Союз кинематографистов Украины в последние годы превратил свой Дом кино в настоящий вавилон — зону многоязычия и мультиэтничности. Посольства и культурные представительства в Украине из 22 государств Европы, Америки и Азии с большей или меньшей регулярностью привыкли проводить здесь свои кинематографические и иные акции. Только что к их компании присоединилась ещё одна страна — Венгрия. Думаю, СКУ должно льстить то обстоятельство, что сие случилось практически одновременно с официальным вступлением этой державы в европейское сообщество. В середине постсоциалистических 90-х годов устойчивые украино-венгерские киносвязи ещё существовали, но потом почему-то угасли. И вот — возобновлены, надо полагать, в новом качестве. 23 и 24 января с.г. здесь прошли Дни подзабытого нами венгерского кино.
Инициатива принадлежит новому Временному Поверенному в делах Венгерской Республики в Украине г-ну Шандору Алмаши. Открывая показ, он на чистом русском языке выразил надежду на то, что отныне такие встречи станут регулярными. А председатель НСКУ Михаил Беликов укрепил всех в этой мысли, объявив, что один из деятелей украинского кино является самым натуральным кумом г-на Алмаши. Как известно, в нашей стране такое родство считается гораздо более близким, чем братство.
В программу вошёл 19-минутный видовой фильм «Культурные ценности Венгрии», который как бы освежил в памяти зрителей образ страны прежде всего в архитектурном отношении. А также — анимационная миниатюра «Пепел» (1993) Ференца Цако, построенная на изобретательно-прихотливом «перетекании» одних графических форм в другие, часто противоположные по смыслу. Получилась этакая беглая панорама основных пунктов бренного человеческого существования, завершающегося сами знаете чем (см. название ленты).
Два полнометражных игровых фильма так или иначе по настроению и сути корреспондировали такому философскому вступлению. Видимо, обнаруживая некое единство в мировоззренческой позиции венгерской нации. «Мы никогда не умрём» (1992) Роберта Колтаи — ностальгическая ретроспекция современного зрелого мужчины о молодых годах, пришедшихся на период зарождения в социалистической Венгрии мелкого частного предпринимательства. В те времена герой помогал в торговле вешалками своему ныне покойному дяде Дюла. Чудак-человек был. Фанатик ипподрома, всегда проигрывающий, но маниакально верящий в колоссальный выигрыш в конце концов. Холерически суетливый, с нелепыми манерами и неуклюжей пластикой, но не чуждый всем немудрёным радостям жизни. В частности Дюла был неотразимым покорителем сердец встречных красоток. Он и племянника приобщил к радостям секса. В финале оба героя, сами как рысаки, отчаянно мчат на ипподром сделать решающую ставку. Еле успевают к концу срока. Но «заезд» тот оказался последним для дяди Дюла в его скачке к полному счастью: объявление по радио о вожделенном выигрыше и инфаркт происходят одновременно. А племяннику достаётся в наследство охапка банкнот и примерно такой завет: «Мы никогда не умрём, если нас всегда будет гнать вперёд наша страсть». Прямо гегелевское: «Движенье — всё, цель — ничто». Любопытно, что в нашем кино примерно тогда же, с теми же сюжетными мотивами (вплоть до лошадино-ипподромных и любовно-погребальных) и с аналогичным экзистенциальным резюме Кира Муратова сняла фильм «Увлечения» (1994). Видимо, нечто общее тогда просто витало «в воздухе».
«Атмосферные явления» по-древнегречески «meteora». К тому, вне сомнений, этимологически и сюжетно восходит титул фильма Андраша Монори «Метео» (1989). Эта лента обнаруживает определённые идейные связи с предыдущей и ещё более прямые — снова-таки с нашим экраном. В 1991 году этот талантливый дебют был показан на фестивале «Молодость» и оказался в ряду победителей конкурса. Новое поколение киевской публики получило шанс познакомиться с фильмом. (Интересно, как там дальше сложились дела у автора?). Напомню, «Метео» — это сделанная в кафкианском духе антиутопия о некоей постиндустриальной социальной среде, в которой обитает одиночка-аутсайдер, склонный к побегу из реальности, как к погружению в ванну с головой. В итоге приговорённый к такой жизни успешно бежит от неё. Тогда, на излёте социализма, это, видимо, читалось как аллегория статус-кво и отношения к нему. Сегодня передаваемое фильмом мироощущение до удивления резонирует с идеологией антиглобализма. Поэтому повторное явление у нас «Метео» отнюдь не показалось тавтологичным. Того же хотелось бы пожелать и в целом новому киностарту венгерского кино на нашем экране.