Расположившееся в 30 километрах от Запорожья село Григорьевка, как правило, не привлекает внимание автопутешественников. С виду это вполне заурядный населенный пункт, один из многих на трассе Харьков—Симферополь. А во времена Сечи это место славилось конезаводами. Поэтому одно из прежних названий села и было «Конская».
Впрочем, и в наши дни Григорьевка не лишена достопримечательностей. Таких, как Государственный лесной заказник и памятник истории — гигантский курган Савур-Могила. Хотя есть тут и менее привлекательный объект, официально именуемый комплексом внеплощадочного шламоудаления в балке Городыской.
Его построил в 1970 году у сельской околицы комбинат «Запорожсталь», поскольку единственное на промплощадке сооружение для очистки сточных вод оказалось переполненным. Вообще-то его ввели в строй в 1956-м и планировали эксплуатировать 25 лет, но из-за роста производства и пренебрежения проблемами создания оборотных циклов ресурс шламонакопителя исчерпался менее чем за полтора десятилетия.
По тем же причинам в середине 80-х пришлось расширять и комплекс у Григорьевки. Увы, делали это некачественно и наспех. В результате сочащиеся из защитной дамбы промышленные стоки вскоре полностью уничтожили растительность у Савур-Могилы. Место, где раньше цвели подснежники и тюльпаны, теперь напоминает безжизненный марсианский пейзаж. Ядовитая жидкость пропитала водоносные горизонты, сделав непригодной воду в колодцах. Однако григорьевцы вынуждены ими пользоваться, поскольку построенный меткомбинатом водопровод давно вышел из строя. Это — вдобавок к зловонию, доносящемуся со шламонакопителя. Протекающая у села речушка Городыско, куда раньше заходила на нерест рыба, практически исчезла, превратившись в безжизненную сточную канаву, впадающую через речку Конку в Днепр…
По подсчетам экологов, запорожские предприятия ежегодно сбрасывают в Днепр 14% от общего объема загрязненных стоков по стране. Однако, похоже, этот факт мало кого волнует. По крайней мере, исследования днепровской воды ограничиваются лишь пробами на предмет пригодности ее к употреблению. Тогда как, по утверждению сотрудников запорожского Института подводных исследований, химический состав Днепра приводит к существенному изменению его гидрорежима. Это, в частности, заметно по значительному сокращению рыбных запасов, исчезновению многих видов.
Сравнительно недавно основными объектами промысла на Днепре были осетр, стерлядь, белуга. Теперь же в реке появились медузы, мохнатый краб, огромные участки дна оккупировали треугольные ракушки. Ежегодно в прибрежных акваториях буйно размножаются источающие зловоние водоросли, чего до 50-х годов прошлого столетия вовсе не наблюдалось. А в итоге, по прогнозам ученых, в очень недалеком будущем Днепр утратит значение источника питьевой воды, которым он, между прочим, пока что является для более чем половины населения страны.
Ситуация в Григорьевке, претендующей на зону экологического бедствия, вовсе не уникальна, а, скорее, типична не только для большинства сел, примыкающих к Запорожью, но и для самого города с его мощным промышленно-хозяйственным комплексом. Его строительство и развитие велось практически без учета климатических условий региона. А суть их заключается прежде всего в том, что метеоусловия двух третей дней в году неблагоприятны для рассеивания промышленных выбросов. Штиль и преобладание северо-восточных ветров способствуют концентрации вредных веществ в городе и окрестностях. Некоторое улучшение экологической обстановки наблюдалось в начале 90-х, но лишь по причине кризиса, когда предприятия сократили объемы производства. Спустя десять лет ситуация стала возвращаться на круги своя.
В прошлом году заведующий кафедрой экологии Запорожского национального университета Александр Рыльский провел исследования воздуха в Запорожье на соответствие нормативам, принятым Украиной и Всемирной организацией здравоохранения. Выводы ученого оказались, мягко говоря, неутешительными. Концентрации вредных веществ от 1,2 до 5,6 раза превышают отечественные пределы и от 1,44 до 200 раз — ВОЗовские. Причем, по стандартам ВОЗ наличие в воздухе сероводорода, фенола и свинца считается вообще недопустимым, а в Запорожье их дозы в 2,4—7,7 раза выше украинских нормативов. В воздухе также присутствует бензопирен — чрезвычайно опасный газ, который даже в ничтожных дозах провоцирует развитие онкологических заболеваний. В числе прочих составляющих атмосферного «коктейля» — сероводород (нервно-паралитический газ, вызывающий нарушения работы головного мозга), диоксид азота (газ, поражающий органы дыхания и центральную нервную систему). Всего же запорожские предприятия выбрасывают в атмосферу порядка 150 вредных веществ, большинство из которых относится к первому или второму классу опасности.
Согласно официальным данным, выбросы вредных веществ в атмосферу осуществляют 230 запорожских предприятий, однако львиную долю отравы дают 10. Это, в частности, комбинаты «Запорожсталь» (39%) и алюминиевый (6%), ферросплавный и коксохимический заводы (по 4%), абразивный комбинат и «Укрграфит» (по 3%), завод «Днепроспецсталь» (2%) и некоторые другие.
О том, что индустрия в буквальном смысле душит запорожцев, как правило, чаще всего вспоминают в двух случаях — в периоды предвыборных кампаний и с наступлением лета. Ну, с выборами, как говорится, все понятно. В это время популизма хватает с лихвой; в роли непримиримых борцов за экологию выступают все, кому не лень, а не только «зеленые» или ушлые партийные бойцы с 25-процентным довеском. Летом же вынуждают обстоятельства: жара консервирует над городом ядовитые выбросы, не позволяя им рассеиваться в атмосфере. Тогда прорезается голос негодования и у местных властей, сводящийся к стенаниям в адрес столицы на то, что платежи нарушителей экобаланса пополняют центральный бюджет, но на территорию не возвращаются.
Подобные упреки действительно не лишены оснований. Например, в нынешнем году городу достанется всего 10% средств, которые запорожские предприятия перечислят за загрязнение окружающей среды. С учетом характерной для региона техногенной нагрузки, подобный подход безусловно несправедлив. Как, к слову, и не поддающийся логическому объяснению принцип, по которому за последние три года город не получил ни копейки из Госэкофонда, имеющего стабильные поступления от запорожских промпредприятий. Но помимо этого есть и другие обстоятельства, на которых местные чиновники предпочитают не акцентировать внимание.
Средства, которые предприятия-загрязнители обязаны направлять на природоохранные мероприятия, в сущности, мизерны и не компенсируют нанесенный ущерб, поскольку наши экологические нормы разработаны без учета влияния на здоровье людей. Более того, принцип отчислений строится исходя из так называемых «временно согласованных объемов выбросов», которые производства определяют сами для себя. За превышение объемов, разумеется, положены штрафы в местный бюджет. А тот, как известно, испытывает постоянный дефицит. Вот и выходит, что власти заинтересованы в том, чтобы санкций было как можно больше: ими хотя бы частично можно залатать несметное количество коммунальных дыр. Не этим ли объясняется тот факт, что предыдущие два года сессия облсовета с завидным постоянством утверждала для предприятий-загрязнителей перенос сроков выполнения почти 20 природоохранных мероприятий?
Конечно, взыскать как можно больше штрафов власти никогда не против. Но, говорят, это не всегда возможно, поскольку подчас не представляется возможным установить источник загрязнения. Дескать, хотя контрольные замеры санэпидстанции и свидетельствуют о сверхнормативных выбросах, но их могут осуществлять несколько предприятий, а претензии следует предъявлять лишь конкретному виновнику. Вроде бы логично. И все же не составит труда на нескольких простых примерах убедиться в том, насколько лукавят авторы подобных утверждений.
Например, по снимкам со спутника отчетливо видно, какие предприятия сбрасывают неочищенные стоки в Днепр. Достижения высоких технологий не аргумент? Ладно, упростим задачу до примитива.
В середине июня 2004 года вследствие аварии на канализационном коллекторе запорожского водоканала в Днепр попало свыше 57 тыс. кубометров неочищенных стоков. По словам коммунальщиков, виновником происшествия был неизвестный сборщик металлолома, пытавшийся демонтировать трубу. В июне нынешнего года случилась очередное ЧП со сбросом более 9 тыс. кубометров стоков. На этот раз — из-за сбоя электропитания насосной станции. И что же? Санврачи сочли излишним применять санкции, дескать, ничего не поделаешь — аварийная ситуация. Они лишь зафиксировали загрязнение и указали на необходимость следить за оборудованием. А как же быть с тем, что предприятие, эксплуатирующее оборудование, обязано отвечать за его бесперебойную работу? Неужто чиновникам неведомо, что, как правило, причиной аварии является чье-то разгильдяйство? И у этого кого-то есть должность, имя, отчество, фамилия и прочие биографические данные. Совместить их с последствиями случившегося — согласитесь, задача не из разряда невыполнимых. Было бы желание.
Но если оно отсутствует, тогда, например, такое село, как Малая Белозерка в Васильевском районе, в течение восьми лет вынуждено задыхаться от смрада расположенного поблизости склада ядохимикатов. Точного количества имеющейся там отравы так никто и не определил. По одним оценкам, ее 150 тонн, по другим — около 700. Специалисты лишь утверждают, что после случившегося в марте 1998 года на складе пожара химикатов стало на 40 тонн меньше. Сколько сгорело в конце июля прошлого года — неизвестно. И вроде бы местные власти искренне озабочены масштабами экологического бедствия. Только беспокойство это у них, как бы это помягче выразиться, весьма своеобразное. Если еще в прошлом году на территорию склада можно было проникнуть лишь по специальному разрешению, то сейчас у него практически отсутствует ограждение: кто хочет — заходи, что хочешь — выноси…
Однако чего у запорожских властей не отнять, так это глобального подхода к проблемам охраны окружающей среды. Только с 1990 года было разработано несколько экологических программ. Среди них и «Программа выхода из экологического кризиса г. Запорожья на 2001—2010 годы». Замечательный документ. Особенно в той части, где промышленные предприятия обязали провести реконструкцию газоочисток, что позволит уменьшить вредные выбросы в атмосферу на 70,5 тыс. тонн. Да только на деле за истекшую пятилетку эти выбросы не только не уменьшились, а наоборот возросли на 18,4 тыс. тонн. Теперь уже новый депутатский состав вынужден признать, что выполнение программы фактически провалено.
Результат вполне закономерный. Особенно если учесть, что все эти природоохранные бдения подчас сильно уж сродни махровому популизму, на волне которого очередной начальник жаждет повысить свой авторитет. Например, предыдущий председатель обладминистрации выступил ярым сторонником перехода к решительным действиям. Мол, если предприятия не реагируют на предупреждения и штрафы, вредные производства будут останавливаться. Как говорится, было б сказано.
У нынешнего руководства ОГА свой приоритет — создание «Стационарной автоматизированной системы дистанционного контроля за выбросами в атмосферу». Суть его сводится к установке на заводских трубах датчиков, которые будут фиксировать выбросы, и эта информация будет отражаться в режиме реального времени на установленных в городе мониторах. Это так называемый экологический мониторинг, внедрение которого в городе кандидат технических наук Анатолий Светлицкий предлагал обладминистрации еще в 2000 году. Тогда идея была одобрена и благополучно забыта. А в начале нынешнего года по инициативе Евгения Червоненко она вновь обрела актуальность.
Судя по апрельскому высказыванию председателя ОГА, система контроля за выбросами обойдется в 6 млн. грн. и начнет работать уже в этом году. Будем надеяться. Вот только не совсем понятно, насколько это сочетается с обнародованным властями только в конце июня всего лишь проектом «Технического задания по разработке системы контроля за выбросами загрязняющих веществ со стационарных источников в городе Запорожье». И что примечательно: срок реализации проекта составляет три года, а ориентировочная стоимость —
40 млн. грн.
Мониторинг, конечно, вещь хорошая. Но как быть с тем, что на запорожских предприятиях практически нет газоочисток, а имеющееся оборудование способно улавливать только пыль? Исключением является установка мокрой газоочистки мартеновского цеха «Запорожстали». Но и она препятствует выбросу в окружающую среду лишь до 50% газов. Главная же проблема предприятий, построенных в 30-х годах прошлого столетия, — устаревшие технологии. И как ни контролируй и ни штрафуй, проблему вредных выбросов решить не удастся даже при большом желании — необходимы многомиллионные инвестиции в переоснащение производств. Тех самых, где каждое второе рабочее место не отвечает санитарным нормам по запыленности, шуму и вибрации, каждое третье — по напряженности электромагнитного поля, каждое пятое — по освещенности. Добавьте к этому фактор дороговизны энергоносителей, и вывод о том, на какие цели предприятия будут тратить деньги в первую очередь, станет очевидным.
Да и, в конце концов, какой прок от аптекарской точности замеров отравы, если в основу так называемой природоохранной деятельности заложены, в сущности, вымышленные уровни предельно допустимых концентраций, а не степень вреда здоровью людей. И это, увы, очевидно без программ и мониторингов...
За истекшие 15 лет средняя продолжительность жизни в Запорожье сократилась на 10%. Медики отмечают стремительный рост болезней эндокринной системы, системы кровообращения, онкологических заболеваний. У детей до 14 лет последний показатель уже составил 36,8%. Демографическая ситуация в области устойчиво ухудшается. В первом полугодии смертность в два раза превысила рождаемость.
…До 1980 года в неприметном селе Григорьевка было 30 жителей, чей возраст перевалил за 80—90 лет. Сейчас зачастую хоронят 17—20-летних.
В январе Малая Белозерка радовалась двум новорожденным и провела в мир иной 27 сельчан…