На афишах ставших уже традиционными фестивалей современной музыки почти всегда можно встретить имя Марины Денисенко. Небольшие по продолжительности, интересные по замыслу и звуковому решению сочинения неизменно привлекают внимание слушателя. Интерес к музыке естественно порождает интерес к личности автора. Какова она, Марина, одна из прекрасных разрушительниц мифа о том, что сочинение музыки - прерогатива исключительно мужская?
Сейчас, впрочем, как и всегда, много спорят, существует ли такое понятие, как «женское» творчество, и чем оно отличается по сути от «мужского». Для Марины Денисенко такой проблемы нет, творчество - это когда человеку есть что сказать, причем сказать так, как это не делал до тебя ни один другой человек. Поэтому творчество не бывает «мужским» или «женским» Но вот, по-видимому, женское восприятие мира дает некую новую, специфическую окраску музыке Марины, помогает раскрыть новые грани явлений, уже ставших привычными для нас, и ощутить радость открытия необычного в решении общечеловеческих проблем. Цикл «Осень-лягушка» на стихи Сильвии Платт затрагивает вечно волнующую тему любви. Три небольшие части цикла - это сгусток энергии невероятной силы, звуковое и в то же время почти зримое воплощение чувства неразделенной идеальной любви, о которой говорит поэтесса. Образы поэзии Сильвии Платт, творчество которой считается ныне уже классикой, Марина Денисенко раскрывает в экспрессивно-трагедийном ключе - музыкальное звучание на энергетическом уровне воспроизводит образ мира, чуждого человеку, который не находит в нем места, человеку, лишенному самого главного в этой жизни - любви.
Поэзия Сильвии Платт оказалась очень близка Марине. А первоначально выбор именно этой поэтессы был как бы почти случаен, и сам замысел сочинения на английском языке был продиктован заказом трио «Виндзонг». А далее композитор уже сознательно продолжала традицию сочинений на английские тексты. В 1995 году появляется кантата «К поэтам». Это сочинение совсем другого плана, чем «Осень-лягушка». Здесь она размышляет о смысле творчества как такового, а ее собеседниками ныне являются английские и американские поэты, по первоначальному замыслу - поэты, рано ушедшие из жизни. Четыре текста - четыре взгляда на смысл творчества. Тэд Хьюз, муж Сильвии Платт, представитель интеллектуального направления в поэзии - его образ, взятый из стихотворения «Мысль-лиса», показывает, как в тишине, в безмолвии, в сумраке леса зарождается мысль, которая движется, подобно лисе. Музыка Марины Денисенко столь же неуловима и неустойчива, как и этот необычный образ Тэда Хьюза. Гармоничный Джон Китс видит смысл творчества в подражании природе - музыка здесь спокойна, уравновешенна и гармонична, на смену разорванным репликам первой части приходит бесстрастное звучание хора. Третья часть - Сильвия Платт и ее тема: творческий экстаз - вершина любви. И наконец, Уолтер де ла Мар, поэт, очень рано оставивший творчество, говоривший, что поэзия - это сон, недосягаемая мечта, музыка Марины Денисенко здесь так же загадочна и ирреальна, как сам этот образ.
Сама Марина тоже пишет стихи. Для нее очень важна игра слов, разного рода ассоциации и иллюзии. Например, музыкальная композиция «Opening the Cage» - это название часто переводят как «Открывая Кейджа». Но это вовсе не подражание известному американскому композитору-авангардисту Джону Кейджу, не аллюзия в его творчество, хотя в основе сочинения лежит эпиграф, подписанный Джоном Кейджем, - тем или каким-то другим, этого автор не знает сама. Эпиграф гласит: «Мне нечего сказать, но я говорю об этом, и в этом - поэзия» - и этот текст лег в основу стихотворения шотландского поэта Эдвина Моргана, перефразировавшего эту фразу 14 раз вплоть до изменения смысла на прямо противоположный. Текст Моргана лег в основу первой редакции «Opening the Cage» в качестве вокальной партии, во второй редакции вокальная партия исчезает, а эпиграф остается. Автор планирует сделать еще одну редакцию сочинения, и мы, наверное, услышим что-то новое. Но для музыканта имя Кейджа все-таки прочно связано с личностью американского композитора. Однако существует и другой перевод сочинения Марины - «Открывая клетку». И тогда уже не будет никаких аллюзий. Впрочем, для Марины Денисенко приемлемы оба перевода, так же, как и многочисленные редакции ее сочинений.
«Зеркало музыки» (симфонический этюд №2) - это не просто небольшая оркестровая миниатюра, изящная, с красивой тембровой палитрой, а попытка взгляда на музыку глазами эпохи средневековья. Именно так назывался один из многочисленных трактатов того времени, с одной стороны, регламентирующий основы музыкальной композиции, с другой - говорящий о музыке как об основе мироздания. У Марины Денисенко здесь в композиции применены все ритмические модусы эпохи средневековья, это является особенностью композиции данного произведения. Но смысл сочинения именно в том, чтобы рассказать о музыке как таковой - музыке природы, человека, вселенной.
Космичность замыслов вовсе не делает сочинения Марины Денисенко громоздкими. Они утонченны, изящны, невелики по объему, но очень емкие по содержанию. Наверное, в этом изяществе есть то женское, что придает музыке Марины Денисенко неизменное обаяние. Сложность замыслов сочинений - это примета времени. Женщина-композитор просто обязана быть интеллектуалом. Поэтому кроме композиции она работает над диссертацией на тему современной тембровой драматургии в музыке. А еще Марина Денисенко преподает в Национальной музыкальной академии композицию, сочиняет музыку, творит, делает то, к чему она была призвана.