживается как самими разработчиками ГМО еще до этапа официальных испытаний и регистрации, так и соответствующими национальными органами государственного управления и агентствами, занимающимися регулированием оборота ГМО в той или иной стране.
Со всей ответственностью утверждаем: на сегодняшний день никаких негативных последствий от использования ГМО, высвобожденных для коммерческого потребления, не установлено. По крайней мере, в научной литературе нет сведений, касающихся негативного влияния ГМО на окружающую среду, на здоровье человека и животных. Заинтересованного читателя отсылаем к сентябрьскому номеру журнала Nature Biotechnology (www.nature.com/naturebiotechnology), в котором подробно и скрупулезно прокомментированы результаты исследования И.Ермаковой из России (кстати, эти данные не были опубликованы ни в одном научном журнале), посвященного «негативному» влиянию ГМ-сои на подопытных животных. Очевидно, наши отечественные критики ГМО, по профессиональной подготовке и по роду своей деятельности преимущественно не являющиеся ни биологами растений, ни генетиками, ни биологами вообще, апеллируют именно к таким псевдорезультатам.
Конечно, мы не отрицаем вероятность отдаленных рисков от использования ГМО. Хорошо понимаем также, что описанная недавно трансформация растений искусственными мини-хромосомами, дающая возможность переносить целые «блоки» генетической информации, а также потенциально возможная трансформация растений искусственными, синтезированными генами (прежде все растения трансформировались только нативными генами, присутствующими в других организмах) и уже реальная перспектива создания новых, синтетических организмов, ставит принципиально новые вопросы касательно биобезопасности генно-инженерной деятельности, расширяет круг этических вопросов для дискуссий о месте и роли современной биотехнологии. К сожалению, отечественные оппоненты и критики ГМО даже не озвучивают эти темы.
Возникает вопрос: почему же тогда столько внимания уделяется проблеме распространения и использования генетически модифицированных растений? На наш взгляд, ответ прост и очевиден: идет глобальное перераспределение рынка. К примеру, стоимость мирового рынка средств защиты растений в 2005 г. составляла свыше 34 млрд. долл., мировой рынок семян оценивался в
30 млрд. долл., а стоимость глобального рынка ГМ сельхозкультур — в 5,35 млрд. долл. То есть, биотехнологические компании начали составлять серьезную конкуренцию производителям средств защиты растений и производителям семян. Мы не исключаем, что какая-то часть неправительственных общественных организаций, являющихся самыми активными противниками ГМО и финансирующихся преимущественно за счет различных фондов и грантов, просто «отрабатывают» полученное финансирование, порой даже не подозревая об этом. Еще одна возможная причина — желание определенной категории людей попиариться на острой теме.
Что же делать Украине в вопросах, касающихся использования и распространения ГМ-растений? Прежде всего нужно на государственном уровне определиться с политикой относительно использования и распространения ГМО. Периодические попытки ввести постановлением Кабинета министров или приказом по отдельному ведомству запрет на использование и распространение в Украине трансгенных сортов должны быть мотивированы и отвечать условиям рыночной экономики. В то же время реализация отдельных положений закона о биобезопасности не должна означать автоматическое и бесконтрольное разрешение на использование трансгенных растений и их ингредиентов после проведения формальной процедуры регистрации.
В последнее время часто говорят об огромных масштабах несанкционированного распространения и использования в Украине трансгенных сортов и трансгенной пищевой продукции, но никаких цифр, подтверждающих это, нет. К сожалению, говорят об этом с экранов телевизора и страниц газет и журналов, как правило, люди, весьма далекие и от сельского хозяйства, и от пищевой промышленности. Так, выборочные анализы, проведенные несколькими лабораториями, подтверждают тот факт, что трансгенная продукция (сорта растений, пищевые продукты) уже присутствует на нашем рынке. Поэтому государство (прежде всего Министерство аграрной политики) должно точно знать, какие ГМ-сорта и какие культуры, на каких полях, в каких масштабах и с какой целью выращиваются, а уже владея точной и полноценной информацией по этому вопросу, принять взвешенное решение насчет дальнейшей стратегии поведения. К сожалению, никакого системного анализа рынка по вопросу несанкционированного распространения ГМ-продукции в Украине никто никогда не проводил. Парадоксально, но ситуация с пущенным на самотек вопросом несанкционированного распространения ГМ-растений в Украине устраивает многих чиновников, поскольку избавляет от лишних проблем и головной боли как фермеров-производителей ГМ-растений, давая им возможность получить хоть какую-то прибыль, так и иностранные компании, владеющие правами на ГМ-сорта, поскольку дает им возможность тихой сапой завладеть большим аграрным рынком.
Очевидно, следует на экспертном уровне определиться, какие именно сорта трансгенных растений и с какими признаками нужны в Украине и нужны ли вообще. Следует определиться, где и в какой степени государство готово попасть в зависимость от мировых производителей семян и платить роялти зарубежным владельцам прав на сорта растений, а где поддерживать отечественную селекционную науку, в т.ч. и в создании собственных генетически модифицированных сортов. Кстати, значительную часть внутреннего рынка сортов, в частности, овощных и некоторых технических культур, мы уже отдали иностранным компаниям, но эти вопросы почему-то не вызывают тревоги, публичного внимания и дискуссий. Есть ли в Украине достаточный интеллектуальный, менеджерский, экономический потенциал для того, чтобы позиционировать себя на мировом рынке как производителя «чистой», тем более органической (в полном понимании этого слова) продукции? Нужно на законодательном уровне определиться, каким принципом относительно регулирования ГМ-организмов мы руководствуемся в Украине — принципом «существенной эквивалентности» (как в США, Канаде, странах Латинской Америки) или принципом «предотвращения рисков» (как того требует Картахенский протокол и как принято в ЕС), а уже после этого вводить (или не вводить) обязательную маркировку ГМ-продукции. (Все «защитники прав» потребителя, агитирующие за маркировку на наличие ГМО, стремятся зарабатывать деньги на проведении таких анализов и уже предложили на утверждение список продукции, подлежащей обязательной маркировке, в который попали также культуры, не относящиеся к генетически модифицированным, и даже еще не трасформированные растения. При этом умалчивается важное обстоятельство — анализы довольно дороги, и платить за них будет потребитель, об «интересах» которого все так заботятся, а сами анализы должны проводить аккредитованные лаборатории проверенными и утвержденными в установленном порядке методиками, которых в Украине еще нет.)
Перечень подобных вопросов, к сожалению, можно продолжать. Но возникает вполне закономерный и основной вопрос — как на них отвечать? На наш взгляд, нужно срочно принять новую редакцию закона о биобезопасности. Нынешний закон был принят второпях, с нарушением всех норм и регламентов. Схема и механизмы реализации отдельных его положений непонятны и вносят путаницу в работу и взаимодействие различных органов центральной исполнительной власти. Нужно рационально и с пониманием подойти к распределению ответственности между государственными органами и исследовательскими центрами (прежде всего это институты Национальной академии наук Украины и Украинской академии аграрных наук) в вопросах взаимодействия и сотрудничества относительно создания, испытания, регистрации и использования генетически модифицированных организмов.
Мы часто апеллируем к опыту и законодательной базе ЕС по разным вопросам, в том числе непосредственно касающимся ГМО. Так называемая Лиссабонская инициатива ЕС призвана сделать экономику Союза конкурентоспособной за счет новых технологий. В ЕС уже разработаны стратегические планы действий на период до 2025 г. по разным направлениям (инновационная медицина, лесоводство, глобальные вопросы здоровья и т.д.). Один из таких планов действий — «Растения для будущего». Его реализация должна решить глобальные задачи: связанные с местом растений в жизни современного человека (производство качественной и безопасной пищи и кормов; создание групп продуктов, специально предназначенных для определенных категорий людей; увеличение производительности растений и направленное изменение их качества; поддержка и сохранение биоразнообразия; сохранение природных ландшафтов; решение энергетических проблем с помощью растений; производство фармацевтических и диагностических продуктов для медицины и т.д.). Бесспорно, подобные инициативы и стратегические планы действий, в том числе и касающиеся ГМ-растений, крайне необходимы и для Украины. Иначе наше превращение в сырьевой придаток для развитых стран станет необратимым.