К помпезной кинопремьере "Великого Гэтсби" (режиссер Баз Лурман) книжные издательства подготовили новые тиражи Фицджеральда. Многие его перечитали. И обнаружили, что "великий роман ХХ века" прозрачно нравоучителен и безумно сентиментален. Он просто-таки написан абзацами наставлений, начиная с завязки "прежде, чем осуждать…". А вот чего в нем нет, так это реабилитационного санатория и доктора, позволяющего пациенту с расстроенными нервами рефлексировать с помощью письма.
Фабульное новшество, которое Баз Лурман ввел в свою экранизацию "Гэтсби", - с оглядкой ли на "Кабинет доктора Каллигари", где рассказчик силой мысли перемещается в свое трагическое и фантастическое (эффект 3D вполне заменяет экспрессионистические декорации) прошлое, или просто по доброте душевной, - легким щелчком сбивает спесь с "Великого Гэтсби".
Джазовая эпоха далеко позади. Проблематика и вовсе ушла в песок (см. "Матч-пойнт"). Остались лишь хрестоматийные мысли о том, что жизнь невозможно повернуть назад, а великие иллюзии романтиков умирают вместе с ними. Их вполне достаточно для закадрового текста, пока в зрительный зал летит конфетти, а массовые сцены буйных вечеринок сменяют крупные планы нестареющего Лео ди Каприо, транслирующего с экрана главное наследство романа - улыбку Гэтсби.
Эта улыбка - невидимая связующая нить между двумя равноправными героями повествования. С одной стороны - новоиспеченный миллионер Гэтсби, с другой - тот самый рассказчик, провинциал Ник Каррауэй, пленившийся на одно жаркое лето Лонг-Айлендом и его обитателями.
Среди них его кузина Дейзи с неверным мужем Томом. И загадочный Джей Гэтсби, пытающийся "войти в одну и ту же реку дважды".
Какой-то легкий чеховский разлив присутствует в фицджеральдовской истории. Загородная, почти дачная жизнь, горстка ключевых действующих лиц, разыгрывающих такую себе пошлую драму. То же "утраченное дыхание" при встрече Гэтсби со своей мечтой - Дейзи, что и у Платонова из "Неоконченной пьесы…". И даже в короли жизни - в высшее общество - здесь стремятся так же безоглядно и бездумно, как в Москву.
Наблюдая за сокрушительной силой человеческой иллюзии, Ник окончательно взрослеет. В тот самый момент, когда рушится воздушный замок Гэтсби, он подает самую странную реплику романа: "Я только что вспомнил: у меня сегодня день рождения, мне 30 лет!"
Фицджеральд, создавая своего Гэтсби, рассуждал о появлении преждевременного человека, чьи ценности обращены к прошлому, а энергия творит будущее, с этими ценностями несовместимое.
Гэтсби - носитель американской мечты (карьеры, успеха, отвоеванного у жизни богатства) в эпоху, когда она считалась лишь плебейской наглостью. Для многих так и остается неразрешимым противоречием, как Фицджеральд протащил своего героя через опыт Первой мировой войны ("великой войны", как называли ее до Второй мировой) и сохранил за ним эту восторженную юношескую влюбленность?
Дейзи - девушка из Общества - его очевидная попытка спрятаться в прошлом. Но как известно, с поля боя возвращаются без Бога в душе, а значит, и без любви.
Вот если бы Фицджеральд создал сюжет о Великом Разрушителе Гэтсби, который из низов, пройдя войну, ворвался во вседозволенную жизнь и стал сеять вокруг себя хаос…
Но это был бы уже второй "Грозовой перевал".
В кинематографе - искусстве масс - "Великого Гэтсби" любят за возведенную в абсолют лав-стори и огромный потенциал для представлений о богатой беззаботной жизни.
Домохозяйки обливаются слезами над убитым миллионером в полной уверенности, что погиб он из-за глупой Дейзи, а вовсе не оттого, что время селф-мейд-менов еще не пришло.
Фицджеральд тщательно задекорировал трагедию Возвращения (для Гэтсби) и роман-воспитание (для Ника), сыграв на простых страстях. Именно они становятся ловушкой для всех режиссеров, интерпретирующих эту книгу на экране.
Даже самая качественная вариация 1974 г. с Робертом Рэдфордом, Миа Фэрроу и сценаристом Фрэнсисом Копполой не исключение. (Хотя знаменитая сцена с рубашками Гэтсби всегда будет эталонной.)
Грехопадения в иллюстративность не избежал и Лурман. Он снял не самое оригинальное продолжение "Мулен Руж" с арсеналом знакомых выразительных средств - калейдоскопом песен-плясок, пролетами над крышами домов и огоньками надежд в окнах. В случае с Гэтсби добавился зеленый маячок на причале.
Нынешний "Великий Гэтсби" не вызов Фицджеральду, а оттачивание мастерства в ремиксах на тему ретро. С виртуозными подменами стилей. Так хип-хоп вполне адекватно заменяет джаз
20-х, а костюмы становятся сезонной коллекцией "по мотивам" прошлого с прицелом, понятно, на будущее.
Это чистое кинематографическое диджейство. Лихое, как чертово колесо. Беспутное и бессовестное - как и положено для настоящего загула.
Лурман идет проверенным путем "Ромео + Джульетта", пересказывая современным языком классику, бесцеремонно заимствуя из собственного шекспировского кавера мизансцены танцующих влюбленных для "Гэтсби".
Подобно фицджеральдовскому герою Лурман неловко "возвращает" былое и ставит так знакомо "профиль в профиль" героя ди Каприо с очередной обожаемой блондинкой: вместо Клэр Дейнс (Джульетта) все той же масти Кэри Маллиган (Дейзи).
Гэтсби - это градус темперамента, обаятельная улыбка простака себе на уме. Наконец, шлейф "благородного проходимца" Джека из "Титаника", ассоциативно всплывающего вместе с мертвым телом Гэтсби в бассейне.
Только играть эту роль Лео, видимо, было нужно было лет 10 назад. Когда бы ни ботокс, ни 3D не помешали бы зрителю воскликнуть: "Лео, ты один стоишь их всех!"