В последние дни жизни палаточного городка, как и следовало ожидать, в центре столицы наблюдалось обилие фотографирующегося народа: на фоне оранжевых флагов и елок, плакатов с названиями городов и регионов, революционных лозунгов, а особенно специфических «приколов» Майдана, включая мусорный бак с надписью «Штаб Януковича». Вот кто-то присел на полусогнутых, чтобы в кадр попали сразу и наколотый десятком шприцов апельсин, и валенок «made in USA», и противогаз, символизирующий опасность менингита…
История уходит, и желание хотя бы напоследок к ней приобщиться по-человечески понятно: когда-нибудь альбомы с этими фотографиями будут пользоваться популярностью у детей и внуков. Тем более что — невероятно, но факт! — денег за пользование съемочным реквизитом никто не брал. Даже с богатеньких иностранных туристов.
История уходит — но, разумеется, не в никуда. Место истории, как известно, в музеях, и оранжевая революция в Украине исключением не станет. Первым поймал за хвост идею, носившуюся в воздухе, ректор Киево-Могилянской академии Вячеслав Брюховецкий. Еще в разгар событий он бросил с трибуны клич к сбору всего, что имеет отношение к революции, получив в качестве зачина шапку полевого командира Владимира Филенко. Таким образом, Могилянский музей оранжевой революции еще до своего открытия получил широкий резонанс, — однако никак не монополию на «миллионную» идею.
Экспозиция, посвященная выборам-2004, открылась в Музее истории Украины, собирает оранжевые экспонаты и Музей истории Киева. Столичные профессионалы музейного дела не могли остаться в стороне, это было понятно и прогнозируемо. Но вполне логично также предположить, что не сегодня-завтра к делу подключатся не только профессионалы. И не только столичные.
Разъезжаются жители палаточного городка. Еще раньше разъехались большинство тех, кто стоял на Майдане под транспарантами разных городов и регионов Украины. Транспаранты они, кстати, увезли с собой… и много чего еще. Имеющего — а вот попробуйте это опровергнуть! — ценность для истории.
Кстати, именно здесь и начинается самое интересное. Что будет лучше символизировать революцию в глазах наших потомков — отдельно взятая наклейка «свободу не спинити» или такая же, но поместившаяся аккурат на носу улыбающейся биг-морды? Листовка, отпечатанная миллионным тиражом, или написанный детской рукой плакат «Ми не бидло, ми не козли!» с соответствующим рисунком? Хохмы от «Веселых яиц» или чуть менее смешные, зато уникальные образцы народного «заборного творчества»? И фотографии, фотографии… тут у каждого найдется из чего выбрать, независимо от того, снимал ли он дорогой оптикой или клацал мыльницей. Для истории (не путать с искусством) важно не столько качество, сколько сюжет.
Так или иначе, процесс пошел. В регионах начали открываться выставки революционной атрибутики, грозящие плавно перейти в музейные экспозиции. Подобная информация уже пришла из Винницы, и можно не сомневаться, что Львов, Тернополь или Ивано-Франковск ну никак не позволят себе отстать в таком деле, причем не только на уровне официально действующих музеев. Подозреваю, что «оранжевые аудитории» откроют, следуя примеру Могилянки, многие вузы, отпустившие своих студентов на Майдан; может быть, инициативу подхватят и на предприятиях с наиболее революционным и творческим руководством… А что касается Донецка или Луганска, — тут в свете последних событий настолько хорошо освоена «зеркальная» политика, что совершенно очевидно: свои бело-голубые музеи появятся и тут.
Проблемы, которые переживают сейчас музеи, особенно региональные, — отдельный и длинный разговор. Где-то не найдется ни места, ни сил, ни желания организовывать какую-то новую экспозицию. А где-то, наоборот, ухватятся за эту идею — а то и новый музей сообразят! — в надежде привлечь в его стены «гостей и жителей города». Причем желательно все-таки гостей, и лучше иностранных.
И тут всплывает еще один аспект, уже имеющий весьма отдаленное отношение к истории. Фотографии, листовки и ленточки — это, конечно, хорошо, но не особенно выигрышно. Равно как и просто чей-то там оранжевый шарфик. Другое дело — шарфик… ладно, пусть не самого Виктора Ющенко, но хотя бы кого-нибудь из полевых командиров Майдана! Так и запишем. И обязательно американские валенки: разве трудно сделать надпись шариковой ручкой, точно такую же, как на тех, считанных по пальцам, но в общем-то стандартных войлочных изделиях, которые торчали на заборе палаточного городка? Апельсины же — вообще продукт скоропортящийся, чем бы их ни наколоть… но мы что-нибудь придумаем.
Говорят, в средневековой Европе можно было, побродив по храмам и монастырям, насчитать несколько десятков пальцев одного популярного святого, тщательно хранимых в качестве священной реликвии и поднимавших престиж данного храма. Вариант беспроигрышный.
Вряд ли какая-то экспертиза сможет доказать, побывал ли конкретно взятый заспиртованный «наколотый апельсин» на Майдане в конце 2004 года. Но это и неважно. Гораздо важнее, чтобы наша история, переместившись в музейные залы, не покрылась там потихоньку пылью, а осталась живой и интересной.
И зарубежным туристам. И нам самим.