Сегодня ответ на максиму «Музы молчат, когда говорят пушки», очевидно, является определяющим для украинского общества в целом и для каждого украинца по духу. Должны ли мы здесь — и в относительно безопасном Киеве, и в многострадальных Харькове, Одессе, Херсоне, других городах — жить и дышать полной грудью, а не отложить все наши планы и мечты «на потом»? Я не стал откладывать — пошел на фестиваль Bouquet Kyiv Stage. И пропал на четыре дня.
Что такое высокое искусство?
София Киевская — сакральное место для украинцев, пронизанное культурой. Каждый раз здесь вновь раскрываются легкие, как впервые при рождении. Я ходил по знакомым тропам, смотрел на людей, которые дышали таким же тревожным воздухом войны, но, как и я, решили не откладывать жизнь на завтра, и думал... о соотношении искусства и общества. Что первично? Кто кого создает: общество делает искусство или наоборот — искусство формирует общество? Что такое «высокое» искусство? Означает ли это, что существует «низкое искусство»?
Почему «великая российская культура», о которой всегда говорили западные интеллектуалы и которой советским людям «проели» мозги во времена СССР, никак не проявила себя — ни в Буче, ни в повальном мародерстве российских солдат, ни даже в среде «художественной элиты» России? За единичными исключениями…
Что, наконец, формирует государство — общество? А может, искусство? Империю Чингисхана, например, сформировало искусство, общество или он сам?
Так сложилось, что у меня была замечательная компаньонка для беседы — соучредитель Bouquet Kyiv Stage Ирина Буданская. Женское начало фестиваля, она всегда была рядом с его мужским началом — Евгением Уткиным, известным ценителем искусства и меценатом, который потратил на культуру в Украине около 15 млн долл., поддержав, в частности, «ГогольФест», Jazz in Kiev, Пейзажную аллею, New Era Orchestra и «Дом Мастер Класс».
«Ни в коем случае нельзя говорить о «низком» искусстве! — уверена Ирина Буданская. — Высокое искусство, о котором говорим мы, — это то, что нас поднимает над обыденностью, но любое искусство, если оно есть, имеет право быть. Мы говорим о том, что когда ты заходишь в какое-либо особое пространство, то невольно расправляешь крылья… Его и создает высокое искусство. «Букет» — это прежде всего пространство для всех. Я не клубный человек, не люблю закрытых клубов, хотя они имеют право существовать, но я — за широкое культурное пространство, в котором есть высокое искусство.
Видимо, первичным является не общество или искусство. Первичной является все же культура. Культура создает общество, а страну делает государство. Если бы не было культуры, мы бы, очевидно, не могли сосуществовать, если бы не было культуры, мы бы друг друга… Мне кажется, культура — это основа, базис для создания государства. Если нет культуры, то возникают какие-то образования, которые мы не назовем государством в цивилизованном смысле этого слова. Наверное, такое было и с империей Чингисхана…».
Тема российской культуры вызвала у моего гида дискомфорт: «Я не знаю, как ответить на вопрос о российской культуре, но когда началась большая война… Зачем нам вообще сейчас говорить о российской культуре? Если она, эта культура, действительно была в России, она не выполнила свою функцию — человека делать человеком, создавать цивилизованное общество. Она не выполнила свою главную задачу… Мне кажется, что российская культура — это такой закрытый снобистский клуб, не имеющий никакого отношения к людям. Они даже не говорят «россияне», они говорят — население. Это какой-то пузырь, и он никак не меняется со временем…».
Музыка войны
В этом году состоялся уже седьмой фестиваль «высокого искусства» (как позиционируют его соучредители). Следует отметить, что его проводят беспрерывно с 2018-го, даже в годы большой войны. Все мероприятия фестиваля, как всегда, были бесплатными, то есть попасть на все события одного дня, а их несколько плюс выставки, можно было только по цене входного билета — 400 грн, а для пенсионеров и студентов — 200 грн. Если сравнить с другими, это незначительные средства, и все они идут в поддержку заповедника «София Киевская».
Организаторы выбрали слоган фестиваля — «Від Сяну до Дону», который провозглашает единство всех украинцев в эти тяжелые времена. Именно поэтому, кроме традиционно киевлян, были приглашены на фестиваль работники искусств из Харькова, Одессы, Херсона, Николаева и Крыма. Мероприятие традиционно проходит на территории Софии Киевской. Кстати, кто не знает, ее возраст нужно считать не с 1037 года, как писали в советских учебниках, а 26 годами раньше — найдена ктиторская надпись об основании в 1011 году, и именно в 2011-м, по решению ЮНЕСКО, мы отмечали тысячелетие Софии.
В первый день фестиваля под образом Оранты выступали детские хоры Киевского дворца детей и юношества. Могу сказать, что слушал много таких хоров, от украинских до хора мальчиков Вестминстерского аббатства, и, как и в этот раз, это было что-то неповторимое и божественное…
В тот же день состоялось открытие выставки «Искусство — это высшая форма надежды», где, кроме киевских, были представлены работы художников из других городов Украины, ежедневно страдающих от варварских атак. Залы в «Хлібні» были переполнены зрителями и работниками искусств, для которых фестиваль стал местом встречи и праздником общения.
Первое выступление на главной открытой сцене — Киевский камерный оркестр, выпестованный нашим музыкальным патриархом Романом Кофманом. С 2020 года его возглавила дирижер Наталия Пономарчук, как выяснилось со временем — мирового уровня. Она гастролировала с украинскими оркестрами в Мадриде, Барселоне, Бильбао, Лиссабоне, Милане, Варшаве, сотрудничала с музыкальными коллективами в Албании, Китае, Греции, Турции, Бразилии. Но настоящий триумф состоялся в этом году на сцене Лондонского Queen Elizabeth Hall, где не только публика, но и Лондонский филармонический оркестр, которым она дирижировала, приветствовал ее стоя.
На фестивале Киевский камерный оркестр под ее руководством исполнил произведения четырех современных украинских композиторов. Кроме узнаваемых Валентина Сильвестрова и Виктории Полевой, слушатели услышали авангардистскую «Маленькую камерную музыку №1» Леонида Грабовского и «Тристиум» Святослава Лунева. Последнее произведение исполнялось в программе первым и, видимо, произвело самое большое впечатление (по крайней мере на меня). Оно словно продолжило тему скорбных элегий Овидия — «Тристий», созданных поэтом в изгнании. «Тристиум» Лунева, написанный 20 лет назад, звучит сегодня пророчески — здесь слышно и войну, и полет души, и надежду, и веру в победу, и что-то до боли украинское…
Фантомы войны
На второй день фестиваля в «Хлібні» открылась выставка легенды украинского авангарда, 93-летнего Александра Дубовика, под названием «Танец фантомов». Эти работы создавались в Киеве на протяжении последних двух лет — под завывание сирен и сводки с фронтов. Ничего не буду рассказывать о них, — выставка будет продолжаться месяц, поэтому можете увидеть сами. Приведу лишь слова художника о своих работах: «Каждый созданный фантом, родившийся из хаоса современного мира, возникает перед нами и как предок, и как защитник, и как собственное отображение».
Дубовик не подписывает и не дает названий своим работам, — это побуждает зрителя к работе души. Поэтому я подумал: искусство — национальное или космополитическое? Должно ли быть в нем место для «народного искусства», «этна» или «фолька», того, что в глубине, внизу?
«Видимо, вы правы, видимо, национальное искусство есть. Как есть разные люди — кто-то вглубь, а кто-то горизонтально, — здесь так же. Есть искусство космического масштаба, скажем, как Дубовик, он говорит: «Я — человек космоса», и это правда. А есть другие вещи, они о глубине, о корнях, — говорит Ирина Буданская. — До того как появился «Букет», мы много лет занимались другими проектами — художественными, образовательными (наши дети там учились), делали концерты, очень многое было связано с Британией».
Здесь я не выдержал и спросил: «Подождите, а зачем вам все это было нужно?».
«Когда меня Женя (Евгений Уткин, муж. — А.С.) об этом спрашивает, я ему говорю: не спрашивай у меня, я не могу дать тебе ответ — рациональный, — ответила Ирина. — Его нет, но я понимаю, что не могу иначе. Это просто мое продолжение. Я — художник. Женя спрашивает: «Зачем ты рисуешь? Твои работы никто не покупает, они не продаются, тебя никто не знает, у тебя нет мастерской…». Но я не могу, не могу иначе. Мы делали много, потом «Букет» объединил наш опыт, он будто соединил все наши проекты. Как это получилось — у меня в Нью-Йорке есть троюродный брат-музыкант, и он предложил сделать в Украине мастер-класс для украинских дирижеров. Мы сделали, были два заключительных концерта, и мы решили проводить такое ежегодно. Об этом услышал Женя, а он человек масштабный, и говорит: два концерта — хорошо, но давайте делать фестиваль!».
«Букет» родился ночью. In vino veritas!
«Мы начали делать фестиваль, мы готовились, у нас было уже название, должны были приехать дирижеры, провести мастер-классы, и где-то месяц оставался до начала, — продолжает моя собеседница. — Тогда еще была выставка Дубовика, мы провели ее, а потом они с Женей до утра общались. Разговаривали «на одном языке», так как Женя всегда говорит: «Я непонятный» и Дубовик так же — совершенно непонятно, что он говорит. Утром Женя пришел и сказал: «Наш фестиваль будет называться «Букет». Я едва со стула не упала. До начала оставался месяц, у нас все было — и реклама, и баннеры, а он говорит: «Это будет БУКЕТ, потому что другого не может быть, — здесь есть идея, здесь есть смысл, здесь есть развитие...». И он состоялся, не знаю, каким чудом!
В «Букете» была заложена идея. Может быть мастер-класс или концерт (он может быть хорошим), но фестиваль — это не просто мастер-класс и концерт: когда все это объединено — это синергия. Дубовик нарисовал и подарил эмблему фестиваля, которая символически объединила все его направления — музыку, театр, выставки, кино, экскурсии, программы для детей и «беседы под ясенем».
…Здесь я просто не могу рассказать о всех событиях фестиваля (их было свыше 40!), в частности о Камерном оркестре «Ренессанс» Мариупольской филармонии, который возродился из руин и пепла разрушенного Россией города и сейчас поселился и выступает в киевском Доме актера. На фестивале он исполнял произведения композиторов Донетчины…
О концерте «Киевской камераты» под сводами Софийского собора, которым дирижировал известный в Европе (может, кроме нас) австриец Йорг Цвикер. Уникальное звучание «Камераты» в целом и, в частности, клавесина, изготовленного в Киеве современным мастером и музыкантом Дмитрием Титенко, открыло нам европейских композиторов — Richard Dünser (*1959), Peter Warlock (1894–1930) и напомнило о «старых». Органная хоральная прелюдия O Mensch, bewein dein Sünde groß (BWV 622) Иоганна Себастьяна Баха, переведенная для виолончели и струнного оркестра Max Reger (1873–1916), вызвала катарсис не только у публики — прослезился и сам маэстро…
Ну и как не вспомнить «бесед под ясенем», где собирались известные и не очень киевские интеллектуалы и публично обсуждали темы сегодняшнего дня. Евгений Уткин на одной из таких бесед сказал, что семь лет назад этому ясеню исполнилось 200 лет. Я побывал на той, где говорили о… вине, украинском вине, и не только говорили, но и угощали. Событие было посвящено памяти Арсения Федосенко, фотохудожника, капитана ВСУ, амбассадора украинского вина, участвовала в нем его жена, архитектор Анна Кирий. Поверьте на слово: и вино, и беседа стоили друг друга.
Вместо эпилога
Сегодня многие решают для себя: оставаться ли в Украине или ехать, куда глаза глядят, в чистенькую и сытую Европу. Возвращаться ли домой в разрушенную Украину после войны или остаться и строить свою жизнь там?
Ирина Буданская рассказывала мне, что когда она вернулась в Украину после учебы и работы в Оксфордском университете, то решила создать именно здесь, в Украине, пространство свободы духа, которое поразило ее в Оксфорде (хотя Евгений Уткин более пессимистичный насчет Оксфорда). Конечно, они могли бы выбрать любую страну и создать себе любые условия для жизни.
И у меня болит душа, когда вижу, как наши дети и внуки, разбросанные войной по всей Европе, думают: уезжать или возвращаться… Но пока у нас есть «Букет», есть надежда, что они вернутся...