27 июня вечно молодой «Летучей мышью» Йоганна Штрауса-сына завершил свой семидесятый сезон Киевский государственный театр оперетты. Именно это сочинение когда-то стало первым, принятым к постановке в так называемом Театре музыкальной комедии, который был создан в 1934 году по постановлению правительства, сразу после того как столицу Украины перенесли в Киев. По решению Городского совета театру было выделено помещение бывшего Троицкого народного дома на улице Красноармейской. Того самого, с которым была связана деятельность Садовского и Саксаганского, да и первые шаги Молодого театра Леся Курбаса. И вот, в 30-х годах там обосновалась Музкомедия, позднее — Театр оперетты. А «Летучая мышь» в течение прошедших десятилетий была поставлена в нем четырежды. Этот театр всегда оставался вдали от всех публицистических баталий по поводу судеб отечественного музыкального театра.
Лишь в связи со спорным увольнением Виктора Шулакова с должности главного режиссера театра в Киеве заговорили о театре оперетты как об одном из «ньюсмейкеров» в области культуры. Хотя любые рассуждения на этот счет не шли дальше сдержанных констатаций. Похоже, в театре еще не совсем привыкли работать с прессой так, чтобы это приносило пользу общественному реноме коллектива. В начале этого года привычную тишь слегка всколыхнуло известие о том, что театр собираются лишить статуса государственного. Не обошлось и без открытого письма столичному мэру, а там и Президенту Украины, подписанного в первую очередь всеми основными ныне здравствующими корифеями Национальной оперы. Что само по себе оказалось в высшей степени показательным. Ибо в среде Театра оперетты таким образом не оказалось ни единой творческой единицы, чей голос мог быть услышан как голос признанной и значимой творческой личности. Нацопера выступила как «старшая сестра» своих коллег, как единственная сила, которая хоть на что-то может влиять в цехе артистов музыкальных театров столицы.
То, что должен был бы представлять театр оперетты после лишения статуса государственного, предполагалось именовать как «зрелищно-развлекательное учреждение культуры «Киевский театр оперетты». В этой умопомрачительной формулировке отдавало чем-то до жути постмодернистским, или наоборот — чем-то вроде нэпа на новом витке. Воображение неудержимо рисовало в связи с этим огни казино, брякающие игровые автоматы и, может быть, двухметровых мулатов с коктейлями на подносах. По крайней мере, никаких стойких ассоциаций с аристократичными мелодиями Штрауса и Кальмана выражение «зрелищно-развлекательный» не вызывало. Говорилось о том, что без статуса государственного Театр обречен на череду стихийных увольнений и на риск оказаться в частных руках. Опять же, показательно, что в общественном мнении государственная «крыша» хоть как-то оберегает учреждения культуры от развала. Так как все, что не связано с государством, может попасть в руки дельцов, которые, снова-таки — в общественном мнении, якобы стремятся до предела насытить все пространство развлекательными заведениями. В этой схеме виден лишь один, строго определенный имидж государства. Это имидж консерватора, не лишенного старой, советской закалки, которая всегда сочеталась с трепетным отношением к искусству. Ни о каких упованиях на активную поддержку со стороны государства вроде бы речь не идет. Государство в данной ситуации видится единственной силой, способной «не сделать хуже», не более того.
Подобные же треволнения возникли недавно и в связи с консерваторией. Но не только новые толстосумы угрожают судьбам учреждений культуры. Угроза может исходить и из кабинетов тех самых лиц, которые в нашем наивном сознании воплощают незыблемую государственную защиту оных. На этом фоне начала просматриваться и «встречная» (в худшем смысле) тенденция, описанная на сайте «Украинская правда» и в материале «Сутенеры с чиновничьими корочками» в июньском номере «Публичных людей». Поэтому, читая неожиданно отчаянные, кричащие воззвания деятелей культуры, подобные тому, которое было направлено Президенту в связи с ситуацией вокруг Театра оперетты, невольно задумываешься. И спрашиваешь себя — а не знают ли авторы таких посланий какой-то большей, более страшной правды, которая не ведома нам? И таким ли уж бредовым нужно считать допущение о гипермаркете в консерватории или «чистой развлекаловке» в Театре оперетты?..
Так или иначе, опасения остались позади, и Театр оперетты вместе с новым художественным руководителем и директором Богданом Струтинским достойно завершил семидесятый сезон. Но и сейчас, и ранее, оставаясь вдали от «переднего края» театроведческих дискуссий, в своем жанре этот коллектив никогда не отставал. Более того, оперетта — это не только цепочка новомодных мюзиклов или музыкальных спектаклей о современной жизни. В стенах этого театра всегда находила прибежище и «высокая классика» жанра — классическая оперетта, требующая академического, оперного вокала. Шесть лет назад именно в киевском Театре музыкальной комедии была осуществлена постановка «Порги и Бесс» Гершвина. Это сочинение считается в мире полноценной оперой. Недавно нашей Национальной опере пришлось отказаться от планов включить его в репертуар. Видимо, лишние килограммы не позволили акулам оперной сцены взяться за это динамичное сочинение. А столичная оперетта тем временем, продемонстрировала, что ей по плечу очень многое. Думается, что потенциал этого коллектива до сих пор не раскрыт до конца. Представьте, сколько еще у него существует заманчивых перспектив! Ведь, помимо всех возможных мюзиклов, будущих и еще не написанных современных украинских оперетт и классического опереточного репертуара, существует еще немало прекраснейших опер, которые вполне могли бы занять достойное место в афише театра. Если вспомнить тот колоссальный «срез» оперного репертуара, который оказался бы вполне по плечу нашей оперетте, то просто дух захватывает! Вспомним обе оперы (а не только оперетты) Оффенбаха, Зуппе и Целлера, не говоря уж о наследии Бернстайна и многом-многом другом. Возможно, вам покажется неуместным такое радение по поводу включения опер в репертуар Театра оперетты? Но дело в том, что все подобные произведения, формально примыкающие к оперному жанру, так никогда и не увидят света рампы в украинской столице, если за них не возьмется наш Театр оперетты. Если учесть их жанровую специфику и вместе с тем стилистическую и мелодическую близость к лучшим образцам жанра оперетты, станет ясно — наш Театр оперетты может и должен хоть иногда обращаться к такому репертуару. От этого выиграют все. А некоторые страницы недавней истории (включая и упомянутую постановку «Порги и Бесс») только подтверждают данное допущение.
На протяжении предыдущего сезона состоялись премьеры четырех новых спектаклей. Вместе взятые, они объединили выполнение сразу нескольких задач — насыщение репертуара национальной спецификой, продолжение пропаганды классического наследия, создание спектаклей для детского зрителя и новое соприкосновение с мюзиклом. Судите сами: среди новых названий, включенных в афишу в истекшем сезоне, значится чаплинский мюзикл «Огни рампы», вероятно, лучшая из новых работ театра, произведшая фурор «под занавес» сезона. Осуществлена также новая постановка «Летучей мыши» и выпущено два новых детских спектакля — «Карнавал сказок в Украине» и «Дюймовочка». Такой подбор репертуара показывает, что амплитуда творческих (и жанровых) исканий коллектива достаточно широка, а репертуарная политика театра формируется с максимальным учетом разнообразных запросов зрителя. Хотя «Дюймовочка» удостоилась диаметрально противоположных оценок в прессе, можно признать, что этот спектакль, предназначенный для зрителя чуть ли не «от двух до пяти», действительно удался. С простой, но яркой, в духе Стравинского, музыкой, которую создала молодой киевский композитор Анна Кудинова, прошлогодняя выпускница Национальной музыкальной академии. Дети внимательно смотрели спектакль, тут же увлеченно обсуждая перипетии сюжета со своими родителями. А взрослым «Дюймовочка» преподнесла еще один урок. Оказалось, что наши музыкальные театры еще не довели до совершенства механизмы сотрудничества с либреттистами и композиторами, пишущими специально для них. Ведь если ламентации по поводу бесперспективности написания отечественных опер уже стали привычными, то о бесперспективности написания украинских оперетт еще не поплакал никто. А пора бы, а то может оказаться и поздно.
Среди планов на следующий сезон — продолжение возврата к жизни лучших образцов классического репертуара, шедшего ранее, а именно — новое прочтение бессмертной «Марицы» Кальмана. Это название в течение долгого времени украшало афишу театра, его предыдущая постановка памятна автору этих строк. А нынче спектакль будет поставлен в двух версиях — на украинском и итальянском языках, его сметы уже полностью разработаны. Деловые подробности судьбы итальяноязычной постановки пока не представляется возможным изложить полностью. Но есть основания допускать, что такой заказ, вероятно, связан со спросом на спектакли нашей оперетты за пределами Украины. Ведь и до сих пор, помимо необъятных просторов бывшего СССР, коллектив гастролировал по меньшей мере в десяти странах «более дальнего» зарубежья. Этот новый штрих в судьбе театра не может не радовать и лишь подтверждает, что потенциал киевской труппы еще ждет своего проявления в полную силу. Среди прочих новых проектов будущего сезона — театр в фойе, который впервые примет зрителя во время будущей премьеры спектакля «Званый ужин с итальянцем», созданного по произведениям Жака Оффенбаха. К 70-летию оперетты киевлян и гостей ждет новая постановка «Мистера Икс». Сразу две премьеры состоятся в январе следующего года.
Возможно, в юбилейный год о Киевском государственном театре оперетты скажут еще что-нибудь. И еще как-то оценят его достижения и укажут на ошибки. В оперетте, похоже, настроились на неуёмный, горячечный энтузиазм. Так, идея театра в фойе пока выглядит как калькирование опыта главных столичных драматических театров. Говорить о заранее спланированной творческой стратегии этого проекта пока нельзя. Но это все же лучше, чем ничего. Замечу, что в этих заметках все сказано лишь с точки зрения простого зрителя. А она не столь уж маловажна. Ведь искристое и жизнелюбивое искусство оперетты создается не для высоколобых критиков и острой публицистики. Оно создается для нас с вами. И местом его постоянной столичной «прописки» всегда будет Киевский государственный театр оперетты.