Владимир Литвинов в рабочем кабинете |
Третья книга документального повествования «Коричневое «ожерелье» вышла в издательстве гуманитарной литературы Украины «Абрис». Автор — председатель Международного движения бывших малолетних узников фашизма, заслуженный журналист Украины Владимир Литвинов. Около 800 страниц текста повествуют о многотрудной борьбе за политическую, социальную, нравственную реабилитацию жертв нацистских преследований из бывшего СССР.
«Коричневое «ожерелье» — чрезвычайно информационно насыщенный труд. Присущая автору скрупулезность в отношении к документу, цифре, дате позволяет считать его работу серьезным научным исследованием, а яркая публицистичность заражает читателя взволнованностью, остротой восприятия материала.
Выход книги совпал с юбилеем автора, которому в январе исполняется 70 лет. Более 40 из них отданы истовому служению делу становления и развития общественных формирований пострадавших от гитлеровской неволи, объединяющих ныне граждан всех возрастов. Свои почетные и нелегкие обязанности автор выполняет исключительно на общественных началах. Его обширный личный архив дал возможность ознакомить читателя с интересными историческими документами, протоколами международных переговоров, полемическими статьями и заметками, статьями, перепиской, дневниковыми записями и т.д. Все они касаются самых разных аспектов прошлого и настоящего участников уникального общественного движения. По сути — это его подробная летопись.
«У нас не было детства — его отняла война. У нас не было заслуженного отдыха — его отняла перестройка. Неужели мы и впрямь «неимущие»? Нет. У нас есть горькая и честная судьба победивших смерть!» Это строки из письма одной из активисток движения. Помощь мирным гражданам — невинным жертвам, испытавшим кошмар фашистских застенков, а затем оскорбительное отношение к себе «родной власти», сделавшей их изгоями в собственной стране (уже одно то, что только шесть процентов бывших малолетних узников смогли получить высшее образование, свидетельствует о многом), — на десятилетия стала главной задачей Владимира Васильевича. Между тем попытки «отменить все и всяческие «табу» на огромную человеческую тему» с самого начала не сулили зачинателям движения легкой жизни. Тогда, в начале 60-х, когда приступали к работе, пишет автор, «мы просто разыскивали людей с невольничьими биографиями, знакомили с ними других, записывали живые свидетельства, собирали документы, устанавливали адреса, работали в архивах, консультировались со специалистами, сопоставляли известное с неизвестным, изучали европейское законодательство о жертвах фашизма и... готовились. Готовились полемизировать, доказывать и, разумеется, отвечать за пристальное внимание к «сомнительной и скользкой», как считала власть предержащая, проблеме».
Подготовка оказалась не напрасной. Отвечать довелось. Одним — профессиональной репутацией. Другим — престижной работой. Третьим, как братьям Анатолию и Виталию Савченко из Киева (соответственно 1933 и 1937 годов рождения), бывшим узникам Освенцима, Маутхаузена и Ноймаркта, ныне проживающим в Австрии, — личной свободой. Оба были осуждены за «антисоветскую деятельность», выразившуюся в попытках создать в СССР, опираясь на положения Заключительного акта Хельсинкского совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, общество невольников фашизма и намерении наладить выпуск своей газеты. Иными словами, за попытку и намерение сделать то, что было сделано спустя годы, а точнее в 1988 году на другой основе и в иных условиях, когда в Киеве, на закате существования СССР, благодаря усилиям энтузиастов была проведена Всесоюзная встреча бывших малолетних узников фашизма и образовано фактически уже сложившееся общественное формирование.
Тогда произошел эффект электрической дуги: сделанное за десятилетия энтузиастами «снизу» соединилось с активной и неформальной поддержкой «сверху», и мы стали свидетелями ярчайшей вспышки общественного внимания и интереса к тем, о ком надлежало помнить все послевоенное время, но о ком вспомнили лишь перед встречей в Киеве.
Мучительно трудную работу провели активисты зарождавшегося движения. На первую встречу узников фашизма в Киев приехали 800 человек. Так было положено начало объединения самодеятельных групп в мощное общественное движение — единственное в мире движение такого рода, охватывающее ныне миллион участников — граждан стран СНГ и Балтии, издающее свою газету, имеющее рабочие центры в Киеве и Москве. Разумеется, и новый этап становления не был легким. Ведь речь шла о признании и обеспечении прав невольников фашизма на государственном уровне, решении острых и актуальных проблем на международном уровне — в частности, о компенсационных выплатах тем, кого, бросив за колючую проволоку, уничтожали непосильным трудом, морили голодом. «Дневником переговорной одиссеи» называет автор рассказ о 12 раундах переговоров с представителями немецкой стороны. Своеобразный итог этим переговорам подвел президент ФРГ Йоханнес Рау.
Казалось, материальная помощь Германии, которой жертвы добивались в течение долгих лет, будет осуществляться на основе принципов справедливости, объективности и открытости, как, к примеру, осуществляется аналогичная австрийская помощь. Увы…
«Сегодня испытываем чувства скорее разочарования и досады, чем удовлетворения. Потому что вместо справедливости видим в ряде случаев лукавство, вместо объективности — двойные стандарты, вместо открытости — закулисные маневры». Эти слова — из Открытого письма от 03.01.2002 г., адресованного германской общественности организациями жертв нацистских преследований — граждан стран СНГ и Балтии. Ныне, два года спустя, в другом Открытом письме — главам государств и правительств США, ФРГ, России, Украины, Беларуси от 06.11.2003 г. — звучат те же вопросы. Ибо по-прежнему полностью лишены права на выплаты перемещенные лица — принудительные работники, обитатели лагерей, созданных немецкой администрацией на оккупированной территории СССР; принудительные работники (из числа советских граждан) — обитатели лагерей, созданных по согласованию с немецкой администрацией властями Финляндии, Румынии, Венгрии и некоторых других государств, активно участвовавших в войне против СССР на стороне гитлеровского рейха; чудом спасшиеся во время кровавых расправ оккупантов с мирным населением, а также лица, которые с риском для жизни спасали тех, кого преследовали по национальному признаку; существенно ограничены права на выплаты детям в возрасте до 12 лет и детям, родившимся в неволе, а также принудительным сельскохозяйственным работникам; существенно ущемлены интересы депортированных со своей родины на территорию Германии в границах 1937 года или на оккупированные ею территории лиц, которые привлекались к принудительным работам на промышленных предприятиях или в государственном секторе.
До настоящего времени перечисленные и некоторые другие вопросы остаются без ответа. А ведь не раз говорилось о том, что подлинных согласия и примирения можно достичь лишь при соблюдении интересов всех, а не отдельных категорий пострадавших.
Со временем проблем не становится меньше. Меняется лишь их характер. Целый блок материалов книги посвящен такому опасному и позорному явлению, как лжеузничество. Сложилось так, что беспардонному натиску проходимцев и наглецов ныне противостоят не органы государственной исполнительной власти, а отдельные общественные организации жертв. Именно они бьют тревогу, сигнализируют о неблагополучии в вопросах социальной защиты тех, кого фашисты считали биотопливом для работы сконструированной ими адской машины насилия. К сожалению, при попустительстве органов государственной власти, судов, прокуратуры, а то и покровительстве «начальников» от общественного движения, ловкачам и самозванцам нередко удается добиваться решения своих шкурных проблем. Самое ужасное, что с этими людьми иные мирятся и считают «своими».
С болью пишет автор и о том, что среди части активистов все больше утверждается дух низменных расчетов и примитивной выгоды, терпимого отношения к тем, кто работу в движении превратил в позорный бизнес, в способ выклянчивания наград, удовлетворения личных интересов. Со страниц книги звучит призыв к преодолению нездоровой моральной атмосферы в рядах организаций, призванных показывать пример общественного согласия, чистоты намерений, бескорыстия. Полемизирует автор и с теми «оракулами», которые пессимистически предрекают неминуемость скорого конца движения. Дескать, добившись социальной реабилитации, определенных льгот, денежных компенсаций, мы себя исчерпаем. Автор же уверенно говорит о громадном гражданском потенциале движения, идеология которого изначально строилась на фундаменте товарищества, братства, высокой нравственности, не замутненной меркантильным духом. И с огромным уважением и любовью говорит о тех соратниках, которые, исповедуя эти высокие принципы, слагали славную историю организации — О.Вишневском, Н.Пасенко, А.Царьковой, А.Витайте, В.Бачеве, Н.Гончаре, Ю.Вольском и многих других.
Итак, перед нами триптих о чужой боли, ставшей своей. Многосотстраничное, многоплановое документальное повествование.
Первая книга «Коричневого «ожерелья» увидела свет в 1996 году. Это был запев, посвященный осмыслению трагедии жертв, пролог к повествованию об их судьбах. К сожалению, первая книга давно разошлась. Новое, в значительной мере исправленное и дополненное издание позволило бы не только в наиболее полной мере осуществить творческий замысел автора — создать научно-публицистическое исследование об организованном тоталитарным государством насилии над мирными гражданами, но и удовлетворить спрос на него. Убеждены: на полках библиотек, в организациях узников триптих должен появиться не в усеченном, а в «полнометражном» виде. И здесь, говоря о признательности за оказанную поддержку в выпуске второй и третьей книг «Коричневого «ожерелья» Украинскому национальному фонду «Взаимопонимание и примирение», хотим выразить надежду общественности на то, что начатое им получит логическое и достойное завершение.