Что означает «читать запоем», может понять только тот, кто читал толстые журналы. Книги — не то. Книгу ты выбираешь, стоя у стеллажа, прочитываешь, кладешь обратно и берешь следующую. В журнале ты не выбираешь — просто читаешь то, что дают. Читаешь с замиранием сердца, читаешь сквозь слезы, сквозь смех, сквозь тошноту, плюешься — но продолжаешь читать все подряд. Ну, точно — запой. Тем, кто поглощал «толстяков» в эпоху перестройки, понятно, о чем я. Да и до нее тоже — чего только не «проползало» под толстым-толстым слоем пропаганды в литературные журналы советского времени!
Литературно-публицистические журналы играли в разное время разную роль. Но в целом они оставались своего рода камертонами, определяя то литературный вкус, то издательскую политику, а иногда даже социальный запрос. Вот как в перестройку, когда книгоиздание не успевало за шквалоподобными изменениями идеологий, ожиданий и просто литпроцесса.
Но перестройка закончилась. Начался период относительно стабильной свободы — во всяком случае, свободы художественного слова. И тут следовало ждать всплеска и расцвета. Наглотавшись «нецензурности» — не в смысле насыщенности абсцентной лексикой, а в смысле отсутствия четко обозначенных рамок редакционной политики, — журналы перешли в фазу поиска рыночных ниш. Вопрос о смысле их существования и источниках финансирования стал жестко — журналы из «интеллектуальной пищи» вполне определенно стали товаром.
Относительное затишье литературно-журнальной жизни в Украине можно считать проявлением мировой тенденции. Книжный рынок и вообще информационное пространство настолько насыщены, что на чтение еще и журнальных «солянок» не хватает ни сил, ни времени. К тому же книжный рынок — это в первую очередь рынок, то есть на нем журнал как стратегия продвижения новых имен, текстов и тенденций сильно уступает обычным маркетинговым стратегиям, в которых литературный текст мало чем отличается от стирального порошка. И сам издатель в очень редких случаях продает «текст» или там «литературу» — он продает книгу. Он не культуртрегер — он коммерсант.
В этом контексте ниша литературных «толстяков» выглядит довольно узкой — они-то как раз занимаются «литературой», а не коммерцией. То есть они становятся товаром элитарным, рассчитанным на профессионалов, гурманов и фанатов.
Журнальные новинки редко вызывают интерес критиков — то ли их не хватает даже на выходящие книги, то ли публиковать свои критические опусы негде. Почему они должны вызывать интерес читателя или даже автора, который, судя по некоторым публикациям, норовит пристроить в журнал то, что не взял издатель?
Этот процесс имеет следствием, например, постепенное истончение некоторых литературных жанров. В первую очередь — малых форм. Очерк, новелла, рассказ, даже повесть — стали относительно редкими в литературном поле, заточенном «под книгу», а не «под журнал». То, на чем оттачивался стиль, апробировались творческие методы, тестировались «новые имена».
Но не только «литературная мелочь» — из «толстяков» фактически ушло то, что так привлекало к ним «перестроечного» читателя, — яркая, полемичная публицистика. Говорят, она теперь не востребована у читателя — читателю хватает телеполитологов. Почему в эпоху советской пропаганды читатель был готов покупать толстый журнал, а в эпоху нынешней пропаганды — уже не хочет? О деньгах давайте не будем — в конце восьмидесятых — начале девяностых с экономическим положением масс было ничуть не лучше.
В советское время, как, кстати, и на Западе, журналы и «журнальные жанры» были средством выживания для писателя — журналы имели хороший гонорарный фонд. В СССР — за счет поддержки государства, которое в толстом журнале, как и в целом в литературе, видело хороший способ продвижения нужных идей, а также способ удержания в узде особо ретивых писателей. На это не принято было жалеть средства. На Западе существовали разные модели — от полностью коммерческих проектов, живущих за счет продаж и рекламы, до интеллектуальных изданий, живущих за счет финансирования фондами и университетами. Поддерживают «толстяков» и издательства, заинтересованные в продвижении своих авторов и промоции текстов.
Украина, как и во многом другом, в этой области соответствует «мировым тенденциям», но у нас не все ими исчерпывается. Ведь при всех наших традициях нам очень многое пришлось начинать с начала. Как и для чего существуют «толстяки» в поле украинской литературы сегодня? — поинтересовались мы у главных редакторов некоторых журналов.
Директор журнала «Сучасність» Игорь Островский:
— История «Сучасності» начинается с 1961 года. Журнал учрежден в Мюнхене, у его истоков стояла «Українська Головна Визвольна Рада», но журнал всегда носил подчеркнуто внепартийный характер. Со временем журнал издавался в Америке, а когда Украина стала независимой, «Сучасність», естественно, переехала в Украину.
Журнал действительно никогда не был сугубо литературным проектом. Это скорее общественно-политический журнал, освещающий культурную, социальную, политическую жизнь, но непременно с очень сильным литературным блоком. Почему иногда «Сучасність» считают литературным журналом? Очевидно, это связано с периодом, когда его возглавляли блестящий литературовед и нынешний сопредседатель редакционного совета Иван Дзюба и гениальный поэт Игорь Римарук. «Сучасність» уделяла очень большое внимание литературе: это и проза, и стихи, и переводы мировой классики. Мы и сейчас видим приоритет в качественной литературе — в каждом номере можно найти свежие тексты лучших украинских писателей. Вместе с тем «Сучасність» интересуется политической жизнью, экономикой, особое ударение делает на истории Украины и близлежащих земель, то есть Украины в мировом контексте. Регулярно уделяем внимание нашему кинематографу. В каждом номере «Сучасності» есть полноцветный художественный блок, где мы печатаем картины украинских художников.
— Дизайнерское оформление журнала очень изменилось, по сравнению с выпускавшимся года три-четыре назад.
— Действительно, еще недавно оформление журнала выглядело совсем иначе: очень скромная бумага, немного архаичный дизайн. Его эстетика не была совершенной. Все изменилось в прошлом году, когда соучредителями «Сучасності» стали Институт национальной памяти и Фонд поддержки молодежных демократических инициатив. Фонд обеспечил разработку нового облика «Сучасності», приобщив к реддизайну одного из ведущих специалистов на рынке печатных СМИ. Изменилась бумага, «Сучасність» стала современной. Однако мы не останавливаемся на достигнутом, постоянно экспериментируем.
— Кого печатают на страницах «Сучасності»?
— Учитывая разнообразие тем, авторы тоже разные, иногда полярные по своим мировоззренческим установкам. Это и уважаемые академики, и публицисты, и, конечно же, писатели и литературные критики. «Сучасність» знаменита традицией: сначала писатель печатается в журнале, а потом получает Шевченковскую премию. Фактически все лауреаты прошли через «Сучасність». В этом заслуга бывших редакторов: Игоря Римарука и Ивана Дзюбы.
«Сучасність» сегодня трибуна не только для признанных, но и для молодых писателей. Литературой сейчас занимается Тарас Антипович, чрезвычайно интересный писатель и журналист, который профессионально сканирует все литературное пространство. Среди имен, которые можно найти на страницах обновленного журнала: Василий Герасимьюк, Василий Шкляр, Иван Драч, Константин Москалец, Григорий Штонь, Людмила Таран, Таня Малярчук, Остап Сливинский и многие другие. Нам есть чем гордиться.
К величайшему сожалению, в прошлом году ушла из жизни целая когорта талантливых людей искусства, неразрывно связанных с журналом: Юрко Покальчук, Игорь Римарук, Василий Кожелянко, Анатоль Перепадя. Это тяжелая утрата не только для журнала, но и для культуры в целом.
В «Сучасності» также есть блок «Культура. Библиография», где в каждом номере представлены пять-шесть рецензий на новые книги; среди рецензий ярко выделяются материалы Михаила Бриниха. Следовательно, наши читатели имеют возможность знакомиться не только с оригиналами произведений, но и с книжными обзорами, и быть в курсе лучших новинок.
— Каков тираж журнала?
— Нынешний тираж «Сучасності» довольно скромный — он колеблется от тысячи экземпляров и больше, в зависимости от ежемесячного количества подписчиков. В основном нас читают в Украине, но есть давние ценители и за рубежом. «Сучасність» свободно продается в книжных магазинах, поскольку наш «толстый журнал» по содержанию ближе к книге, чем к журналу в обычном понимании.
Главный редактор журнала «Всесвіт» Юрий Микитенко:
— «Всесвіт» находится немного в стороне от остальной украинской литературной прессы, поскольку это журнал иностранной литературы. Первый номер «Всесвіту» вышел в январе 1925 г. А если говорить точнее, то еще среди членов Центральной Рады обсуждалась идея создать такой журнал, который бы информировал украинскую общественность о мировых событиях, новостях из различных сфер общественной жизни. Поэтому первый период существования журнала «Всесвіт» был связан именно с освещением международных событий — как литературно-художественных, культурных, так и политических, научных, географических и т.д. Он был большого формата, щедро иллюстрирован, содержал много рекламы и в 1931 году достиг тиража 1,5 млн. экземпляров в год. Следовательно, это был очень популярный и интересный журнал универсального характера, который выходил как еженедельник, двухнедельник и декадник. Тогда, в 31-м, тираж одного номера достиг 69 тысяч, а стоил «Всесвіт» 15 коп. за один экземпляр. Литературную направленность определили писатели, которые и создали журнал. Это Василий Эллан-Блакитный — первый главный редактор, Мыкола Хвылевый — заместитель главного редактора, и художественный редактор — прославленный Александр Довженко, человек и художник с мировым именем. Именно так он был задуман и в таком виде просуществовал до 1934-го года. В 1933-м Мыкола Хвылевый, по словам одного писателя, поставил свинцовую точку в своей жизни — застрелился. Остальные сотрудники были репрессированы, и в 1934-м журнал был закрыт. Выжил только Александр Довженко.
В 1958 году журнал возродился в том виде, в котором мы видим его сегодня: объемного литературно-художественного и общественно-политического журнала-ежемесячника, официального органа Союза писателей УССР. Восстанавливали «Всесвіт» по инициативе известных тогда писателей, близких к политической писательской номенклатуре и, соответственно, имевших на нее влияние. Это — поэты-академики Мыкола Бажан, Максим Рыльский, Павло Тычина, первый главред Александр Полторацкий.
В 1960—1990-е годы «Всесвіт» благодаря осуществляемому им редакторскому отбору публиковал лучшие произведения иностранной литературы, а потому имел влияние не только на украиноязычное население страны, но и на русскоязычное, формируя определенные политические модели открытого общества. Тогда у нас существовало неизменное правило: печатать мировую прозу только первыми в Союзе, потому нашими новинками живо интересовались и русские, и армяне, и казахи, и балтийцы — все, кто понимал украинский при посредничестве русского языка. Потому в 1990 году, во времена главреда Олега Микитенко, который вот уже 50 лет делает наше издание — сегодня в статусе шеф-редактора, — тираж «Всесвіту» достиг своего исторического пика в 76115 экземпляров в месяц. После обретения независимости и дальнейшего экономического кризиса ситуация, однако, очень изменилась...
— Что преимущественно печатается в журнале «Всесвіт»?
— Для того чтобы исчерпывающе ответить на этот вопрос, нужно перелистать 700 страниц нашего библиографического указателя «Всесвіт» у ХХ сторіччі». Мы первыми в Украине открыли имена (а многие из них даже на 1/6 земного шара, то есть в СССР) Франца Кафки и Эрнеста Хемингуэя, Сомерсета Моэма и Ричарда Баха, Габриэля Гарсиа Маркеса, Марио Пьюзо, Дорис Лессинг, Ирвинга Стоуна и многих других. А в новейшие времена первыми в Украине представили нобелевских лауреатов Орхана Памука, Эльфриду Елинек, Джона Максвела Кутзее, а также сотни романов, рассказов, поэтических сборников, статей и интервью. «Всесвіт» печатает произведения 93 литератур мира в переводе с 82 языков народов мира. Конечно, в центре внимания — проза, хорошая современная беллетристика, отражающая новейшие тенденции развития современной иностранной литературы от гендерных поисков личности до неопостмодернизма, антиутопии и исторического романа. Не забываем современную и классическую поэзию, публицистику, литературную критику, а статьи по переводоведению — наша особая, как говорит молодежь, фишка. В этом году общественность отметила появление в журнале «Всесвіт» чрезвычайно интересной и абсолютно неизвестной статьи Карла Маркса о внешней политике Российской империи, фактически предупреждающей современников об опасностях, которые она несет Европе.
Очень интересная повесть Станислава Бражника из Израиля под названием «Червоно-чорний? Бандерівець» об активном участии евреев в движении ОУН-УПА. Это документальное произведение, разрушающее политический миф о ненависти украинских воинов к евреям. То есть его развенчивает повесть, принадлежащая перу именно израильского писателя. Изюминкой минувшего литературного года в «Всесвіті» считаем также фундаментальную поэтическую трагедию «Мазепа» чешского романтика Йозефа Фрича, за перевод которой Роман Лубкивский получил нашу литературную премию им. Николая Лукаша.
— Каков сегодня тираж вашего журнала?
— Колеблется около 2 тыс. экземпляров каждого выпуска. Это может быть и 1600, и 1800, и 2,5 тыс., как было, например, в позапрошлом году. Речь идет именно о подписчиках, от которых и зависит финансовое положение издания.
— То есть купить ваш журнал в киосках печати невозможно?
— Последний год в розницу журнал не продается. Это не имеет коммерческого смысла, поскольку в киосках он теряется среди сотен популярных глянцевых картинок. Наблюдался какой-то странный парадокс: через киоски Союзпечати продавалась ровно половина того, что мы им давали. Давали 100 экземпляров — продавали 50, давали 500 — продавали 250. Потому мы больше тратили, чем зарабатывали. Нам просто невыгодно, да и читателям неудобно, когда по одному экземпляру на киоск приходится.
Продаем журнал в специальных книжных магазинах, таких как «Є», «Смолоскип», «Наукова думка» и др. Но лучший способ его гарантированно получить — просто подписаться в любом почтовом отделении или через агентства «Саміт» и «Ідея». На год подписка стоит около 100 грн. Ранее журнал выходил раз в месяц, но теперь, в связи с экономической ситуацией, выпускаем сдвоенные номера, хотя, уверен, скоро мы изменим ситуацию к лучшему.
— Какой основной источник финансирования журнала? Государственный бюджет, какие-либо другие поступления?
До 1993 года наш журнал считался органом Союза писателей Украины, так же, как другие известные журналы, — «Вітчизна», «Радуга», «Дніпро», «Дзвін» и пр. Но тогда нам пришлось выйти из состава союза, поскольку он сам не мог выживать, а нас поддерживать тем более. По сути говоря, мы мешали друг другу развиваться. Когда ушли в самостоятельное плавание и получили статус независимого издания, начали лучше вести хозяйство. Создали лучшие условия для выживания журнала. Иначе говоря, получили возможность определенного маневра, благодаря чему пережили кризис начала 90-х, потом ужасный кризис 97-го, и теперь боремся с очередным, хотя весьма тяжело и мучительно.
Дополнительные средства получаем от того, что сдаем одну комнату в аренду, издаем книги, понемногу их продаем — это уже какие-то поступления.
Государство нас не поддерживает, и мы уже устали к нему апеллировать. Очевидно, известное во всем мире интеллектуальное издание, о котором с уважением вспоминают президенты стран — от Шимона Переса до Виктора Ющенко, писатели от Луи Арагона и Милорада Павича до Марио Варгаса Лёсы, никому не нужно.
Мы бы уже рады были, если бы государство просто выделило средства для библиотек системы Министерства образования и науки и Министерства культуры, чтобы школьные, университетские, институтские, районные, областные и прочие библиотеки могли подписаться на наш журнал. Это и вся помощь, которая бы и читателей держала в высоком интеллектуальном тонусе, и «Всесвіту» дала бы возможность развиваться. Но, бесспорно, от прямых инвестиций мы бы тоже не отказались. Везде в мире издания, подобные нашему, поддерживаются или государством, как в Польше и России, или университетами, как в Европе и Штатах, или же мощными корпорациями, как, скажем, в Японии.
— Вы не пробовали апеллировать к международным организациям или фондам?
— Пытались и пытаемся. С иностранными посольствами мы осуществляем отдельные проекты, как это было в журнале «Всесвіт» в Год Японии. С мощными корпорациями, а именно с Индустриальным союзом Донбасса, который «зафондировал» нам специальный венгерский номер в 2006 году, и его наш президент дважды возил в Венгрию во время своих официальных визитов. С немецким Гете-институтом сотрудничаем, с Международным фондом «Возрождение» в области перевода и книгоиздания, с Научным обществом им. Шевченко в Америке. Так что рук не опускаем, а делаем все, чтобы наш знаменитый журнал обрел свой динамичный путь развития.
Возлагаем определенные надежды и на наш новообразованный Международный совет, куда вошли знаменитые писатели — серб Милорад Павич, россиянин Борис Акунин, перуанец Марио Варгас Лёса, американец Гарольд Блум и прочие. Надеемся, что общими усилиями удастся осуществить мозговой штурм, который бы помог выработать актуальную модель развития нашего журнала.
— А бывает ли у вас реклама и помогает ли она работе?
— Реклама никогда не мешает, это точно! Она бывает, но редко, чтобы радикально повлиять на ситуацию, и довольно скромная, чтобы привлечь других рекламодателей. Но когда они больше узнают о журнале, то значительно охотнее с нами работают. Между тем есть и благородные украинские меценаты, умные интеллектуальные предприниматели новой волны, которых можно было бы назвать современными Терещенками и Чикаленками. Это люди, которые не столько от необходимости в рекламе, сколько для поддержки издания идут навстречу — как, скажем, металлургический барон Сергей Тарута, известный киевский предприниматель Александр Барсук, канадский врач Мария Фишер-Слиж бизнесмен Виталий Майстренко, который обеспечил денежную часть литературной премии журнала «Всесвіт» им. Николая Лукаша. Так что не переводятся в Украине благородные и умные люди, которые понимают вес интеллектуального журнала для нашего настоящего и будущего. В завершение сказал бы сакраментальное: теперь слово за государством! Но дождемся ли его... Но ведь надежда, как бы то ни было, умирает последней...
Главный редактор журнала «Київська Русь» Дмитрий Стус:
— Журнал основан в 2005 году полиграфической компанией «Киевская Русь». Еще тогда я объяснял все проблемы, связанные с выпуском такого издания. Через полтора года тянуть эту телегу компания больше не смогла, поскольку сама оказалась на грани банкротства. Соответственно, нужно было избавляться от убыточных проектов. Своими силами мы не могли раскрутить проект надлежащим образом, а потому сегодня есть немало проблем, прямо или косвенно с этим связанных. Нам удавалось и удается частично латать их за счет рекламы или финансовой поддержки, но это составляет не более 10—20% бюджета.
Когда компания «Киевская Русь» сообщила о невозможности дальнейшего финансирования журнала, я обратился к единомышленникам с просьбой поддержать журнал.
Среди издателей это, в первую очередь, издательство «Факт», выпускающее интеллектуальную книгу. Мы согласовали с ним детали внутренней кухни: что и как будем печатать, как будем работать. До кризиса все шло без сбоев. А в состоянии фактической войны, объявленной государством украинской культуре, это стало невозможным.
В среднем мы выпускаем две тысячи экземпляров каждого номера. Для такого типа издания это солидная цифра. Однажды мы издали немного меньше — полторы тысячи, а самый большой тираж — пять тысяч.
Между тем за три полных года существования нашего издания у нас печатались почти 300 авторов, что, в принципе, довольно много. По публикациям у нас изданы около 50 книг: поэтических, прозаических, публицистических, драматургических. Позитивы от нашей деятельности есть. Сработала фишка — рисунки на корешках, некоторые люди коллекционируют издания. Сработало и то, что мы давали заметки на полях. Честно говоря, если бы знал, что будет такое финансирование, вряд ли бы за это не взялся...
— Если речь пойдет об источниках доходов…
— Здесь нет доходов, здесь постоянное покрытие убытков. Есть реклама. Скромно, но поддерживала нас Украинская строительная ассоциация, компания «Полесье», некоторые банки; поддерживали и отдельные люди, некоторые из них даже не хотели «светиться». Без такой поддержки мы бы не выжили. Были средства и от других издательских проектов, к которым я был причастен. Реально 2/3, а то и 3/4 находило издательство, а еще четверть — я. Сегодня эта схема, к сожалению, не работает.
— От государства есть какая-то поддержка?
— Была в прошлом году от Министерства культуры в размере 40 тыс. грн. Там есть специальная программа поддержки отечественных журналов. Один раз мы ею воспользовались. Сегодня это даже не цена одного номера. Но и на том, как говорят, спасибо!
— И все же: какую цель ставили перед собой основатели, создавая этот журнал?
— Прежде всего — создание журнала не тусовочного формата, где в одном пространстве могут находиться, скажем, Сергей Жадан и Борис Олийнык. Другие журналы, за исключением «Кур’єра Кривбасу», такого пространства не создают. Самому молодому нашему автору было 13 лет, фамилии, к сожалению, не помню, а старейшему, Борису Олийныку, — 73. Читает нас преимущественно молодежь. Хотя я знаю и таких, кому уже за 70. То есть мы пытаемся создать свое пространство, отличающееся от пространства наших «гениальных» политиков, политтехнологов, «блестящих» экономистов. «Фантастически блестящих», я бы сказал, «высокопрофессиональных»! И в нашем пространстве уютно. Люди отсюда не сбегают, хотя сидят без зарплат. Сегодня я уверен, что 2009 год мы благополучно завершим, а перспектив на 2010-й
пока не вижу.
Мы печатали азербайджанских писателей, поляков, американцев, словенцев, белорусов, грузин. Писателей около десяти стран мира. Хотели эту программу расширять. На этот год планировали даже делать специальный американский номер. Пока затрудняемся сказать, будет ли воплощен этот замысел. Сотрудничаем с порталом «Захід—Схід», с Интернет-сайтом «Інша література», братьями Капрановыми, с Панченко и его литературным сайтом «Літакцент». Были планы более тесного сотрудничества, но сегодня эту стратегию в связи с политикой выживания пришлось пересмотреть. Хотя развиваемся, как можем: в этом году ввели рубрику «Літнавчання», поскольку, преподавая на факультетах литературное творчество, я вижу, что это очень нужно, но ни один из журналов этого не предлагает. (Или же устраивает не столько литобучение, сколько политическую пропаганду). Думаю, этот год мы выдержим, потому что есть материалы, и главное, чтобы они увидели свет.
А еще в этом году мы войдем в виртуальное пространство. Планировали в декабре, а реально — еще заканчиваем соответствующую работу...