В семидесятые конкурсы на актерский факультет зашкаливало. Одиночные и сгруппировавшиеся в стаи абитуриенты нервно перемещались по четко проложенным маршрутам между всеми театральными вузами Москвы. Читали одну и ту же программу, пытаясь покорить ошалевшую от бесконечного потока гениев профессуру академичной Школы-студии МХАТа и демократичного щукинского, элитарного ВГИКа и колыбели российского театра - Щепкинского. Счастливчики, или избранные, проходили на следующие туры и оседали по одному из адресов на ближайшие четыре года, лелея надежду выйти на лучшие сцены, в лучших ролях и подарить миру вот то «самое-самое» - разумное, доброе и, конечно, вечное.
Художественный руководитель Театра Антона Чехова Леонид Трушкин и директор этого театра Евгений Рогов нашли друг друга именно тогда, в толпе абитуры. Первый стал студентом Щукинского, второй поступил во МХАТ. Несмотря на разность театральных школ, дружили, а впоследствии стали соратниками, хоть это слово изрядно скомпрометировано революционной лексикой. Но прежде, чем стало можно дерзнуть возродить в театре столь популярную, но забытую при Советах антрепризу, Рогов тринадцать лет проработал в кукольном театре, сыграв, по его словам, все роли мирового репертуара от волка до бегемота; а Трушкин завершил свой официальный образовательный круг в режиссерской мастерской Анатолия Эфроса. Созданный ими театр - первый частный театр в нашей бывшей общей стране. Опыт, думаю, сложный, но безусловно удачный: каждый новый спектакль пользуется неизменной популярностью у зрителей, а театральные звезды первой величины с удовольствием играют в спектаклях, поставленных леонидом Трушкиным.
- Леонид, сохранилось ли в маститом, увенчанном «золотоостаповскими» лаврами художественном руководителе театра юношески трепетное отношение к театру, с которым ты поступал на актерский?
- Конечно, отношение к театру изменилось, потому что я не знаю, насколько хорошо трепетное отношение. Оно стало серьезным - это работа, которую стараюсь делать как можно лучше.
- Я видела все спектакли вашего театра - Чехова и Слэйда, Ростана и снова Слэйда. Что превалирует в постановках - вахтанговская школа или школа Анатолия Эфроса?
- Не очень понимаю, что такое школа, есть влияние. Если говорить о влиянии Эфроса, мне бы это польстило, но не могу с этим согласиться. Когда-то в детстве, в юности я был влюблен в театр Товстоногова и потом что-то нравилось, но не могу сказать, что это школа. Влияние Товстоногова, Гончарова, Падве, Фоменко, Эфроса, Фокина, а в школу режиссуры я не верю. Режиссура - это импульс, когда через твою природу преломляется набор приемов. Но, главным образом, это все равно искра, которая высекается из тебя и твоего опыта. А опыт не ограничивается Анатолием Васильевичем Эфросом, никогда не болел по поводу кого бы то ни было. Если его влияние ощущается, мне это льстит - мне очень нравился Эфрос. Наш театр индивидуален, потому что демократичен. В том смысле, что он отовсюду, все в нем есть - это и есть мой опыт, если говорить о художественном решении.
- «Первенцем» вашего театра был «Вишневый сад» - одна из самых сложных и хрестоматийных пьес мирового репертуара, как был сделан выбор?
- Когда мы только поступили, перед первым семестром было задание Анатолия Васильевича всему курсу на лето: сделать разбор двух пьес - «Гамлет» Шекспира и «Вишневый сад» Чехова. И если Шекспир мне был интересен, то Чехов - нет. Мне нравилась пьеса «Дядя Ваня» и не нравился «Вишневый сад». Но это был Эфрос, которого я безмерно уважал, да и дело-то для меня было новое - режиссура. Засел в библиотеке и стал изучать опыт постановок этой пьесы. Чехов -- это скучно, так было для меня. Ах, атмосфера! Да это лишь часть, освещение картины: можно осветить так, можно эдак - она приобретает некоторые оттенки, но... скучно. Из всех постановок Чехова, что я знал и видел, наиболее удачный, на мой взгляд, опыт у Никиты Михалкова в «Неоконченной пьесе...» - лучший опыт прочтения Чехова, но тоже для меня недостаточно горячий. Оформилась мысль - драматургия определяется не текстом, произносимым персонажами, а обстоятельствами, в которые они поставлены, их характерами. Если с этой точки зрения смотреть на Чехова, то обстоятельства горячие до предела, они - смертельные. Что такое потерять усадьбу? А что такое потерять квартиру сегодня? Стать бомжем! Это для всех - для Гаева, Вари - ведь капиталов-то нет. Все - с молотка. Продан вишневый сад. Кто купил? Такой-то! Вот - центр пьесы. Приговор. Если так рассматривать, то получается чрезвычайно интересная драматургия - космическая. Чехов, как и Шекспир, показывает людей в пиковых обстоятельствах. Тогда четвертый акт - это пейзаж после битвы, после разгрома. А третий - схватка. Другое дело, как они борются, как умеют бороться. Кажется, нам удалось это реализовать.
- Все спектакли, поставленные тобой, очень разные, но, мне кажется, ты одержим одной идеей и лепишь одного героя?
- не знаю, так ли это. Другое дело, что есть человеческая доминанта. То, во что я верю или во что хочу верить. Любовь. Многое в жизни бывает, но только это имеет смысл. И наоборот - все, что касается разрушения, есть деградация. Это не значит, что я не разрушаю и не ненавижу, но, разрушая и ненавидя, бессмысленно проживаю это время. И не просто бессмысленно, я деградирую. Мне нравятся созидательные глаголы - любить, строить, и дай Бог, если это находит отражение в спектаклях.
- Задумывая спектакль, ты ориентируешься на конкретных артистов-звезд? Было ли когда-нибудь, чтобы кто-то из них, в силу занятости или других причин, отказывался и приходилось принимать новое решение?
- Отказывались очень много раз, происходит это и сегодня. Но, скажем, знал я, что «Сирано» хочу ставить с Костей Райкиным. Еще в восьмидесятом, когда и не собирался заниматься режиссурой, сказал ему, что, с моей точки зрения, он обязательно должен сыграть Сирано. Потом случилось так, что с ним и поставил Ростана. Бывало, причем чаще, чем хотелось бы, что ошибался в выборе, а иногда и артисты отказывались работать.
- С тобой трудно работать, ты в работе - диктатор?
- Не думаю. Принимаю цивилизованную диктатуру. Как мне кажется, способен выслушать контраргументы и, если это убедительно, обязательно их принять. Если предложение, выдвинутое кем-то, несет в себе больше смысла, чем мое, то никогда в жизни не откажусь от него из-за того лишь, что это не мое предложение, - это было бы идиотизмом. Все, что работает на дело, пытаюсь использовать, что не работает или работает мало - пытаюсь изменить. Это не значит, что работаю предельно и к себе претензий нет. К себе - в первую очередь. Это не декларация. Много просчетов, в частности, с выбором пьес.
- Жизненные обстоятельства так спрессованы, что сложно заниматься только творчеством, не принимая участия в решении насущных проблем. Как ты справляешься или кто помогает это делать?
- Это всегда команда - ни я, ни на меня переложить это решение никто не может. Мы - частный театр, естественно ни о каких дотациях речи быть не может. С другой стороны, мы освобождены от обязательств по отношению к любым государственным структурам. Это - наш плюс. У нас нет здания - это наш минус. Если говорить, сколько сил требует решение этих проблем, думаю, больше, чем творчество, работа, связанная с производством спектаклей.
- В вашем театре спектакль играется до тех пор, пока его покупают, и лишь затем следует новая постановка?
- Именно так. Причем бывает, что заканчивается он иногда, как только начинается.
- Что последует за «Чествованием»?
- Даст Бог, если все будет нормально, должны выпустить премьеру - пьесу Сомерсета Моэма «Недосягаемые». Потом хотим ставить «Банкира» Ганы Слуцки.
- В такой напряженный рабочий ритм вписывается личная жизнь?
- Личная жизнь существует, и она счастливая, с моей точки зрения.
- Есть ли перспективы обрести собственную сцену?
- У нас появилось здание на Басманной - это серьезный проект. Хотелось бы, чтоб получилось - это было бы кардинальное решение нашей проблемы и прецедентом для страны - частное театральное здание. Когда-то в России такое было...
- Кто же из вас будет Коршем - художественный руководитель Леонид Трушкин или директор Евгений Рогов?
- Будем два крыла одного КОРШуна. Во всяком случае есть возможность говорить о реальных инвестициях и иметь на них реальные шансы...