Есть всего три автора, новые книги которых представляют на Львовском форуме издателей ежегодно, — это Милорад Павич, Пауло Коэлё и... Юрий Выннычук. В этом году львовский писатель предложил своим читателям сразу два сборника рассказов: «Місце для дракона» та «Вікна застиглого часу».
Едва ли будет ошибочным утверждение, что с начала девяностых Юрий Выннычук пишет и издает свои книги непрерывно. Это настоящий марафонец среди количественно немалой группы литературных бегунов нашего времени, большинство из которых оказались хорошими спринтерами и прекратили наслаждаться процессом литературного бега, едва лишь получив первые награды и бурное признание зрителей. Выннычук не останавливается, однако, в отличие от текстов средненьких многостаночных борзописцев, его тексты не становятся хуже, а совсем наоборот; а качество издания его книг (т.е. книг, продуцируемых литературным агентством «Піраміда») за последнее десятилетие значительно улучшилось.
На каждое отдельно взятое утверждение этого панегирического вступления можно найти свое но... но сущность «тихой» (во всяком случае никак особо феноменально не рекламируемой) победы Выннычука от этого не изменится: этот автор присутствует «здесь и сейчас», присутствует постоянно, не кратковременными наскоками из внешней или внутренней эмиграции, этот автор ищет своего читателя, и его читатель, естественно, находится.
Я не знаю, каков чисто коммерческий успех доброго десятка изданий Юрия Выннычука, но вижу, что его книги подозрительно часто встречаются в библиотеках моих знакомых из Львова, Станиславова и Тернополя и слишком быстро исчезают с прилавков книжных магазинов. А еще — самое главное — книги Выннычука продолжают выходить, то есть автору как-то удается решать финансовые вопросы (и, подозреваю, ему еще остается на кофе и прочие аристократические привычки).
Собственно, после всего сказанного можно было бы смело назвать Юрия Выннычука крупнейшим и талантливейшим современным украиноязычным автором «массовой литературы», литературы, творимой не для «высоколобых» интеллектуалов, а для развлечения всех и вся, для чтения в трамвае или метро (последнее, правда, в Галиции отсутствует, а потому не может служить критерием популярности: «его даже в метро читают!»). Но я в этой статье не назову Выннычука «массовым» писателем по двум причинам: во-первых, под таким углом зрения мне уже приходилось о нем писать и говорить. Во-вторых, само определение «массовой литературы» сейчас настолько размыто, что, называя так автора, еще не известно, оцениваем мы его положительно или, наоборот, опускаем до имиджей грудастых теток, под сладенький мотивчик поющих нам о своей подростковой любви.
Между тем мы как-то не замечаем, что в нашей стране довольно много читателей, которые не станут читать примитивную прозу a la «настоящий мачо убивает свою любовницу», но и страдать все семь томов вместе с Прустом и его персонажем не настроены. Обойдемся здесь без постмарксистских клише типа «средний класс, для которого пишут сегодня Акунин и Пелевин», и без постмодернистских тезисов о «слиянии высокого и тривиального»: Выннычук пишет для думающего читателя, но пишет неусложненно — просто хорошо пишет.
И ранние тексты Выннычука (а два представленных на форуме этого года сборника рассказов почти полностью составлены из его произведений середины-конца 80-х), и его романы 90-х («Діви ночі», «Мальва Ланда») имеют несколько общих черт, которые, похоже, определяют его тактику поиска своего читателя. Прежде всего — таинственность. Выннычук прячется за переплетением легенд, сказок и мистификаций примерно так, как У.Эко помещает между собой и читателем средневековую хронику или барокковый дневник. Между этими двумя писателями вообще довольно много общего: оба, хотя и каждый по-своему, воплощают имидж солидного европейского писателя, имеющего аристократические вкусы (архивы, любимое вино etc.), который легко и непринужденно, поскольку его эрудиция это позволяет, играет древними и современными культурными кодами и может заинтересовать своим текстом любого читателя, как бы тот ни упирался. Материалом для выннычуковской «игры с историей» является галицкая древность. Собственно, самыми сильными и популярными текстами этого автора являются не его рассказы или романы, а три полудокументальные — полумистифицированные книги о Львове: «Легенди Львова», «Кнайпи Львова» і «Таємниці львівської кави», появившиеся одна за другой в 1999, 2000 и 2001 годах.
Если Эко (или Виан, или Кальвино, или Кундера, или Павич) предлагают нам поиграть в роман, то Выннычук предлагает игру в книгу вообще. Чем-то эти его три сборника «легенд» и «тайн» напоминают популярные в Галиции ежегодники («калєндарі») первой трети ХХ века: толстые книги с огромным количеством новостей и сплетен, серьезной аналитики и базарных «желтых» сенсаций, наполненные фотографиями и цветной рекламой «вечной пасты для обуви» и «настоящих немецких рубашек». В «Кнайпах Львова» или «Таємницях львівської кави» Выннычук также коллажирует старые и новые фото львовских ресторанов, рекламы поставщиков кофе начала века и своих собственных современных «кофейных» спонсоров. Именно эти две его книги я часто встречал в частных библиотеках. Они, естественно, не являются «массовыми романами», но имеют своих персонажей (Франко, Грушевский и пр.), свои сюжеты, к тому же в них достаточно стилистического шарма. Фантастические рассказы и «львовские легенды» Выннычука — это любопытные примеры готической стилизации со всяческими таинственными (и часто довольно галантными!) монстрами и привидениями, из-за которых выглядывают большие глаза автора-желающего-нас-напугать.
То есть второй чертой выннычуковского творчества является немалый заряд юмора, просачивающегося даже в те эпизоды, в которых должно быть страшно или грустно. Впрочем, с юмором всегда все ясно: он у автора или есть, или его нет. У Юрия Выннычука этой приправы в изобилии, поэтому чтение его текстов, как правило, навевает хорошее настроение. Юмор тоже чисто львовский — он коренится в тех веселых временах ХІХ и начала ХХ веков, когда сначала для Австро-Венгрии, а затем для Польши этот город был чем-то типа современного нам Лас-Вегаса и куда со всего края съезжались искатели легкого выигрыша (во всех его проявлениях). Автор, похоже, сам не против, чтобы его считали легкомысленным и галантным «пройдисвітом» или «гульвісою» — это своеобразный автомиф, органично налагаемый и на большинство выннычуковских персонажей, и на образ самого писателя.
Закономерно поэтому, что проза Юрия Выннычука (с его «документальными» книгами о Львове включительно) немыслима без эротики. Это чистая эротика, поскольку в тексте она присутствует не порнографически-изобразительно, а, скорее, намеком или легким контуром. В «Дівах ночі» и «Дівах ночі-2» проститутки настолько изысканны и благородны, а в «Житії гаремному» (романе середины 90-х, с «настоящей» историей Роксоланы, который многие за неморальность, если бы могли, сожгли на площади Рынок Львова) язык настолько тщательно и ярко стилизован, что эти тексты являются едва ли не салонными «стансами в альбом», и мы в который раз видим за ними хитрую улыбку автора-решившего-поиграть-в-дон-жуана.
То есть у Юрия Выннычука имеется полный арсенал средств, чтобы, однажды захватив нового читателя в плен своего текста, уже никогда его оттуда не выпустить. Успех Выннычука столь же стилистичен, сколь и прагматичен. Этот автор является этаким текстуальным картелем, полифункциональной корпорацией, которая вот уже лет 20, наряду с рассказами, историями, легендами, романами, продуцирует песни и юмористические репризы (для в свое время широко известного театра песни «Не журись» да и просто «по случаю»), эссе и статьи для серьезных, очень серьезных (легендарный в Галиции «Пост-Поступ») и совершенно не серьезных (эротический журнал «Гульвіса») газет, наконец начинает свою «Бібліотеку Винничука» — подборку карманного формата развлекательных книжечек, детективов и снова эротики (как, например, роман «Колекція пристрастей» Наталки Сняданко).
Во Львове также можно услышать рассказы о гастрономических талантах Юрия Выннычука: говорят, он печет блины не хуже, чем свои истории, часто делая это по прихоти какой-то из своих знакомых. Кто знает, какими еще рецептами литературного и окололитературного флирта владеет этот интереснейший автор, но, похоже, от его прозы читатель не откажется, какой бы несерьезно-легкомысленной или, наоборот, старомодно-романтической она ему ни показалась на первый взгляд.