40 лет назад, в мае, ушла из жизни величайшая из голливудских кинозвезд Джоан Кроуфорд (1904–1977). Ее считали кассовым совершенством фабрики грез. И ей в том числе посвящен новый сериал Райана Мерфи "Вражда". Показ бурно обсуждаемого проекта завершился на канале FX.
В 1964-м, два года спустя после того, как Голливуд торжественно вернул на экраны двух грозных идолов (Джоан Кроуфорд и Бетт Дэвис в фильме "Что случилось с Бэби Джейн?", 1962), американский драматург Артур Миллер написал пьесу "После грехопадения". Героиня Меджи (прообраз Мэрилин Монро), прежде чем свести счеты с жизнью, отчаянно кричит: "У меня так много убийц!".
Главный секс-символ Голливуда 50–60-х намекает не только на наркотики и братьев Кеннеди. У голливудских и других идолов, как известно, враг номер один только он, время.
В 1962-м Монро "ушла", а эти "вернулись". Сражаясь с "убийцей", Мэрилин была в зените славы. В то время как ее старшие подруги по цеху - Джоан Кроуфорд и Бетт Дэвис - давно наловчились сражаться с подонком-врагом всеми доступными методами.
Обе были опытней хрупкой Мэрилин в подобных битвах. Их карьеры стартовали на рубеже перехода "великого немого" в "великий громкоговорящий".
И поскольку сами они, Джоан и Бетт (обе люто ненавидели Монро), были достойными соперницами своего "убийцы", то как могли, так и расправлялись с ним - безжалостно, своенравно.
Одна прятала морщины под килограммами пудры. Другая, наоборот, их демонстративно выпячивала. Одна, Джоан, дурила поклонников датой своего рождения, желая слыть вечно молодой. Другая, Бетт, казалось, нарочно приписывала себе года, чтобы даже на смертном одре не удивлять поклонников солидным возрастом.
Джоан Кроуфорд делала первые шаги в Голливуде, когда там было принято "молчать". И когда в 1927-м провозгласили великую эру звука, то, как известно, многие звезды тут-таки охрипли, затихли (на эту тему есть замечательный оскароносный фильм "Артист" режиссера Мишеля Хазанавичуса).
Кроуфорд, тем не менее, продолжала активно сниматься. В 1927-м, уже звуковом, выходит драма Тода Броунинга с ее участием "Неизвестный". И далее - лавина ее фильмов разного качества, но выдающихся кассовых сборов.
Выразительная внешность Джоан Кроуфорд, красивое лицо в сочетании с выразительным и сильным голосом позволили этой актрисе уверенно пройти через испытания только зарождающегося звукового Голливуда безо всяких проблем для карьеры.
До этого она также легко проходила иные испытания - дочь прачки; неизвестно кто папа; робкие занятия танцами; работа в супермаркете.
Но, как говорится, не одна она такая. Как писал в свое время критик Георги Стоянов-Бигор: "Искателей славы - миллион, а счастливчиков - единицы. Чаплин был клоуном мюзик-холла; Дуглас Фербенкс копал землю на строительстве парижского метро, Рудольф Валентино служил садовником у банкира; Грета Гарбо - дочь бедного рабочего; Рамон Новарро мыл тарелки в ресторане".
В почетном ряду золушек разного пола - еще одна главная героиня из премьерной "Вражды". Бетт Дэвис (1908– 1989) тоже не с трона взошла на голливудские холмы. Работала машинисткой, билетершей, официанткой, а потом уговорила мать отправить ее в Нью-Йорк и отдать в театральную школу.
Бетт Дэвис пришла в Голливуд в тот период, когда властная Кроуфорд там уже занимала передовые позиции и получала "почетные грамоты".
Это было начало 30-х ХХ в.
Уже на полную катушку врубили "звук". Былые кумиры оглохли от децибелов, а новые - заявляли о себе во весь голос. Мало-помалу прежний бестелесный образ голливудской кинозвезды, воплощенный в таких эфемерных созданиях, как Мэри Пикфорд и Лиллиан Гиш, уходил в прошлое. Готовилась к отказу конкурировать с "врагом" (т.е. с новым временем) даже божественная Грета Гарбо, которую Р.Барт однажды красиво охарактеризовал: "Она создана из снега и одиночества".
Такие ушлые и смелые дамы, как Бетт и Джоан, вовремя сообразили: прошлогодний снег в Голливуде уже растаял. И нужны такие, как они. Женщины-кошки, которые гуляют сами по себе и когда нужно демонстрируют когти. Бетт и Джоан - непримиримые врагини - предъявляют экрану свою телесность, плотскость, стервозность. У таких, как они, все меньше свойств женщины-эльфа, женщины-мечты.
Конечно, о таких регулярно мечтают мужчины. Но вряд ли они подозревают, что эта мечта съедает реальность, выжигая вокруг себя абсолютно всю прежде аннексированную территорию.
Кроуфорд и Дэвис в числе победительниц: в 30–40-е они воплощают в Голливуде эдакий типаж нонконформистки, киновоительницы, женщины с будущим.
Когда Бетт не досталась роль Скарлетт О'Хары в "Унесенных ветром" (из-за Джорджа Кьюкора, который эту актрису ненавидел как плохую погоду), она внедряется в экранизацию пьесы Девида Оуэна "Иезавель" (1938). В этом сюжете некоторые моменты напоминают мотивы романа Маргарет Митчелл. Назло врагам (и Вивьен Ли в частности) она играет свою вариацию на тему Скарлетт - и получает "Оскар" за свою работу.
А перед этим получила "Оскар" за картину "Опасная" (1935), в которой ее героиня плюет с высокой колокольни на все предрассудки и ценности.
Эти и другие ее роли, к примеру, в "Бремени страстей человеческих" (1934), открывают зрителю не только кинозвезду, но большую драматическую актрису. Критики пишут: "Она создает характер с такими глубинами, которые даже не снились сценаристу". Или: "Чуть уловимым поворотом корпуса, малейшим изменением позы, она способна сказать так много, что даже режиссер об этом не подозревает".
Конкуренция Бетт Дэвис и Джоан Кроуфорд (фабула премьерного сериала "Вражда") - конкуренция большой кинодивы и большой драматической актрисы. Без оглядок на характеры. Ни одна, ни другая ангельскими нравами, как известно, не отличались.
Тем временем Кроуфорд больше воспринималась как осколок старого Голливуда большого стиля: еще сказочного, еще регламентирующего систему звезд как систему незыблемых мифов.
А Дэвис, как могла, пыталась некоторые мифы разрушить. Отстаивала право на актерское своеволие в том или ином проекте. Гонялась за качественными сценариями. Привносила на экран манеру качественной театральной игры. (Еще в 1929-м она громко дебютировала на Бродвее).
В 1950-м Бетт играет одну из лучших своих ролей - театральную звезду Марго Ченнинг в картине Джозефа Лео Манкевича "Все о Еве". Сюжет предполагает центром притяжения фигуру молодой карьеристки по имени Ева. Но Дэвис в том фильме играет не только за себя, но и за ту девушку.
Бетт буквально заполняет собою пространство картины. И даже в финале, как бы потерпев поражение от молодой соперницы, Дэвис осмысленно ухмыляется, подглядывая в сторону выскочки. И ты понимаешь, что появись сиквел на эту же тему, Ченнинг (Дэвис) непременно была бы там победительницей, впившись зубами в шею обидчицы, расквасив каблуком не только ее физиономию, но и ее судьбу.
Бетт Дэвис часто играла сопротивление судьбе. В ее героинях - чувственная опасность. Их кошачий скептицизм всегда чреват фиаско для любого врага: будь то Ева, будь то время.
В это же время Джоан Кроуфорд, заслуженно получившая "Оскар" за картину "Милдред Пирс", воплощала на экране некую аристократическую надменность вкупе с израненной нежностью. Она играла в недоступность дивы и доступность притягательной женщины. Невысокого роста, 160 см, на экране Джоан всегда кажется недосягаемой. В ее образе и стиле игры есть сочетание наивной голливудской искусственности и живого женского темперамента.
К 1962-му, когда Монро уже свела с ума полмира и приготовилась в путешествие в "мир" иной, две боевые подруги, прежде не пересекавшиеся на экране, оказались у разбитого корыта. Кроуфорд нечем платить за свет. Дэвис не хватает на продуктовую корзину.
Но все это только в их представлениях о бюджете прекрасного. Потому что Кроуфорд жила во дворце, а Дэвис ни в чем не отказывала ни себе, ни родственникам.
Биографы актрис находят причину их первой громкой ссоры - личность полузабытого артиста Франшо Тоуна. Бетт снималась с ним в оскароносной картине "Опасная", между ними возник роман. В эту любовь "влезла" Джоан, соблазнив молодого человека. Говорят, на первом званом обеде она и предстала перед ним совершенно обнаженной.
Прошло четверть века. Обиды множились, ненависть крепла.
И вот в 1962-м фильм "Что случилось с Бэби Джейн?" их свел и развел -окончательно.
В черно-белом триллере они играют родных сестер. Бетт - Джейн, златокудрое чудо, в детстве испорченное ранней славой (под ее образ детская промышленность штамповала метровые куклы с платиновыми кудрями). Вторая - Бланш (Джоан) - поначалу воспринимается "лишней" в родительском доме. Но со временем она расцветает, становится кинозвездой. В то время как ранняя слава сестры Джейн резко идет на спад. Вдруг - автомобильная катастрофа. Героиня Кроуфорд прикована к креслу. Героиня Дэвис обхаживает сестру. Ангел и демон (правда, неизвестно, кто есть кто) орудуют в богатом доме, портят жизнь друг другу - и воспоминаниями, и увечьями.
Этой картине режиссера Роберта Олдрича более 50 лет. Ее относят к жанру геронтологического триллера, спровоцировавшего в 60-е настоящую моду на страшное кино со старухами в главных ролях. Но если бы в титрах поставил свою фамилию сам Хичкок, то мастеру саспенса было бы не стыдно за это произведение. И сегодня фильм цепко держит внимание, излучает авторскую иронию, увлекает голливудским сюжетом а-ля "Бульвар Сансет".
Но, пожалуй, главная художественная ценность старой картины (вокруг которой накручены перипетии сериала "Вражда") - это игра Бетт Дэвис. За полвека манера ее игры не обветрилась и не показалась мне архаичной или нелепой. Большая актриса значительна во всем. Даже в беспощадности к конкурентке на экране. Кажется, она совершенно не понарошку дубасит ее каблуками.
Дэвис, в то же время, беспощадна и к себе самой. Играя безумную, ищет в ней разум; играя былую красавицу, она не стесняется вывернуть наизнанку ее старческое уродство.
Старушечья пластика Дэвис в этом сюжете незаметно трансформируется в пластику ребенка: озорного, сиротливого, как будто бы потерявшего папу. А любовь-ненависть оператора к ее лицу делает это лицо то отвратительным в своих рвах-морщинах (избыточно присыпанных пудрой), то таким же притягательным, как лицо не потерявшей надежды Джульетты Мазины в финале феллиниевских "Ночей Кабирии".
Бетт Дэвис в "Бэби Джейн" выиграла у конкурентки подчистую. Не зря Джоан Кроуфорд не могла пережить ее номинацию на "Оскар" именно за роль безумной сестры. И даже пустилась во все тяжкие, чтобы испортить жизнь Бетт на оскаровской церемонии.
Однако их вражда и их взаимная ненависть, несомненно, - не только быль, но и часть технологии, подпитывавшей интерес к немолодым актрисам, которые сами были готовы придумать все что угодно, лишь бы победить своего врага, время. И продлить свое царствие земное на экране.
В этом смысле молва несколько несправедлива к Кроуфорд, демонизируя ее в основном как завистницу и главную из стерв в голливудском дуэте солисток.
Все так и не так. Бетт Дэвис, если обратиться к киноархивам, возможно, была не меньшим, а даже большим демоном в исторической схватке голливудских соперниц. Злоязычная, не терпящая компромиссов, открыто презиравшая Кроуфорд как синтетическую кинодиву, Бетт была великой актрисой даже в мести и ненависти. Говорила: "Почему я так хорошо играю шлюх? Думаю, потому что я не шлюха. И именно поэтому Джоан Кроуфорд всегда играет светских дам". Или: "Я бы вышла замуж опять, если бы нашла мужчину с 5–10 миллионами долларов, который половину этих денег выдал бы мне до замужества и гарантировал, что умрет в течение года". Или: "Мои ровесницы так быстро стареют, что просто приятно на это смотреть". Или: "Я не уйду на покой, пока при мне мои ноги и моя косметичка".
Кроуфорд в меньшей степени была наделена столь вызывающим остроумием. И некоторые ее выпады против конкурентки кажутся шипами роз по сравнению с артиллерийскими выстрелами Дэвис.
Когда в 1977-м Кроуфорд умерла, Дэвис якобы обронила (это воспроизведено во "Вражде"): "О мертвых говорят или ничего, или хорошо. Я скажу так: Джоан Кроуфорд умерла. Хорошо!".
***
И вкратце о премьере. "Вражда" Райана Мерфи, собственно, продолжение производственной линии нового красивого большого стиля в современном телевизионном кино (наподобие "Молодого папы"). На голливудский гламур 60-х Мерфи смотрит сквозь призму неогламура нашего тысячелетия, создавая некий параллельный пышно декорированный киномир.
И если представить, что он там увидел (в этом параллельном мире), то в первую очередь - как это ни странно - он увидел творческий непокой священных чудовищ большого экрана прошлого века.
Все их дрязги, страсти, ревности и остальные перетягивания каната - не столько борьба за любовников или бюджеты, сколько за творческое самоутверждение. За право не слыть, а быть в истории подлинного искусства. То есть конфликт Бетт и Джоан (во "Вражде") - драка двух стерв, но еще и творческий поединок женских своеволий, каждое из которых, чувствуя дыхание "врага", отстаивает свое право прописаться в вечности именно художественным поступком.
Предполагаю, подобный конфликт не совсем понятен многим нашим современникам, которые круглосуточно снимаются в некрасивых сериалах и плевать хотели на творческие поступки в контексте неумолимой вечности.
В особенностях игры двух теперешних звезд-ветеранов Голливуда - Джессики Лэнг (Кроуфорд) и Сьюзан Сарандон (Дэвис) - тоже есть припрятанные сюрпризы. То, что они играют не только "портреты", - понятно (даже с учетом жанра байопик). Но каждая из талантливейших актрис в давнем конфликте великих предшественниц видит свое. Роскошная Джессика Лэнг в образе Кроуфорд играет "наше представление" о Кроуфорд. Она откровенно иронизирует над клише, т.е. над хищной и стервозной маской Кроуфорд. А сосредоточенная Сьюзан Сарандон играет "свое отношение" к Дэвис, больше очеловечивая ее, больше сочувствуя ей, представляя саму себя в том времени и на том же месте.
Для двух прекрасных актрис роли двух больших актрис в шумном проекте Райана Мерфи - вовсе не "средство Макропулоса", они и так востребованы. Для них роли Бетт и Джоан - как средство терапии. Ответственно и глубоко проникшись болью униженных временем старых актрис, сами они (Лэнг и Сарандон) становятся в чем-то сильнее в противостоянии с тем же мерзким и беспощадным "врагом".