Преобразования последних лет в нашей стране больно ударили и по театралам, и по завсегдатаям концертов. Это и немудрено: ведь в совсем недалеком прошлом билеты на любой спектакль или представление были доступны всем — от пенсионера до академика. Сейчас же среднестатистическому гражданину Украины попасть на престижный концерт, проводимый, к примеру, в столичном Дворце культуры «Украина», практически невозможно. И не потому, что «билетиков не достать», а потому, что за них, бывает (и нередко притом), нужно выложить помноженную на два, три (даже четыре) раза месячную зарплату. Почему сложилась такая удручающая ситуация? Почему даже духовная пища нам с вами стала не по карману? На этот и многие другие вопросы попросила ответить директора Дирекции театрально-концертных и спортивно-зрелищных касс столицы Украины Ольгу Миронову и ее заместителя Леонида Усикова.
Л.Усиков: Сравните — в «старые» времена самый дорогой билет в театр был 2 рубля 50 копеек. Сегодня поход в Национальную оперу обойдется вам в 150 тысяч карбованцев. За цирковое представление придется выложить 100 тысяч (раньше — всего 1 рубль 60 копеек). И учтите, приведенные цены — даже более чем «божеские». Посещения Дворца «Украина» и Дворца спорта несколько лет назад стоили от 3 до 5 рублей. А за недавние гастроли Аллы Пугачевой каждый, желавший лицезреть приму на главной концертной сцене столицы, вынужден был распроститься с 13 миллионами карбованцев! Комментарии, как говорится, совершенно излишни.
О.Миронова: Конечно, на подобные «элитные» концерты есть и сравнительно дешевые билеты (по 200 — 300, 500 — 700 тысяч), но их очень мало. В прямом смысле — десятки. Тысячи идут по средним расценкам — 2 — 4 миллиона.
— Каковы же причины подобной обдираловки? Ведь при нынешнем уровне среднемесячной зарплаты в Украине (в пределах 3 миллионов) названные цифры просто фантастические.
Л.У.: Концертно-гастрольная деятельность перешла из рук государства в руки коммерческих структур. Они и устанавливают такие цены. И билеты реализуют в основном через своих распространителей, отчего наш зритель нередко сталкивается с ситуацией, когда за время гастролей цена на билеты резко меняется. А этого и вовсе не должно быть. И, к слову, на Пугачеву из 3700 посадочных мест в ДК «Украина» нам дали под реализацию всего 500 билетов.
— Кстати, не располагаете ли вы информацией, сколько за два киевских концерта заработала Пугачева?
Л.У.: Алла Борисовна увезла из столицы Украины всего лишь... 65 тысяч долларов.
О.М.: Корень проблемы (отвечаю на ваш предыдущий вопрос) в том, что всех гастролеров интересуют только наличные деньги. А мы имеем право заключать с ними договора только на безналичной основе. Парадокс: ведь коммерсанты, устраивающие те же гастроли, которые могли бы (и должны!) устраивать мы, государственная организация, платят налоги и проценты именно наличкой. Им разрешено работать с «живыми» деньгами, а нам — нет. Кто от этого выигрывает? Однозначно — не зритель, не мы и не государство, загнавшее нас в столь жесткие и абсурдные, с точки зрения элементарной логики, рамки.
Из-за сложившейся ситуации концертно-гастрольная деятельность в городе в буквальном смысле слова пущена на самотек. Случается, в один и тот же день проходят мероприятия, которые (если их разумно спланировать) собрали бы одинаковый «урожай» зрителей. По сей день для меня остается загадкой, кому пришла в голову «гениальная» идея: сразу же после выступлений Пугачевой организовать гастроли Маши Распутиной? И хотя вход на концерт последней стоил намного дешевле и все выступления, по многочисленным отзывам, прошли «на бис», билеты продавались сложно. Почему? Посудите сами — на тот момент зритель утолил свой «звездный» голод. Нужно было выждать, пока он вновь захочет есть. И тогда бы Маша Распутина показалась ему сверхпикантным деликатесом.
Раньше при Министерстве культуры функционировал специальный концертно-гастрольный отдел, без «визы» которого ни один исполнитель не имел права выйти ни на одну сценическую площадку. Я не идеализирую прошлые времена, но сегодня с уверенностью можно сказать, что система единого централизованного управления этим звеном культурной работы была куда лучше и действеннее нынешней. Сейчас сюда пришли случайные люди, цель которых — не интересы зрителей, а туго набитый собственный карман. Страдает от этого и государство, от которого, благодаря шустрым дельцам, уплывают миллиардные суммы.
— А теперь давайте поговорим о театрах: куда и на какие спектакли ходят сегодня киевляне.
Л.У.: Благодаря удачным постановкам («Тевье Тевель», «Энеида», «Белая ворона»), да и вообще хорошей репертуарной политике, зрительный зал постоянно заполнен в Национальном украинском драматическом театра имени И. Франко. Посещаемость этого культурного заведения по итогам прошлого года была достаточно высокой: мы реализовали 68 процентов полученных нами билетов. Лучше всех «прошел» русский драмтеатр имени Леси Украинки — 71 процент (это блестящая загрузка зала на сегодняшний день). Киевская опера никогда не жаловалась на плохую посещаемость зрителями балетных спектаклей. Сейчас ее рейтинг, безусловно, поднялся еще выше — благодаря двум великолепным премьерам — операм «Лоэнгрин» и «Набуко», а также новой постановке «Лебединого озера». Одним из самых популярных, бесспорно, станет Театр на Подоле. Полностью изменив свою внутреннюю структуру, он вышел на, пожалуй, самого одиозного современного режиссера Романа Виктюка, который поставил здесь «Священных чудовищ».
— Из ваших слов можно сделать оптимистический вывод, что, несмотря на тяжелые времена, киевляне и гости столицы практически не изменили Мельпомене. Скажите, а сотрудничают ли с вами возникшие не так давно частные театры?
О.М.: Нынче в Киеве только один приватный театр — «Браво». Мы с ним работаем, и небезуспешно. Недавно был создан театр сатиры, но его статус пока окончательно не определен. Он тоже пришел к нам, потому что театрам без нас просто не выжить.
— Кстати, а куда подевались ваши «наицентральнейшие» кассы на улице Богдана Хмельницкого?
Л.У.: Они там и находятся. Только из помещения в 50 — 60 квадратных метров нам удалось оставить за собой лишь двенадцать. Остальную площадь поглотил коммерческий магазин. Не мудрено, что за его крикливыми витринами и не разглядишь нашу исконную «вотчину».
О.М.: А сейчас идет борьба вокруг последних наших центральных «форпостов». Хотят отнять киоск на Крещатике, 7/11. Очередной абсурд нашей псевдодемократической системы: предлагают нам прописку где-то по районам, за городом даже (!), а в центре, в людных местах — нет. Киоскам «Пепси-колы» — пожалуйста, «Обмена валют» — пожалуйста, «Союзпечати» — пожалуйста, а театральные кассы отсылают на задворки. Мало того, что коммерческие структуры весьма успешно нас «поедают», так даже те, кому по роду деятельности следовало бы быть нашими защитниками (имею в виду городские власти), ставят всевозможные палки в колеса...
— Какой, на ваш взгляд, из приезжавших в Киев театров запомнился зрителям? И кто приедет к нам в ближайшее время?
Л.У.: Честно говоря, за киевских театралов просто душа болит. Канули в Лету времена, когда на гастроли приезжали всем театром, привозили весь «звездный» состав, великолепные декорации. Последние работы московских трупп на наших площадках кроме как откровенной халтурой не назовешь. «Ленком», к примеру, недавно «осчастливил» Киев «Школой эмигрантов» с Янковским и Караченцовым. Этот спектакль и вовсе побил все «рекорды» (гастроли организовали не мы). Хотя цены на билеты были астрономическими — люди вставали и уходили посреди выступления. Разве таким киевляне помнят этот московский театр, приезды которого сопровождались воистину сногсшибательным успехом?!
В ближайшее время нас собираются посетить почти все театры «первопрестольной». Очень хотелось бы им пожелать одного: не относитесь к Киеву, как к глубинке. Нашего зрителя дважды не обманешь. За деньги, которые он выкладывает, чтобы посмотреть ваши спектакли, будьте добры, работайте на уровне настоящего искусства, а не дешевого балагана.