Свидетелями непонятного явления стали недавно украинские телезрители. В эфире одной из популярных программ, демонстрируемых каналом СТБ, проскочили кадры, давно известные любителям домашнего видео по сенсационному документальному киносериалу «Шокирующая Азия». Вместе с тем никаких ссылок на первоисточник передача не содержала. Более того — запоминающийся закадровый текст из «Шокирующей Азии» был перечитан голосом телеведущего. Собственно, предъявлять по сему поводу какие-либо претензии СТБ невозможно: передача, о которой идет речь, называлась «Случайный свидетель». Судя по титрам, автор Михаил Гладков записывал ее на американской компании Ай-Ви-Си.
Программы такого рода, повествующие о различных экстремальных ситуациях и построенные на видеоматериалах из самых разнообразных источников (от оперативных полицейских съемок до любительских видеозаписей, архивных киноматериалов и кадров, отснятых автоматическими камерами охранных устройств), существуют на телевидении разных стран. Соблюдение авторских прав продюсерами подобных передач не всегда является непременным условием, сопутствующим их появлению. Телевидение вообще более других средств массовой информации склонно адаптировать чужой опыт и утилизировать чужой труд. Нормой его существования стали заимствования формы чужих передач и трудно доказуемый плагиат сценарных идей. По заданиям телекомпаний и собственной инициативе съемки в горячих точках осуществляют внештатные операторы — стрингеры. Имена их остаются неизвестными широкой публике, даже если отснятые кадры обошли весь мир…
Вместе с тем закупка подобного «информационного сырья» серьезными телекомпаниями всегда жестко регламентирована как законом, так и их собственными нормативными актами. В этих документах учтено все: от расценок за минуту съемки до характера ее использования. Так, устав НБСИ позволяет приобретать записи, осуществленные внештатными авторами. Но запрещает использовать чужой закадровый текст, фонограмму с комментариями или монтажный сценарий: интерпретация увиденного остается прерогативой штатных сотрудников компании.
Сюжет о теленке с лишней ногой, прошедший в «Случайном свидетеле», был абсолютно идентичным эпизоду из «Шокирующей Азии»: те же самые кадры, в той же последовательности смонтированные и те же, но разными голосами произнесенные слова. Аналогичен демонстрировавшемуся в первой серии «Шокирующей Азии» был также сюжет о беспощадной борьбе рыбаков одной из юго-восточных стран и акул. Мы записали упомянутый фрагмент «Случайного свидетеля», чтобы сравнить. Сходство несомненное. Кадры одни и те же, комментарий очень похож. В связи с этим возникает естественный вопрос: каким образом одни и те же эпизоды оказались в подготовленных разными авторами кинофильме и телепередаче? Когда стрингер продает кассету с не смонтированным материалом телекомпании — это понятно. Но в то, что продюсеры такого сложного и дорогого проекта, как «Шокирующая Азия», продали малоизвестной компании Ай-Ви-Си право резать свой сериал на части и демонстрировать без ссылок на первоисточник, — сомнительно. (Тем более что в рекламе на обложке видеокассет упомянутого цикла сообщалось, что к телепоказу он не разрешен.) Предположить же обратное — что видеоматериал был подготовлен самим Гладковым — никак невозможно: его передачи, демонстрирующиеся сейчас на СТБ, записаны были, судя по титрам, год назад; «Шокирующая Азия» гуляет же на отечественном видеорынке лет пять…
Есть у передач Гладкова еще одна милая особенность. Наряду с собственными сюжетами (их, очевидно, не очень много и они не самые выразительные) он использует и чужие. Иногда косвенно ссылаясь на то, что к их созданию отношения не имеет («эти кадры обошли весь мир… их показывали ведущие телекомпании…»). Но в большинстве случаев понять, принимал ли он участие в съемках, невозможно. Текст же его — от первого лица — персонифицирован!
«Что там внизу, под нами, происходит?» — вопрошает он, словно и вправду болтался в воздухе на вертолете над полицейской погоней. (А может, и болтался, кто знает?).
«Где же капитан, мне отсюда плохо видно…» — играет он в «живой» репортаж, будто действительно тонул вместе с рыбаками во время жестокого шторма.
Такие вещи ни на одной серьезной телекомпании не проходят. Имитировать свое участие в событии, при котором на самом деле не присутствовал, выдать за собственный «живой» репортаж чужую видеозапись, да что там — выйти в эфир на фотофоне чужого города, не оговорив жестко, что это фон и ты находишься в студии, — для любого американского тележурналиста безусловное табу. Нарушение его равнозначно крушению карьеры. Впрочем, на телекомпании Ай-Ви-Си это правило, возможно, не распространяется…
Похоже, в телешоу «Случайный свидетель» нас потчуют «осетриной второй свежести». Это обидно. Ведь Украина имеет уникальный опыт экстремальной журналистики. Вспомним прямые репортажи о воздушных боях над Киевом, что велись в 41-м прямо с крыши Дома радио. Вспомним о чернобыльских съемках украинских телевизионщиков и кинохроникеров… Многим эти кадры стоили жизни. (Смерть кинорежиссера Владимира Шевченко, облучившегося в Чернобыле, — самая известная, но не единственная строка из мартиролога украинских документалистов…).
Впрочем, бесценные архивы «Укркинохроники» тоже ведь едва не ушли в конце 80-х за границу. И если бы не восстали против этого знаменитые режиссеры (такие, как автор фильма «Микрофон» о последствиях чернобыльской катастрофы И.Шкляревский) — кто знает? Может, мелькнул бы в «Случайном свидетеле» силуэт разрушенного энергоблока и закадровый голос, не дрогнув, сказал: «Что-то происходит вон там, левее рухнувшей стены… Но что именно — не могу отсюда разобрать, плохо видно».