В это трудно было поверить — перед телекамерами сидел премьер Юрий Ехануров и рядом с ним… президент НАНУ академик Борис Патон. Почти как в старые советские времена, когда «наука и партия были едины»! Такое при Кучме невозможно было представить даже в кошмарном сне — на ритуальных собраниях по поводу инноваций президенту академии власть определяла такое место в президиуме, чтобы его трудно было заметить из-за могучих спин административных функционеров. Неужели появление президента НАНУ на телеэкране рядом с одним из первых лиц государства — важный символический знак, который означает: отныне большая наука станет путеводной звездой для нового правительства в сложных хитросплетениях современного развития страны?..
Недавно украинское общество, изрядно уставшее от занудной предвыборной кампании, было разбужено громкими истериками по поводу намерения, озвученного президентом, построить централизованное хранилище для отработанного топлива АЭС Украины. И как по команде, ряд разношерстных политических команд начали прицельный обстрел предложения. Кстати, сообщение Виктора Ющенко не такая уж новинка. Проблема давно обсуждалась учеными. Несколько правительств, в том числе Януковича и Тимошенко, уже приложили руку к реализации этой программы.
Отчего же зеленые и красные, белые с красным сердцем и бело-сине-красные без сердца устроили бурные протесты по поводу контракта между НАЭК «Энергоатом» и американской фирмой Holtec International? Неумолкающая «птица-говорун» СДПУ(о) Нестор Шуфрич превзошел сам себя в извержении потоков путаных обвинений.
Видимо, некоторый свет на корни противоречивой риторики Нестора Ивановича могут пролить материалы из российской прессы, связанные с посещением 31 января «атомным» министром Сергеем Кириенко г.Железногорска Красноярского края. Здесь находится горно-химический комбинат (ГХК), на котором и осуществляется хранение и последующая переработка отработанного топлива АЭС Украины. Во время встречи с общественностью города руководитель «Росатома» откровенно рассказал, что не ввозить отработанное ядерное топливо (ОЯТ) из Болгарии и Украины Россия себе позволить не может, поскольку если ввоз прекратится, через полгода ГХК… станет банкротом. Украина за счет отправки нашего ОЯТ в Россию фактически инвестирует в развитие ядерно-промышленного комплекса России от 40 до 60 млн. долл. в год. Чтобы исправить это вопиющее транжирство, украинские специалисты предложили срочно приступить к созданию централизованного хранилища отработанного топлива для Ривненской, Хмельницкой и Южно-Украинской АЭС, предназначенного для длительного (50—100 лет) хранения ОЯТ в Украине. Наши соседи — венгры, словаки, чехи, финны, — умеющие считать бюджетные средства, перестали отправлять отработанное топливо в Россию, а хранят его у себя. Это гораздо дешевле, и, кроме того, в перспективе отработанное топливо (в котором при нынешнем уровне технологий используется всего несколько процентов урана) может стать ценнейшим энергетическим сырьем для ядерных реакторов нового поколения — ведь технологии не стоят на месте.
Почему же естественное решение украинских специалистов по организации ядерного хранилища, озвученное президентом, вызвало столь бурные протесты у объединенных эсдеков? Неужели горячее желание не дать разориться комбинату в Железноводске — достаточная причина для того, чтобы Украина не поступила со своими отходами как рачительный хозяин?..
Впрочем, к странному поведению Нестора Ивановича уже пора привыкнуть. За внешним наивом, как правило, стоит расчет. Удивляет другое — почему партии, обычно более корректно обращающиеся с фактами, подхватили шитую белыми нитками информацию и начали транслировать ее дальше?
Так, лидер зеленых заявил, что атомная энергетика — вчерашний день. Откуда он это взял? А как же решить проблему парниковых газов, не используя энергию ядра на данном этапе научно-технического прогресса? И как же насчет современной стоимости органических энергоресурсов, которыми в нашем регионе владеют исключительно страны с авторитарными режимами или «управляемой демократией»? Как решить вопрос энергетической независимости нашего государства от их «невыковыренных из носа» цен и чересчур нервного отношения к персоналиям верхнего эшелона украинского политикума?..
Сергей Курыкин, экс-министр охраны природы, вдруг порекомендовал ядерщикам вместо централизованного хранилища строить хранилища для ОЯТ на каждой из действующих станций. На его взгляд, это минимизирует риски, связанные с транспортировкой ОЯТ по Украине. А как же тогда быть с неизбежными рисками при реализации подобной схемы при перевозке ОЯТ с Хмельницкой, Южно-Украинской и Ривненской АЭС в Россию? К тому же после 2010 года к нам из России будут возвращаться высокоактивные ядерные отходы и тоже по железной дороге.
Там, где подводит элементарная логика, начинается примитивное шоу с метанием яиц в Верховной Раде. Обычно уравновешенный Виталий Кононов когда-то сокрушался из-за того, что одолжил известному «бомбардиру» Корчинскому 200 долларов, которые тот потратил на организацию метания майонеза в господина Сороса. Увы, на этот раз лидера зеленых совершенно не смутило то, что он пошел по стопам близкого соседа по офису.
Но, пожалуй, самым странным в этой малопривлекательной свистопляске выглядит участие Юлии Тимошенко. Ранее ее отличало корректное отношение к науке и мнению ученых. Именно во время ее премьерства сделаны первые реальные шаги к диверсификации поставок ядерного топлива (проект квалификации ядерного топлива фирмы Westinghaus на Южно-Украинской АЭС) и возрождению ядерно-топливного цикла Украины (меморандум с фирмой AREVA о сотрудничестве в сфере использования ядерной энергии). За смелые усилия по разрушению бартерных схем в сфере ядерной энергетики ее партию на выборах 2002 года поддержали жители всех городов-спутников при украинских АЭС. Поэтому пресс-конференция 20 февраля лидера блока своего имени, где она выступила против строительства централизованного хранилища ОЯТ, удивила многих. Особенно поражала поверхностная аргументация, полностью заимствованная из медиа-ресурсов СДПУ(о)…
В разгар этой атомной битвы Юрий Ехануров посетил Физико-технический институт в Харькове, где прозвучали фразы, свидетельствующие о том, что премьер только укрепился в намерении поддерживать строительство централизованного хранилища ОЯТ. В то же время у него наметились весьма существенные изменения по поводу разработки замкнутого ядерно-топливного цикла по переработке урана в Украине. Можно предположить, что не случайно трансформации в позиции премьера произошли после посещения украинского мозгового центра ядерной физики. Корреспонденты «ЗН» встретились с генеральным директором национального научного центра «Харьковский физико-технический институт», академиком НАНУ Иваном НЕКЛЮДОВЫМ.
— Иван Матвеевич, сегодня ядерная энергетика и наука оказались объектом приложения сил для различных политических группировок. Какие реальные перспективы ожидают украинскую ядерную энергетику в обозримом будущем?
— На нынешнем этапе развития ядерной энергетики требуются огромные деньги для каждого дальнейшего шага вперед. Это резко уменьшило наши шансы как серьезных игроков на мировой арене. Даже американцы, в свое время под влиянием общественности несколько ослабившие усилия на некоторых направлениях, быстро отстали и начали уступать России в реакторостроении. А ведь началось все с того, что президент Картер отказался от ядерной программы. Сейчас ее опять восстанавливают в США. Мы тоже достаточно наделали глупостей. Зачем нам нужны новые?
— В настоящее время в стране весьма остро обсуждается вопрос о необходимости определенной самостоятельности в ядерной энергетике. Как ее следует добиваться?
— Наша страна — крупная ядерно-энергетическая держава. Мне неприятно, когда Украину с точки зрения ядерной энергетики ставят на одну доску, например, с Ливией, Словенией или Вьетнамом. На четырех АЭС Украины работают 15 энергоблоков ВВЭР с общей установленной мощностью 13835 МВт. Нам и дальше необходимо развивать атомную энергетику. Но для этого в первую очередь следует позаботиться о развитии атомной науки и техники, тогда не будут страшны никакие реальные или выдуманные угрозы. В последние два года у нас появилась государственная программа фундаментальных и прикладных исследований по проблемам использования ядерных материалов, ядерных и радиационных технологий в сфере развития отраслей экономики на 2004—2010 гг. Впервые за долгое время на атомную науку обратили внимание, хотя и выделили средств в значительно меньшем объеме, чем обещали. Если же ядерной наукой вообще не заниматься, то действительно придется передать это дело, например, россиянам или американцам. А эту отрасль нельзя упускать из своих рук.
Важно, что в настоящее время ядерная наука в Украине окрепла, в НАЭК «Энергоатом» есть отличные специалисты, особенно на самих атомных станциях. Многие ученые-ядерщики и инженеры, ранее выехавшие в Россию, сейчас вернулись. Важно, что на хорошем уровне идет подготовка новых специалистов в институтах Киева, Одессы, Севастополя, Харькова.
Физико-технический институт в советские времена вроде бы числился в Академии наук, а в действительности он принадлежал Минсредмашу. После распада Союза у нас сменилось несколько хозяев, нас сделали Национальным научным центром, однако лишь два года назад, когда Борис Евгеньевич Патон взял нас под свое крыло, ожили. По крайней мере, появилось стабильное финансирование.
Однако максимально развивая свое, нельзя рвать связи с российскими специалистами. Не следует забывать, что все реакторы у нас советские и нам без России не обойтись. Это попросту нецелесообразно.
— Но такая односторонняя ориентация может сыграть и уже не раз играла с нами злые шутки в разных отраслях, в ядерной в том числе. Например, на тендере по оценке ресурса станций наши специалисты соглашались провести ее за три миллиона гривен, а выиграли тендер россияне… за три миллиона евро. Обидно, потому что оценку остаточного ресурса могли бы осуществить и наши специалисты, используя базу данных по образцам-свидетелям и расчетные коды, которые были переданы коллегами с Запада. Что же это за тендер?
— Наверное, и такие примеры есть, но что поделаешь? Надо строже следить за проведением тендеров. Мне, к примеру, не нравится, что строительство централизованного хранилища ОЯТ в результате тендера будет осуществлять американская компания Holtec International, а не наши компании во главе с ЗАТ «Укратомэнергобуд». Если же сравнить то, что предлагают победившие в тендере американцы, и то, что предлагают наши компании, то различий мало. Но в нашем проекте известны все детали, и при его реализации мы были бы независимы, а в том, что предлагают американцы, многое не известно. А это уже зависимость. Зачем это было сделано?
Вообще-то я уверен, что в будущем атомная энергетика в мире будет иметь единый орган управления, который и станет решать все задачи, связанные с ее развитием. Сейчас же ситуация анекдотична — каждая страна, которая получила атомный реактор, сразу же пытается изолироваться и сделать самостоятельно все вплоть до ядерного цикла. Это попросту нерационально…
— То есть, на ваш взгляд, у Украины нет перспективы с реализацией замкнутого топливного цикла?
— К нам в Физико-технический центр приезжал Юрий Иванович Ехануров, и этот вопрос обсуждался с нашими специалистами. В Украине большие возможности и огромные перспективы — много урана, циркония. На атомную энергетику нам урана хватит, по крайней мере, до ввода в структуру атомной энергетики быстрых реакторов. Сейчас мы уран добываем и продаем, все остальное делается в России.
— Но сможем ли мы сами взяться за полный ядерный топливный цикл, о котором до посещения вашего института не раз говорил украинский премьер-министр?
— У нас есть определенные возможности, но сейчас еще нет реальных условий для создания собственного замкнутого цикла. Кроме того, известно, с какими сложностями на этом пути столкнулся Иран. В такую же нелепую ситуацию можем попасть и мы. По статусу Украина — не ядерная держава, у нас и до замкнутого ЯТЦ много важной работы. У нас прекрасные перспективы по производству циркониевых сплавов и проката. Здесь мы почти монополисты. Мы представили на различные выставки слитки циркония, сплавов, но, к сожалению, до производства не доходим. И все потому, что нет финансирования. По ядерному циклу программа была принята еще в середине 90-х годов. Но она финансировалась на 30 процентов. А это хуже, чем совсем не финансировать…
Мы не использовали возможности, которые нам представились в производстве ядерного топлива, когда был заключен тройственный союз — Казахстан, Россия, Украина. После реализации этого проекта мы должны были в Казахстане получать готовые топливные таблетки. Но опять-таки Украина ни копейки не выделила на совместный проект. Что мы выиграли — то ли от безразличия, то ли от противостояния?
— Сейчас оживились контакты — приехал С.Кириенко, экспертная группа в рамках российско-украинской подкомиссии по ядерной энергетике обсуждала состояние дел в этом проекте. Побывали у нас американские ядерщики, французские. Может ли Украина поиграть на этом и добиться выгодных условий с Россией?
— Она играет и весьма успешно. У нас есть альтернатива — уже шесть сборок фирмы Westinghaus стоят на Южно-Украинской АЭС. Официально принято решение о продолжении проекта и о поставке в реактор еще 42 ТВС.
— Американские не дороже российских?
— Пока, может, и не дороже, так как идет процесс заманивания клиента, а что дальше будет — посмотрим. К плюсам следует отнести и то, что двенадцать украинских специалистов обучались и работали на американской фирме и смогли овладеть технологией проектирования ядерного топлива и активных зон реакторов, применяемых в Westinghaus. Это очень важный опыт…
— Советские реакторы стоят на многих АС в Европе. Какого типа реакторы следует покупать Украине для новых ядерных энергоблоков?
— Атомная станция с российскими ВВЭР в Финляндии признана лучшей в мире, и сейчас финны продлевают срок ее работы. Однако тендер на дальнейшее развитие станции выиграли французы. Видимо, россияне слабо представили свои новые разработки. Но Украина, вероятно, ориентируется на российские ВВЭР, поскольку мы к ним привыкли, и они очень надежные.
— А каковы перспективы у нашего атомного машиностроения в новом атомном ренессансе?
— Убежден, что очень большие перспективы у харьковского завода «Турбоатом». Предприятия, выпускающие автоматические системы управления АЭС, также зарекомендовали себя как конкурентоспособные. С.Кириенко во время посещения Украины говорил о том, что в России будет строиться до 20 — 30 атомных блоков, и они надеются в их оснащении на продукцию харьковского «Турбоатома», а не аналогичного завода в Санкт-Петербурге. В России разработан ВВЭР-1500. Наш турбинный завод уже готов выпускать турбины для новых реакторов. Это колоссальный заказ, и нам нельзя его сбрасывать со счетов.
Украина так же должна будет построить 10 — 12 реакторов в ближайшие десять лет, так как у нас, начиная с 2011 года, заканчивается проектный срок эксплуатации двенадцати блоков. Есть перспектива продлить его лет на десять. Но все равно о строительстве новых реакторов нужно думать уже сейчас, потому что оно продолжается десять, в лучшем случае, семь лет.
— А каковы перспективы с переработкой отработанного ядерного топлива? Насколько можно рассчитывать в этом деле на реакторы на быстрых нейтронах?
— Сейчас Россия достаточно далеко (дальше других мировых ядерных держав) продвинулась с разработкой реакторов на быстрых нейтронах, например, БН-600, БН-800. Их запуск у нас во многом решит проблему с отработанным топливом — его можно загружать в такие реакторы. А с отходами, которые остаются после быстрых реакторов, обращаться проще — их остается гораздо меньше.
Так что нужно строить хранилища, а не отдавать ОЯТ кому-то и еще платить за это деньги. Это нам невыгодно. Но мы и раньше отдавали отходы не от хорошей жизни — на АЭС были близки к заполнению приреакторные бассейны выдержки. Сейчас только на Запорожской АЭС построили сухое временное хранилище ОЯТ и таким образом для себя решили трудную задачу. Это, кстати, конкретный ответ тем, кто активно борется со строительством централизованного хранилища для отработанного топлива в Украине.
В ННЦ ХФТИ под руководством профессора А.Бакая разрабатывается очень перспективный проект быстрого реактора — жидко-солевой ядерный реактор. До воплощения его в работающее изделие еще далеко, но это интересный проект с точки зрения сжигания отработанного топлива. Кроме того, в нашем институте есть многообещающие наработки по тепловыделяющим элементам высокотемпературных газовых реакторов (ВТГР). Мы еще в советское время были головной организацией в стране по тепловыделяющим шаровым ТВЭЛам для ВТГР. Такая идея реализована в Германии. Сейчас приближаются к ее осуществлению Япония и Китай. И хотя мы из-за недостатка финансирования вынуждены были взять тайм-аут в последнее десятилетие, наши разработки все еще конкурентоспособные. В прошлом году в Харькове было совещание МАГАТЭ. Западные специалисты, познакомившись с нашими достижениями на этом направлении, сразу же оценили их перспективность. Украина после этого была официально приглашена в комиссию МАГАТЭ по высокотемпературным газовым реакторам. Нас уже даже включили в совместные разработки.
— Предположим, что о ядерной энергетике в Украине не забудут сразу же после выборов и вам выделят средства для серьезной работы. С чего нужно начать, чтобы наша страна наиболее эффективно начала развивать атомную отрасль?
— Самое реальное — довести до промышленного производства в Украине циркониевые сплавы и прокат из них. Это важнейший элемент ядерного машиностроения. Все условия для этого у нас есть: есть где плавить, катать, тянуть трубы. У нас достаточно уникальных циркониевых рудников. Нужно развивать и добычу урановых руд. В общем, необходимо разумно начать восстанавливать то, что у нас было наработано. Слава Богу, появились хранилища ядерных отходов — запорожское, например. Сюда надо вкладывать средства. У нас все получится!
Кроме того, нужно продлить срок работы наших старых ядерных реакторов. Кстати, это не только наша проблема — в США работает более 100 ядерных блоков и около 30, отработавших свой срок, уже закрыты. Однако американцы продлевают им срок работы. В водо-водяных реакторах (ВВЭР) именно корпус наиболее подвержен риску. Должна быть уверенность в том, что он не разрушится в любых ситуациях. Вот над этим сейчас работают американские ядерщики.
Этой же проблемой серьезно занимаются и украинские ученые. Подсчитано: если удастся продлить работу блока на двадцать лет (а для этого нужно вложить 70 — 80 млн. долл.), мы выиграем 1 млрд. 200 млн. долл. на каждом блоке. Первыми реакторами, срок работы которых придется продлевать, станут ривненские ВВЭР-440. Но они, на мой взгляд, пройдут испытание, и удастся получить лицензию.
— В то время, когда в Европе все, за исключением разве что Австрии, голосуют за ядерную энергетику, в Украине, где она, может быть, является единственным спасением, маргинальные партии организовывают «движения» против. Собираются ли ядерщики заняться важнейшим делом — донести до народа свои планы, проинформировать о достижениях, предупредить о реальных опасностях или они думают, что этим должен заниматься кто-то другой?
— Сейчас реакторы работают достаточно надежно — это говорит само за себя. Мне кажется, не должно быть каких-то неожиданных происшествий.
— Дежавю какое-то… Когда-то один из авторов этой публикации уже задавал академикам Боголюбову, Александрову и даже Сахарову вопрос: можно ли ожидать неприятностей от атомной энергетики? И они за пятнадцать лет до чернобыльской катастрофы в один голос утверждали: авария исключена. Александров даже клялся, что реактор можно разместить под кроватью — настолько он безопасен. Сейчас, после Чернобыля, все-таки нужно рассказать народу, что у ядерщиков в загашнике…
— Но дело в том, что Александров был прав! В той катастрофе главную роль сыграл человеческий фактор. Подобные реакторы работают до сих пор под Санкт-Петербургом, и, слава Богу, никаких аварий! Конечно, они усовершенствованы и стали более безопасными, но они такие же. Думаю, то, что АЭС экологически чистые, работают надежно и без сбоев — самое убедительное подтверждение того, что ядерной энергетикой нужно заниматься всерьез, а не устраивать из нее пугало или предмет для сиюминутных спекуляций.