Тезис о том, что искусство отражает действительность посредством художественных образов, фундаментальный в эстетике соцреализма, сегодня стал риторическим. На первый взгляд может показаться, что, отжив свое и потеряв злободневность, он отошел в историю вместе с соцреализмом. Однако сейчас смысл этого тезиса приобретает новую звучность и яркость. И дело даже не в том, что история не умирает в прошлом, а живет в настоящем: уже открытые и вновь открывающиеся смыслы одного явления делают его значительным и необходимым в культуре. Разве нельзя сегодня сказать, что искусство отражает действительность ? Может быть много оговорок: какую действительность, как отражает и т.д. Однако отрицать этого нельзя.
Жить и творить — значит жить и творить в своей эпохе.
Такие рассуждения родились в ходе размышлений о человеке, который живописал своей музыкальной кистью время, в котором жил. Сложное, описанное современными историками как время тоталитаризма, железного занавеса и т.д. В нем жили миллионы людей, составлявшие советское государство. Отношение к творчеству в системе этой общности было слишком непростое, многие ее покинули, многих она подчинила, многих — нет. Великий музыкант советской эпохи Дмитрий Шостакович нашел свое время. Пожалуй, нет в ХХ веке композитора, современника Шостаковича, который хотя бы в чем-то не испытал влияния его музыки. Все, что делал Дмитрий Шостакович, постоянно было в зоне повышенного внимания. Его имя принадлежало социуму, его «я» принадлежало самому себе. Он жил полноценной общественной жизнью — он творил независимо от общественных потребностей. Он занимал высокое общественное положение — он не зависел от всех занимаемых постов. Секретарь союза композиторов Шостакович мог пойти на компромисс в отношениях со своими коллегами и общественностью — композитор Шостакович не знал компромиссов в отношении с собой в творчестве.
Действительное воплощение композиторского предназначения в виде исполнения произведений было для Шостаковича одной из самых сложных форм взаимоотношения с социумом и действительностью. Известность и популярность композитора стоили ему многого. Нередко Дмитрий Дмитриевич даже был уверен в своей участи, и только по счастливому стечению обстоятельств он не раз избегал ее. Достаточно вспомнить истории постановок его двух опер, чтобы понять, в каком поле напряжения находился композитор. Не говоря уже о «деле композиторов» 48-го года, в котором фамилия Шостаковича фигурировала под номером один.
Общественное спокойствие пришло тогда, когда он был разбит болезнью, иссякали его жизненные силы. Шостакович за неполные 70 лет прожил огромную жизнь, пережил царства, смену времен и эпох. Его музыка — свидетель его сложного, разного, времени — двадцатого века. И хоть мир перешагнул его рубеж, пульс этого времени продолжает стучать в дне сегодняшнем так же, как продолжает звучать музыка Шостаковича.
Девяностопятилетие композитора пришлось на новый век. Музыкальная общественность современной Украины в лице Национальной музыкальной академии встретила эту дату по-новому, не совсем обычным образом. Вместо грандиозных концертных акций, циклов симфонических вечеров и прочих масштабных мероприятий киевские музыканты дали камерный концерт из произведений, хоть и известных, но исполняемых крайне редко. Инициатором и организатором его была Римма Голубева — известный педагог, воспитавшая в своем классе не одно поколение музыкантов. Произведения из вокальных циклов разных лет создали необычный портрет композитора. Собранные в одном концерте, они заставили по-другому увидеть Шостаковича, известного и совсем неизвестного. Вокальная музыка композитора — это особая грань его творческой натуры. Отношение к слову, окрашивание его музыкальной интонацией у Шостаковича в каждом произведении имеет настолько тонкий нюанс, который создает настроение, насколько непостоянно настроение. В отношении музыки для голоса и музыки для сопровождения улавливается, как сложно может быть отношение мысли и слова. Сказанное словесно можно интерпретировать довольно четко, сказанное музыкально ускользает и избегает ясности, однозначности. Это тайнопись композитора, за которую он мог спрятать даже то, что понятно, — слово.
Обращение к слову для Шостаковича было не всегда безопасно. За многие свои произведения с текстом он рисковал не только именем, но и жизнью. Что могло ждать Шостаковича после того, как он написал свой «Антиформалистический раек»? (Это была реакция на постановление о «деле композиторов» 48-го года.) И если бы он не скрыл его, мы бы вряд ли узнали произведения, созданные в последующие 27 лет. Не было бы этих произведений, не было бы этих лет. В Киеве «Раек» был исполнен впервые. Странно подумать, то, что сейчас вызывает веселое оживление у публики, каких-то 50 лет назад могло бы обернуться для композитора трагически. Меняются эпохи, человек, отношение его к миру, к самому себе. Но есть вещи неизменные, они вне власти времени. Сила творческой мысли, ее горение действительны во все времена. И такая действительность может быть отражена в искусстве. Именно это творил Шостакович. Он создал свою действительность, запечатлел ее в звуках, обессмертил в произведениях. Победа ли это над временем? Наверное, да.