Анатолий Борсюк известный и титулованный режиссер документального кино. И даже те, кто не особенно таковым интересуется, наверняка помнят его знаменитую картину «Звезда Вавилова». Впрочем, речь не о кино. Но, как ни странно это прозвучит, не будь кризиса в кинематографе, мы бы не имели сегодня достаточно бурного (в сравнении с другими сферами нашей жизни - наверняка) развития отечественного телевидения. Ведь именно кинематографисты, два-три года назад придя на ТВ, по сути дела создали новое отечественное телевидение.
Конечно, одни приходили в ТВ искренне им увлеченные, другие (и подозреваю, что Анатолий Борсюк из их числа) скорее по необходимости, из-за невозможности реализовать идеи и силы в кино. Приходили многие, а вот остались на ТВ, выжили на нем далеко не все. Анатолий Борсюк не только остался, но и проявил способность менять образ своих программ, оставаясь верным себе. Будущее ТВ связано, надо думать, как раз с такого рода людьми. И хотя господин Борсюк не без некоторого кокетства называет себя «начинающим телевизионщиком», но его программа «Монологи» (канал «1+1») в минувшем году стала одной из наиболее ярких и глубоких, что на отечественном ТВ вообще-то говоря редкость. А на недавнем конкурсе «Золотая эра» программа победила в номинации «ток-шоу». И хотя подавляющее большинство телевизионных критиков единодушны в высокой оценке программы Борсюка, но в кулуарах «Эры» не преминули поиронизировать. Дескать, как так - ток-шоу (с ударением на шоу) и вдруг «Монологи»? Анатолий Борсюк к подобным выпадам относится не без иронии.
- В кино я очень давно, - рассказывает режиссер, - в этом году будет 25 лет, и, естественно, не раз со своими картинами участвовал в кинофестивалях, сам нередко был членом жюри. Прекрасно отдаю себе отчет в ценности получаемых наград, то есть нет стопроцентно объективных фестивалей, как, впрочем, и стопроцентно объективных людей. К этому надо относиться философски. Совершенно не преувеличиваю значение наград, которые в жизни получал, в том числе и «Золотой эры», хотя она по-своему приятна, поскольку первая за телевизионную работу. Что касается номинации, то сам я программу отнес в разряд культурно-исторических, но у жюри, вероятно, были свои резоны.
- А как вы определяете жанр программы?
- Я режиссер, а не телекритик. Мне вообще очень сложно, когда делаю программу, перевести ее из разряда эмоциональных восприятий на язык слов. Я ее не делаю умом. Конечно, некоторое количество серого вещества приходится прилагать, но очень многое делается на чувстве, на эмоциях, на неосознанном опыте, то что называется интуицией.
«Монологи» (в сентябре им будет год) вообще не задумывались как программа какого-то определенного жанра. Всегда ощущал, а в последние годы особенно, что мне на телевидении не хватает ярких интересных личностей, на которых и должно, по сути, быть построено ТВ. Нет людей, которых хотелось бы послушать, чьи взгляды на жизнь узнать. Никого не хочу обидеть, но порой создается впечатление, что кроме эстрады у нас вообще нет культуры. Я притомился от этого. И «Монологи» - своего рода реакция на дефицит личностей.
Первоначальный проект был совсем другим. Его планировалось делать с Ростиславом Хотиным. Он должен был называться «XXI-XXI», то есть, с чем приходит в двадцать первый век каждая из стран постсоциалистического содружества, включая бывшие советские республики. Ростислав должен был анализировать общественно-политическую ситуацию после развала коммунистической системы, я - культурную среду. Затем планы изменились, тогда и предложили генеральному продюсеру канала Александру Роднянскому сосредоточиться на отдельных людях, которые во многом определяют духовные, нравственные, эстетические ориентиры общества на исходе века и как раз олицетворяют культурную среду.
Что касается жанра, хотел, чтобы программа была монологом в чистом виде, то есть не хотел вмешиваться в разговор, комментировать его, занимать определенную позицию. Есть объективный ряд. Программу смотрит гигантская аудитория, среди которой есть совершенно разные люди и каждый имеет право на свою точку зрения. Нет у нас людей, которые бы монопольно владели истиной. Каждый в чем-то прав. Даже тот человек, с которым я категорически не согласен. Например, такой персонаж, как Илья Сергеевич Глазунов. Абсолютно не разделяю ни его взглядов, ни манеры отстаивать свою позицию. Тем не менее допускаю, что есть вещи, в которых он прав, и множество людей разделяют его взгляды. Такова жизнь - разноцветная, многообразная. Что ж, я буду ярлыки навешивать, комментировать, давать оценки, что верно, а что нет. Этого делать нельзя. И чем дальше занимаюсь программой, тем больше убеждаюсь, что прав.
Но я живой человек и иногда, к сожалению, не могу удержаться и ввязываюсь в полемику. Думаю, это неправильный путь, хотя полемика иногда придает пикантность и остроту диалогу. И все же при монтаже стараюсь ее максимально вырезать, оставляя лишь те вопросы, без которых нельзя обойтись, чтобы наиболее полно представить героя программы.
Правда, иногда и могу умышленно спровоцировать собеседника на более резкую реакцию. Так было с Виталием Вульфом. Меня потом многие корили, что не отвечал на иные его суждения. Конечно, мне было что ответить. Но хотелось дать ему проявиться.
Таким образом, программы все разные. Не знаю, выстраиваются ли они в чистый монолог, или происходит смешение жанров, но в каждом конкретном случае исхожу из конкретного человека и так строю программу.
- По какому принципу подбираете героев для «Монологов»?
- Честно говоря, особого принципа нет. Это чистая вкусовщина. Просто к одним людям у меня есть вопросы, а к другим, причем, казалось бы, личностям такого же масштаба, нет. Конечно, советуюсь с продюсером программы Ларисой Роднянской, с помощниками, с Александром Роднянским. Но с ним не по персоналиям, а с обсуждением, какой тип людей нам нужен. Но поскольку у нас один взгляд на то, какие личности представляют ценность в наше время, то практически не бывает разногласий. Единственное, о чем мы можем дискутировать, насколько человек подходит нам как телевизионный персонаж.
- Случалось такое, что вы не находили с собеседником общего языка?
- Практически нет. За три года работы на ТВ, сначала в «Киноностальгии», затем в программе «Ночной разговор с женщиной» и, наконец, «Монологах» взял примерно сто интервью, так что технология отработана до мелочей. К тому же тщательно готовлюсь к каждой программе, мои помощники собирают материалы на того или иного персонажа. Да и люди, дав согласие на съемки, готовы к серьезному разговору, который длится обычно полтора-два часа. Бывали сложности другого рода. С большинством из героев «Монологов» до записи программы не общался. Мне же для того, чтобы продумать, о чем и как говорить, в какой последовательности задавать вопросы, необходимо представлять собеседника. Несколько раз ошибался в создании психо-физического портрета. Такая история случилась с Никитой Струве, потомком знаменитого русского экономиста, философа, публициста, не раз полемизировавшего с Лениным, Петра Бернгардовича Струве. А Никита Струве родился и живет во Франции и считается крупнейшим издателем, как принято было раньше говорить, антисоветской литературы, один из ближайших друзей Солженицына, первым издавший «Архипелаг ГУЛАГ», чем совершенно справедливо очень гордится. Я видел его фотографии, пытаясь представить, какой он, как будет реагировать на ту или иную тему. Маленький, худенький, с бородкой. Его облик напоминал мне меньшевиков из фильмов Ромма. Я и настроился на определенный разговор. Человек, которого много лет КГБ «доставало», который считался врагом советского строя, вероятно, думал я, жесткий, прямой, агрессивный по отношению к большевикам и большевизму. И вдруг оказывается, что это милейший, интеллигентнейший, корректнейший человек. Честно говоря, в первые минуты просто потерял нить разговора и мне стоило трудов нащупать верный тон беседы. Вот такие моменты несовпадения твоего представления о человеке и самого человека, конечно, случаются. Тут уж на помощь приходит умение импровизировать.
* * *
Я слушала и думала: Анатолий Борсюк опять скромничает. Ведь легкая импровизация не возможна без внутренней, причем постоянной, готовности к ней. А для этого мало просто владеть заданной темой. Здесь уместней вести речь о мироощущении с одной стороны. С другой - о высочайшем профессионализме. Сколь бы подробно А.Борсюк не рассказывал о тонкостях технологии, это будет лишне. В «Монологах» на телеэкране она незаметна и, если можно так выразиться, безусильна. Как дыхание...