Кадр из фильма «Седьмое колено» |
Болгары интересуются Украиной и ее культурой намного больше, чем украинцы — Болгарией. Такое непривычное для украинского уха заявление сделал накануне премьеры своего фильма «Седьмое колено» кинорежиссер Андрей Колев. Премьерный показ этой ленты был посвящен национальному болгарскому празднику — дню освобождения от турецкого порабощения, который отмечается 3 марта. Импреза в Доме кино должна была поведать украинцам о близкой, но малоизвестной болгарской культуре.
Трудно определить, то ли Андрей Колев — украинский режиссер болгарского происхождения, то ли наоборот. Автор нового документального фильма, созданного Национальной кинематекой Украины, учился в Киевском театральном институте, в начале 1980-х закончил мастерскую Феликса Соболева. Один из его первых фильмов под названием «Полифония» в начале 80-х годов получил приз кинофестиваля «Молодость», после чего режиссер вернулся в Болгарию. За годы работы на Софийской киностудии Андрей Колев создал более 30 документальных и научно-популярных лент, некоторые из них были участниками международных фестивалей в Бомбее, Рио-де-Жанейро, Барселоне и т.п. В течение последних четырех лет болгарско-украинский кинорежиссер живет в Киеве. Результатом его пребывания на «второй родине» стало создание фильма о жизни украинских болгар. «Седьмое колено» Андрея Колева совершенно справедливо можно отнести к «этнологической» волне современной украинской документалистики. В течение нескольких последних лет украинские режиссеры документального кино все чаще обращаются к забытым Богом и людьми народам и этносам, населяющим украинский мир. Достаточно вспомнить «Красную землю» Сергея Буковского (2002), «Рождество» Олеся Санина (2001), «На болотах» Максима Суркова (2003), «Старых людей» братьев Васяновичей (2001). Теперь к этим лентам можно добавить и «Седьмое колено» — фильм о болгарской колонии на самом краешке юго-запада Украины.
В начале XIX века по инициативе российского царя болгары, которые в то время изнывали под турецким игом, начали селиться на юго-западных окраинах империи — в Бессарабии и окрестных украинских территориях. Современный художник Павел Баламаджи вспоминает шесть колен своих болгарских предков, которые родились и умерли на украинской земле. Поэтому название фильма «Седьмое колено», как и его интонация в целом, — оптимистично. Седьмое колено болгарских переселенцев в Украину, т.е. сегодняшняя болгарская молодежь, не теряет национальную идентичность. Независимая Украина создала едва ли не наиболее благоприятные условия для существования и саморазвития болгарской общины. В прошлом остались запрет преподавания на болгарском языке, русификация местной культуры, уничтожение национальной церкви и прочие «преимущества оккупационного режима». Несмотря на то что после освобождения Болгарии в 1878 году большинство из южноукраинских колоний вернулись на родину, довольно много болгар не пожелали оставлять страну, ставшую для них родной. Талантливый художник Павел Баламаджи, который вдохновил Андрея Колева на создание «Седьмого колена» и чьи работы экспонировались в Доме кино во время премьеры, называет Украину своим домом. Да и сам режиссер на премьере признался, что в Киеве чувствует себя как дома.
«Седьмое колено» — традиционный киноэтюд с привкусом этнографического исследования. Кроме обычных интервью, ткань фильма составляют эпизоды праздничных и обрядовых ритуалов и процедур, картины демократического развития автономной болгарской общины. Стремление режиссера показать привлекательные стороны украинской межнациональной идиллии вполне понятно и даже закономерно — ведь создание фильма финансировало Министерство культуры и искусств Украины. И все же такой подход приглушает непосредственный поток человеческой жизни: мы почти ничего не узнаем о повседневном быте украинских болгар, все драматические коллизии в фильме касаются прошлого, а настоящее кажется светлым и бесконфликтным. В «Седьмом колено» множество уникальных человеческих типажей, схваченных камерой Д.Чечётки, но большинство из них выполняют роль немого фона глобального исторического повествования. И лишь неповторимые могильные кресты на болгарских кладбищах своей мрачно-выразительной фактурой придают фильму философскую масштабность. К тому же авторы фильма не пошли на компромисс с эпохой видео, сняв фильм на кинопленку. Режиссер рассказал, что на болгарской премьере его коллеги были шокированы: оказывается, кто-то до сих пор снимает документальное кино на пленку!
Однако благородное послание фильма не омрачено никакими художественными либо техническими недостатками: болгарский народ столь закален в битве за собственную идентичность, что даже пребывание вдали от родной земли в течение нескольких столетий не способно искоренить его национальную природу и традиции. Фильм доказывает это настолько убедительно, что во время просмотра появляется неприятная мысль: украинские болгары берегут свою самобытность чуть ли не успешнее украинских украинцев! Парадокс нашего национального самобезразличия особенно нагляден на фоне преданных своей культуре болгар. В их генетической памяти намертво впечатан страх раствориться во вражеской турецкой культуре. Наши гены, к сожалению, никак не осознают ужас растворения в культуре братской.
Андрей Колев рассказывает, что сезонно-туристический интерес украинцев к Болгарии не сравнить с тем вниманием, которое уделяют Украине болгарские СМИ, а значит, и рядовые болгарские граждане. В подтверждение режиссер приводит пример Фестиваля украинского искусства в городе Созополь, который проводится по его инициативе каждое лето и неизменно привлекает сотни посетителей. Мы настолько привыкли чувствовать себя черной дырой на теле Европы, что даже не замечаем все большего интереса к Украине со стороны соседей. А пока в украинской документалистике продолжается процесс прощупывания, осторожного исследования фрагментов национальной культуры. Интерес Буковского, Санина, Колева и других к глубинам национальной аутентики, уклон в кинематографическую этнологию не должен удивлять или раздражать: он является закономерной реакцией на ту национал-бутафорию, которой кормит нас нынешняя власть. Продолжается блуждание вокруг да около украинской культуры в поисках живого источника, не замутненного шароварщиной и поплавщиной. Начался сложный, иногда мучительный процесс кинематографического открытия себя. Приятно, что вне этого процесса не остается ни один из народов, населяющих Украину.