Львовский музей этнографии и художественного промысла Института народоведения НАН Украины - единственный в своем роде музей в Украине, который подчиняется Институту народоведения Национальной академии наук Украины. В нем хранится свыше 72 тысяч экспонатов.
Об уникальной коллекции, об аппетитах современных коллекционеров, об особенностях жизни экспонатов - наш разговор со старшим научным сотрудником музея, хранителем фонда художественной исторической ткани Музея этнографии и художественного промысла Института народоведения НАН Украины во Львове Людмилой Булгаковой.
- Об Украине обычно говорят только со времен Казатчины. А что касается княжеских времен?
- Средневековье в музеях Украины практически не представлено. Предметы быта украинцев тогда никого не интересовали. За исключением золотых, серебряных и изготовленных из других ценных металлов вещей, стеклянных изделий, фарфора и т.п. На остальные экспонаты научные сотрудники и исследователи обратили внимание только в конце XIX в., когда у общества возникла потребность в самоидентификации. Благодаря чему мы могли это сделать? Прежде всего через народную одежду, традиционную архитектуру, изделия, которые использовались в быту, древние ремесла. Украинская интеллигенция начала идентифицировать себя с казаками. Это было ближе и лежало на поверхности...
И часто то, что мы видим в художественных фильмах, является искажением прошлого! Например, в одном из «исторических» фильмов главная героиня работает в поле в богато вышитой сорочке. Это вымысел. Никто не надевал в поле или идя к скотине праздничную одежду, в которую было вложено столько труда.
Почему сохранились вышитые сорочки? Их надевали только на праздники, передавали в наследство. Сорочки на каждый день почти не украшали, они не были вышиты - в этом не было целесообразности. Разве что с охранительной (магической)
целью могли сделать деликатную вышивку на соединительных швах, вокруг запястий и выреза горловины.
- Можно только представить, сколько таких тайн сберегается в хранилищах вашего музея…
- Для примера: в нашем музее находятся на хранении единственные в Украине фрагменты коптских тканей. Копты - это первые египетские христиане. Стиль коптского портрета или изображения животных ни с чем не перепутаешь. Одевались копты преимущественно в туники, то есть сорочки, украшенные поверх белого полотна орнаментальными полосами, которые назывались клав.
Специально для этих коллекций в городе и построили помещение на проспекте Свободы, 24. В 1939 году Городской музей начали называть Музеем художественного промысла, и тогда в него вошло много национализированных коллекций. Среди них частные коллекции Любомирских, Дидушицких.
Но когда в 1951 году решено было создать во Львове новый филиал Музея Ленина, то помещение Музея художественного промысла отобрали под этот проект. Все коллекции оттуда были немедленно перенесены в здание бывшей Галицкой сберегательной кассе по пр. Свободы, 15. Кстати, возведенное известным архитектором Юлианом Захаревичем (1837-1898). Сейчас это Музей этнографии и художественного промысла Института народоведения НАН Украины.
- Помните ли вы свою первую экспедицию за экспонатами для музея?
- Первые мои экспедиции были в 1982 году. Тогда я больше специализировалась по текстилю, хотя приходилось собирать и керамику.
Обычно, когда выезжали в село, планировали найти какой-то определенный экспонат. Но, прибыв на место, нередко находили вещи, о которых даже мечтать не могли. В конце 1970-х годов в семьях, до сих пор живших в довоенных домах, сохранялись древние изделия. Это уже со временем в перестроенный дом не несли старые вещи. Там не было места даже для рушников с архаической техникой вышивки.
Средством нашего передвижения был автобус «Кубань», который мы называли железным шкафчиком. В гостиницах обычно не останавливались - не хватало средств. Договаривались со школой или ставили палатки. А в общем, так работаем и сейчас. Собирать экспонаты стало легче с тех пор, как в Тернополе основали первое в Украине Певческое поле. Со всей области туда приезжали фольклорные коллективы, они и помогали отыскивать интересные вещи.
Там я познакомилась с фольклорным коллективом с. Мышкив Залещицкого района. Его участницы пригласили меня на Пасху. Автобусом доехала до дороги, которая вела в село. Вспоминаю, только что сошел снег, дорогу размыло. Какую-то часть пути шла пешком, а потом меня догнал трактор с большими колесами. На мое счастье водитель остановился. Потому что впереди были такие колдобины, что точно там бы завязла. Он и довез меня до села.
Там меня встретили как родную. С собой у меня был большой-пребольшой диктофон. Сначала меня накормили. Не обошлось и без самогона - обязательного атрибута встречи. Разговаривали, пели, ели и снова пели. Пришлось выслушать множество рассказов о женских судьбах. Непростые они были, ведь это поколение женщин, которые 15-летними девушками вошли в войну. Много среди них вдов, а некоторые так и остались незамужними, потому что или возлюбленного война забрала, или просто пары не нашлось, ведь парней мало вернулось, да и те женились уже на младших.
Так разговаривали до одиннадцати вечера, а потом одна из участниц пригласила к себе в гости. У нее просидели до пяти утра. Никогда не забуду этих бесед. Родом из с Харьковщины. Рассказы об УПА для меня были открытием. Хотя я и закончила исторический факультет, этого нам не преподавали. Если и вспоминали, то под другим углом зрения. А здесь - живые участники событий.
В конце разговора одна из женщин открывает сундук и показывает мне залещицкую сорочку, традиционно вышитую шерстяными черными нитями архаической техникой «колодки». Но здесь был особый тип рубашки - так называемая хлопянка, пошитая туникой, без каких-либо вставок. Полоску ткани сгибают поперек, вырезают отверстие для головы и потом перпендикулярно с двух сторон вшивают рукава.
Тогда я впервые услышала название «хлопянка», а потом уже сама всегда спрашивала о ней, так меня поразил этот крой. К тому времени я уже исследовала традиционную подольскую вышивку.
- Сейчас многие политики пытаются «что-либо» коллекционировать. Недавно во Львове побывал городской голова Одессы Алексей Костусев, который заявил, что коллекционирует археологические находки. Как вы к этому относитесь?
- Во-первых, памятки археологии, как и полезные ископаемые, - государственное достояние. Во-вторых, каждый музейный предмет должен иметь информационное сопровождение: откуда он, из какого культурного слоя. Есть множество тонкостей. Находка без паспорта ничего не стоит. Она должна сопровождаться пусть даже вербальной информацией, чтобы можно было представить, в каком контексте эта вещь существовала. Но украинские скоробогатьки к коллекционированию относятся легкомысленно. Оно для них - статусная фишка. Настоящий коллекционер - специалист. Он подробно изучает каждый предмет. Такими можно назвать Тараса Лозинского или Ивана Гречко. Известные фигуры во Львове, прекрасные коллекции которых открыты для всех.
Важно вместе с предметами культуры иметь объяснения от людей, которые их создавали. Без этого нет достопримечательности. Она может быть только в контексте времени, народа, территории. Часто на женских, иногда и мужских, вышитых сорочках начала прошлого века, найденных в Полесье, на Волыни или Подолье, на местах, которые закрываются штанами или юбкой, можно встретить определенную вышитую кривульку, орнаментальный мотив или элемент. Возник вопрос: что это? Когда исследователи обратили внимание на загадочное украшение, людей, которые еще застали этот обычай и могли объяснить его значение, уже не было. Можем только догадываться, что это своеобразный оберег, защита от чего-то. Возможно, каждая женщина закладывала в этот знак свое магическое содержание, воплощала собственную идею.
Музейные работники ежедневно держат в руках вещи, за которые коллекционеры платят бешеные деньги – хотя бы те же коптские ткани. Часто экспонаты разрушаются из-за того, что живут не в своем времени. Например, древние изделия из шелка чрезвычайно чувствительны к изменениям влажности или температуры. Их физические и биологические возможности исчерпаны. Сейчас проблема во всем мире - как сохранить их для будущих поколений. Во многих музеях выставляют для обзора не оригинальные экспонаты, а их копии. Визуально для посетителей такая подмена несущественна.
Сейчас исследователи заинтересовались предметами середины XX в. Например, Петр Гончар, сын Ивана Гончара, директор музея его имени, - обратил внимание на послевоенные сорочки, вышитые на тонком хлопчатобумажном полотне (перкали), которое было дешевым и доступным для крестьян в послевоенные годы. В конце 40- 50-х годов прошлого века в школе еще учили рисовать и вышивать на полотне «стебневочкой» наивные мотивы: голубков, цветочки, корзиночки. Перкалевые вещи быстро снашивались, и их выбрасывали. Для многих музеев эти предметы утрачены, ведь долго считалось, что художественной ценности они не имеют.
- Музеи их также не сохраняли?
- К сожалению, возможности фондохранилищ большинства украинских музеев ограничены за неимением площади. Сегодня я не могу взять в музейный фонд сорочку, которая не имеет ни хронологической, ни художественной стоимости. Именно поэтому в музеях не хватает обычных экспонатов бытового характера, которые изготовляли, например, в 1970-х годах на местных украинских фабриках и заводах. Из-за этого для краеведческого музея очень сложно воссоздать быт жителей села или города 1960-1980-х годов.
Искренне уважаю людей, которые ценят древние родственные вещи и никому их не отдают. Когда говорят: у меня есть дети, внуки, пусть останется им на память о предках. Лично сохраняю пояс своей бабушки. Это та ниточка, которая обеспечивает нам связь с нашими родными.
- Известно, что вам пришлось исследовать памятники культуры в Чернобыльской зоне. Как это было?
- Регион Полесья интересен тем, что там еще сохранялось множество архаических памятников культуры местного населения. Была возможность сделать фотофиксацию, чертежи, зарисовки, например, конструкций традиционных зданий, осмотреть их фундаменты, что в других условиях невозможно. Во многих домах находили уникальные полесские тканые рушники и одежду конца XIX в. Больше нигде в Украине подобного я не встречала. Все находки потом были переданы в Государственный научный центр защиты культурного наследия от техногенных катастроф в Киеве.
Благодаря сотрудничеству ученых, музейных сотрудников Института народоведения, других учреждений Украины и Министерства чрезвычайных ситуаций Украины в Чернобыльской зоне были спасены многие ценные памятники культуры и быта.
В последние годы работа научных сотрудников Государственного научного центра защиты культурного наследия от техногенных катастроф в Киеве распространяется на другие регионы, пострадавшие от Чернобыля - Ривненскую и Волынскую области. В этом году запланировали экспедицию в Камень-Каширский район Волынской обл. Люди продолжают оставлять эти территории. В некоторых селах Заречнянского района Ривненской области остались усадьбы, в которых сегодня живут люди только преклонного возраста. Участники экспедиции спасают от забвения не просто отдельные экспонаты, они сохраняют для потомков целый пласт истории культуры нашего народа. Поэтому надо спешить.