Национальный художественный музей Украины (NAMU), наш музейный форпост, отмечает в октябре этого года свое 125-летие. Один из наибольших и старейших музеев Украины, построенный одним из самых любимых киевлянами архитекторов Владиславом Городецким, волею судьбы из-за своего расположения (рядом с правительственным кварталом) всегда оказывается в эпицентре политических событий. Только во времена восстановленной Независимости музей трижды срочно снимал и прятал свою коллекцию: в ходе Оранжевой революции, Революции Достоинства и в первые дни полномасштабной войны России против Украины.
Накануне празднования юбилея и уникальной ЗD-выставки портрета 1925 года, которая откроется 10 октября, ZN.UA встретилось с генеральным директором NAMU, искусствоведом Юлией Литвинец, преданно служащей музею более 20 лет.
— Юлия, Национальный художественный музей Украины во время полномасштабного вторжения открыл двери для широкой общественности только летом 2023 года. До этого музей посещали исключительно иностранные делегации, интересовавшиеся, как функционирует такое учреждение во время войны. Следовательно, из-за специфики расположения и глобальной ситуации вы более активны за границей, чем дома.
— Так и есть, наша выставочная деятельность сейчас в большей мере сосредоточена за границей. Конечно, мы организуем некоторые небольшие проекты непосредственно в музее. Когда работают выставки, открываем служебный вход для посетителей, что очень непросто с точки зрения организации в нынешних условиях. Центральный вход до сих пор на реконструкции, в музее продолжаются реставрационные работы.
— На каком этапе они сейчас?
— Следует подчеркнуть, что это первые реставрационные работы за все время существования музея. Но эти планы были откорректированы полномасштабной войной. Из-за разных опасений военного времени продолжаем реставрацию внутри музея. В частности полностью отреставрировали, отремонтировали и обновили оборудование в одном из фондохранилищ. Это сделали благодаря средствам британской фирмы Thames & Hudson и фонда ALIPH, который финансирует музеи на территории стран, где ведутся боевые действия. Этот фонд больше сосредоточен на сохранении движимых достопримечательностей, но с учетом нашей выдающейся архитектуры и того, что на самом деле ступеньки музея — не просто ступеньки, а под ними есть помещения, а под этими помещениями — еще помещения (улыбается), мы получили грант. Реставрация продолжается, надеюсь, что Министерство культуры тоже подключится и поддержит нас. Планируем до конца 2024 года или в начале следующего открыть центральный вход.
— Как реставрация учитывает моменты безбарьерности?
— Наш большой проект реставрации включает эту составляющую. У нас будут пандусы, лифт, расширенные ступеньки со стороны улицы Грушевского. А за скульптурой льва со стороны Музейного переулка будет находиться платформа, поднимающая маломобильных людей. Из-за войны мы затормозили с этими процессами, но верим, что в скором времени сможем все завершить.
— В одном из интервью в начале большой войны вы отмечали, что в работе в военное время сосредоточились на сохранении коллекции, коллектива, здания. Продолжается третий год полномасштабной войны, пожалуйста, прокомментируйте, остались ли приоритеты теми же?
— Абсолютно теми же. И понятно, что каждое из этих направлений охватывает немало разных смыслов. Коллекция музея хранится там, где нужно, а ее часть путешествует по миру, выполняя серьезную культурно-дипломатическую миссию. Людей сохранили. Из 46 ученых в силу различных обстоятельств уволились единицы, пять человек. Мы продолжаем издавать ежегодный научный журнал нашего музея. Это важная история для музейной науки, потому что она объединяет и коллектив, и коллекционеров, и коллекцию, и профессиональное сообщество. А еще во время войны мы начали серию небольших изданий. Непосредственно сейчас печатается издание, посвященное произведению «Благовіщення» Александра Мурашко, автор которого Дарья Добриян.
— ZN.UA полгода назад уже писало о выставке «В эпицентре бури: модернизм в Украине 1900–1930-х годов», которая уже третий год подряд путешествует по миру. С большим успехом этот проект уже состоялся в Национальном музее Тиссена-Борнемисы в Мадриде (Испания), в музее Людвига в Кельне (Германия), в залах Королевских музеев изобразительного искусства Бельгии в Брюсселе, в венском дворце Бельведер. Где выставка сейчас? Какие маршруты будут следующими?
— Произведения украинского искусства впервые преодолели расстояние в почти четыре тысячи километров от Киева не только для того, чтобы представить наше мощное искусство, но и чтобы уберечься от российских варваров. Сейчас выставка разделена на две части. Та, что посвящена украинскому модерну, уже сворачивается в столице Словакии — Братиславе. Вторая часть представлена в Лондоне, в Royal Academy. Она еще продолжится в октябре.
Этот наш большой проект выполнил свою миссию в Европе. А в дальнейшем будет немного переформатирован и презентован в Австралии и Японии.
Произведения, как и люди, устают и стареют, поэтому должны немного «отдохнуть» после двух лет интенсивного экспонирования. Поэтому мы планируем сделать небольшую выставку этих знаковых произведений в самых безопасных наших помещениях. Выставка будет посвящена модерну. Хочу похвастаться, что в Словакии к нашей коллекции присоединилось известное произведение Ивана Мясоедова «Аргонавты», которое нашли и выкупили наши друзья-меценаты Аккордбанк. Так что мечтаем надлежащим образом презентовать этот шедевр в юбилейный год музея.
— Расскажите, пожалуйста, об уникальной выставке портретов, которую готовит музей в юбилейном октябре.
— В музее 8–9 октября проходит научная конференция, посвященная истории и коллекции музея, людям, работавшим здесь на протяжении 125 лет. 10 октября будет презентована виртуальная выставка украинского портрета, над которой мы долго и тщательно работали. Подчеркиваю, это будет именно виртуальная выставка: благодаря новейшим технологиям, VR-маскам мы сможем перенестись в залы музея сто лет назад, ознакомиться с экспозицией, представленной в 1925–1926 годах. Каждый портрет можно будет рассмотреть на сенсорном экране, а через QR-коды получить полную информацию почти обо всех произведениях. Этой выставке предшествовал основательный подготовительный процесс: мы отыскали все изображения, провели идентификацию, исследования.
Меня лично поразила история целых украинских родов, прослеживаемая через портреты представителей разных поколений в течение столетий. Это настоящая история украинского государства в лицах. Интересная идея, которую следует додумать, исследовать и развернуть в проект.
— Сейчас все, что связано с Украиной, украинской культурой в частности, находится в зоне высокой опасности. NAMU как столичное учреждение более защищено. Но за 125-летнюю историю этот музей пережил немало разного рода потрясений, посягательств, ограблений…
— Утраченными мы считаем произведения, изъятые в 1920-е годы, которые оказались в так называемом Гохране; это и продажи за границу для пополнения советской казны в 1920–1930-х; это и выставки в России, с которых произведения не возвращались.
Частично были идентифицированы произведения, вывезенные из музея во время Второй мировой войны и перечисленные в письме доктора Розкампа (архив документов Оперативного штаба рейхсляйтера Розенберга), которое хранится в Центральном государственном архиве высших органов власти и управления Украины. Как известно, произведения возвращались в Украину через Россию...
Я понимаю, не факт, что при моей жизни мы добьемся того, чтобы нам эти произведения вернули. Но сам момент идентификации и обнародования является подтверждением нашего права собственности на утраченные Украиной произведения искусства. Поэтому мы с командой так отстаиваем каждое произведение, каждое изображение, каждую старую фотографию, потому что они являются подтверждением нашего права собственности.
И если говорить в количественных показателях, объем того, что мы потеряли, очень большой. Я не берусь даже сказать, сколько это тысяч экспонатов. Эта информация сводится на уровне государства.
Мы понимаем — международное право сейчас совершенно не работает. Небезразличные музейщики делают свое дело, они собирают эту информацию по крохам и обнародуют ее. Поэтому наш музей является самым активным участником процесса оцифровывания всех произведений в общий музейный реестр.
— Для всех нас очень важно писать именно положительные сценарии. Так каковы ваши мечты, мечты о музее на ближайшие годы?
— Верю в нашу Победу! И я еду отбирать, справедливо возвращать наши произведения — список украденных произведений веду и верю в их возвращение.
Хочу закончить реставрацию музея. Рано или поздно я уйду с этой должности, так чтобы по крайней мере после меня не осталось много недоделанных дел.
И мне бы очень хотелось, чтобы Министерство культуры на всех уровнях своих департаментов, отделов все же качественно коммуницировало с институтами своей сферы ответственности. Чтобы все уважали и ценили время и труд друг друга.