На протяжении последнего столетия психологи и физиологи добились значительного прогресса в понимании тех механизмов, благодаря которым человек воспринимает окружающую действительность, осмысливает ее и вырабатывает собственное к ней отношение. Хотя недавний эксперимент американских ученых показал, что это утверждение справедливо только лишь по отношению к представителям западных цивилизаций, и не имеет никакого отношения к механизмам мыслительных процессов человека восточного.
Конечно, о существовании огромной разницы в мировосприятии на Западе и Востоке ученые знали давно. Тем не менее объясняли ее существование в первую очередь за счет культурных различий. Именно эти различия и обусловливали разницу в том, ЧТО представители Востока и Запада думали об окружающем их мире. Однако то, КАК они это делали, должно было совпадать до мелочей. Глобальная стратегия логических построений, основные категории логики, поиск причинно-следственных связей — весь этот логический инструментарий, предположительно, присущ человеку вне зависимости от его воспитания и среды обитания.
Для того, чтобы проверить истинность этого предположения, группа социальных психологов из Мичиганского университета под руководством Ричарда Нисбета разработала целую серию лабораторных экспериментов. И в первых же опытах были получены весьма любопытные результаты. Так, например, студентам-выпускникам японских и американских университетов предложили в произвольной форме описать свои впечатления, полученные после просмотра сцен из жизни обитателей подводного мира. Практически все японские студенты отталкивались от описания «съемочной площадки» и лишь затем переходили к обитателям подводного мира. Внимание же американцев оказывалось сразу же прикованным к самому крупному и быстродвижущемуся объекту, за перемещениями которого они и следили. Кроме того, в описаниях, сделанных японскими студентами, в среднем содержалось на 70 процентов больше деталей, чем удосуживались обнаружить американцы, и в два раза больше описаний взаимоотношений между одушевленными и неодушевленными предметами. С точки зрения психологов, концентрация внимания американцев на самой крупной рыбе отражает их вечную озабоченность материальными стимулами, тогда как восприятие японцев оказывается более богатым с духовной точки зрения.
Другие эксперименты, в которых американцам и японцам предлагалось интерпретировать события, происходящие в социальной среде, показали, что японцы гораздо легче и быстрее определяют, каким образом ситуационные характеристики оказывают влияние на поведение людей. Американцы же предпочитают отталкиваться от индивидуальных характеристик своих «героев». Кроме того, американцы слишком большое значение придают словам, вплоть до убеждения в том, что политики сами верят в то, что они говорят своим избирателям. Японцы же вообще предпочитают не полагаться на чьи-то слова, тем более на утверждения профессиональных политиков и других манипуляторов общественным сознанием. К тому же японцы, в отличие от американцев, предпочитают полагаться скорее на свой собственный опыт, чем на абстрактную логику, и проявляют значительно больше толерантности по отношению к любым противоречиям, выявляемым ими в окружающем мире. Они достаточно безболезненно признают, что их представление может быть неполным или даже вовсе искаженным, тогда как американцы в аналогичной ситуации предпочитают опровергать сами факты, не вписывающиеся в их логические построения.
Серия контрольных экспериментов была проведена также в странах Западной Европы и Восточной Азии. Результаты, которые были при этом получены, показали, что способ мышления действительно имеет восточную и западную «ориентацию». Правда, он не фиксируется на генетическом уровне, так как американцы и европейцы азиатского происхождения, рожденные и выросшие на Западе, думают скорее «по-западному», чем «по-восточному».
Исследователи не ставили перед собой цели доказать, что какой-то из способов мышления более предпочтительный, чем другой. Полученные результаты широко обсуждались на недавней ежегодной конференции Американской ассоциации психологов, и вскоре будут опубликованы в журнале Psychological Review. Интересно, как были бы поставлены опыты и каким образом были интерпретированы полученные результаты, если бы подобными исследованиями занялись японцы?