Когда я шла в мастерскую Ларисы Пишей, была скверная погода — шел дождь со снегом. Но попав на третий этаж старого дома, увидела странное свечение. Как будто лучик солнца проник в комнату и осветил потертые стены. Именно такое впечатление производят картины этой удивительной женщины-загадки.
Лариса, или просто Леся, киевлянка. Она закончила художественный институт как художник-монументалист, и ее дипломная работа под названием «Дороги» — это монументальная темперная роспись в Литературном институте. Затем «Веселi гостини» в броварской школе №10 (1990 год), и, к сожалению, последняя «Летючий корабель» — в Институте радиационной медицины (1992-1993 годы).
— Леся, что по-вашему профессионализм?
— Профессионализм — это, в первую очередь, образование. В моей живописи видно, что я монументалист — это внутренняя моя специальность, и мне жаль, что не могу в настоящее время работать в этом жанре. Нет заказов.
— Трудно ли найти свой стиль?
— Это всегда тяжело. Могу сказать, что я символист-романтик. Иду от символики цвета, который несет смысловую нагрузку. Вообще живопись — это приятное соединение профессии и души. Как профессионал я по картине могу определить, что из себя представляет человек, ее написавший. Живопись — это адекватное отображение человека.
— Ваши картины о природе, но создается впечатление, что в них кто-то незримо существует. Так ли это?
— Я выросла на природе, мои сокровенные детские воспоминания связаны с травинкой, цветочком, то есть каждое явление природы — это символ, который оживает, становится духом, образом...
— Судя по всему вам ближе тема природы. А картина «Белый кот на желтой дороге» — это символика?
— Да, это так. Каждый элемент картины имеет свою смысловую нагрузку. В частности, серый цвет фона — это пространство, желтая дорога — перспектива и так далее. Однако символика исторически меняется. Сегодня мы упрощаем символику цвета. Если говорить о желтом, то это очень сложный цвет...
— Мне кажется, что ваша живопись воспринимается не всегда адекватно вашему замыслу?
— По своим работам я проводила тест. Приходят люди, смотрят картины и вдруг видят ту, которая им нравится. Это зависит от многого: настроения, психологии восприятия. Ведь я тоже пишу картины по настроению. Лично мне близки исследования психологов о воздействии цвета на сознание. Но я не могу навязывать понимание своих картин как символист. Мне хотелось, чтобы каждый их воспринимал по-своему.
— У вас уже были четыре персональные выставки. Готовитесь ли к следующей?
— Практически готовы пятьдесят картин, объединенные общей темой «Цветы любви». Концепция сформирована, но пока не хотелось ее раскрывать. А кроме всего, я не могу найти для реализации своего замысла подходящее помещение.
— Леся, картина «Криниця» несколько выделяется из общей коллекции картин. Это работа более ранняя. Не говорит ли она о том, что вы изменили стиль?
— Стиль остается, меняется только тематика. А вообще, что не могу высказать в живописи, то пытаюсь изложить в форме слова. Но при этом я не хочу, чтобы литература влияла на живопись.
— Значит, рассказ о Лесе-поэте у нас впереди. Вы бы хотели, чтобы дочь стала художником?
— Если честно, то нет, хотя бы из ревности. А серьезно, Ярославе 9 лет, но у нее хорошие организаторские способности. Все время устраивает спектакли на самые разнообразные темы, и это очень здорово.
Одна из работ Леси «Дерево моего рода», которая дала название первой персональной выставке в 1990 году, находится в посольстве Украины в Канаде. С деревьями связаны судьбы людей, они как бы олицетворяют их характеры. Корни ее дерева надежно связаны с лучшими традициями украинской живописи и по сути, и по содержанию.