В ы, может, думаете -
Той Одессы уже нет?
Все выехали, а кто остался, умеет только жаловаться? Так снимите очки, выгоните из сердца осень и езжайте на Привоз. Одесса оживет уже в трамвае, где толстая тетенька, сидящая рядом с толстеньким мальчиком лет 8-9, без устали вопит на каждой остановке: «Мужчина! Да-да, вы, шо с папкой. Проходите, он сейчас встанет, а вы сядете. Выходите? Ну-ну». «Мадам, идите, этот мальчик даст вам место. Да нет, он не устал». Мальчик при этом сосредоточенно смотрит в окно, держа в кармане фигу, а может, и две, - на его лице это явственно читается.
- Скоро Привоз? - спрашиваю у тетеньки.
Со всех сторон наперебой пассажиры объясняют, что если водителя попросить остановиться между остановками, будет ближе. «А шо вам именно надо? - спрашивает молодая женщина с ребенком на руках. - Барахолку?» «Да нет, хотелось бы на рыбный рынок попасть». «Ага, так это надо в ту арку, мимо той стройки, а потом направо и еще в две арки. А там спросите».
Выхожу. Пройдя первую арку, едва уворачиваюсь от тетки, которая с воплями «Паскуда, не уйдешь!» с грацией бегемота лавирует в толпе, пытаясь схватить мужичка в джинсах. Ей радостно помогают все. Схватили. Накинулись на супостата, как оказалось, порезавшего не одну базарную сумку. Мат-перемат, в ход идут руки, ноги, прочий подсобный инструмент. «Ой, не уйдет живым», - думаю я. Но тут раздается свисток милиционера. Всеведающего и вездесущего, как сам Господь. Есть они и тут, голубчики. Будет жить щипач.
- Мужчина, а вы все-таки нашли для своей жены банан в двадцать сантиметров, я сильно переживаю, - слышу слева. И хохот торговок заглушает ответ заботливого мужа.
Мясные ряды… Куда там Чреву Парижа. Молочные поросята со стыдливо за столь откровенную и бледную обнаженность прикрытыми глазками, гусики (о, где же бродит Мусик?), барашки, индейки, кроли, нутрии… Это я перечисляю то, о существовании чего на киевских базарах почти забыли. А о телятине, свинине и прочей говядине речь даже не идет. И всего этого ряды, ряды… Потрошки отдельно, ножки отдельно, кровь банками. Желудочный сок, начавший активно вырабатываться, рискует растворить внутренности на овощном рынке, где я, не выдержав, покупаю роскошный фаршированный баклажан.
Внутри все поет, а снаружи солнце резко бьет в глаза. Вот и обе арочки, служащие вратами в рыбье царство. Кто не бывал на этом пиршестве запахов и красок, тот не знает Одессу. Астраханская вобла, сохнущая по пиву (а оно так близко - кажется, плавником можно дотянуться), остро пахнущие мидии в стаканчиках под разными соусами, телесно-розовые креветки (здесь их называют рачки). Поблескивает жиром осетрина, серебрятся сельдь, кефаль, лоснятся разнокалиберные бычки, отливают тиной сомы, толстолобики, огромная солнцеобразная камбала распластала свои телеса на прилавке. А торговки! Вот ты какая, тетя Соня! Крикливая, веселая, щедрая! Сфотографироваться - пожалуйста!
Не обманули. Уйти невозможно, рот раззевать опасно - сопрут последнее. Так и ходишь, открыв рот и прижимая сумку. Привоз. Шоб вы так жили.