Перспективно ли в Украине издавать японскую литературу? — поинтересовалась я у издателей. Среди сетований на крайне неблагоприятную ситуацию услышала в ответ и такое: «Авторов, популярных во всем мире, любят и в Украине. Мы не изолированная от мировой культуры страна». Когда-то были изолированы, но теперь, наверное, уже нет? Никакой цензуры или преград иного свойства. Только почему-то преследуют фантомные боли — так вроде бы мы еще до сих пор за занавесом, и кого-то нельзя переводить. Новых переводов появляется мало, выходящие же тексты часто уже хорошо известны читателям: читали раньше и, как правило, на русском.
В Украине современной мировой литературы на государственном языке так мало, что названия можно перечислить по пальцам. Немного больше, конечно, переводов с европейских языков. Однако сегодня поговорим о том, что можно почитать из японской литературы. С 2000 года в Украине вышла антология японской поэзии в «Дніпрі», еще два тома поэзии — в «Факті», Я.Кавабата и К.Абэ — в «Основах» и два романа Х.Мураками — в «Фоліо». Все.
Несмотря на это, О.Микитенко, главный редактор журнала иностранной литературы «Всесвіт», организовавший в 2004-м «Год Японии во «Всесвіті», называет достижения последних лет почти информационным прорывом: «Прекрасные антологии поэзии, а также выход четырех томов прозы за четыре года — это выдающееся событие для Украины». О.Микитенко подготовил для нас историческую справку о переводах с японского в ХХ ст., ознакомившись с которой, можно легко согласиться с глубокоуважаемым редактором. Ради справедливости подчеркну, что не «Всесвітом» единым. Для полноты картины нужно вспомнить еще издательство «Дніпро», издававшее в советские времена переводы с японского, — в базе данных японской литературы на иностранных языках на сайте Японского фонда представлены до десятка книг от этого издательства за 1970—1980 годы. Но где их теперь купишь?
Изолированность для национальной культуры — это невозможность проникновения информации как вовне, так и внутрь. Сегодня у нас больше жалуются на то, что в мире не знают о настоящей современной Украине. А что знаем мы об этом мире? Скажем, о Японии? Басё, Абэ, Кавабата и Мураками. Между тем на американском сайте «Амазон» можно увидеть около тысячи книг, касающихся японской литературы (переводы или исследования), изданных преимущественно за последние 20 лет. Их можно приобрести хоть сейчас. Можно заглянуть в базу данных японцев, где на русском языке значится 1632 названия, а на украинском — 132 (среди которых 25 японских сказок, вышедших одним сборником, а также 18 рассказов из сборника Р.Акутагавы).
Парадоксально, но украинские писатели активнее открываются миру, их теперь понемногу издают на Западе. Даже в Японии в 2005 году вышел сборник, подготовленный по антологии современной украинской новеллы В.Даниленко «Квіти в темній кімнаті».
Попробуем выяснить, почему наши издатели не берутся за новые имена, а двигаются по давно проторенным тропинкам, кто для нас переводит японскую литературу и можем ли надеяться на новинки в будущем.
Героев немного
Японская переводная литература в Украине состоялась, в сущности, благодаря нескольким японистам (И.Дзюбу, Г.Туркову, М.Федоришину, И.Бондаренко, И.Дубинскому) и издателям. Это если говорить о роли личности в истории.
При отсутствии крупных издательств и масштабных тиражей, значительными кажутся и индивидуальные усилия. Начинаешь ценить отдельные издания, отдельных переводчиков. Здесь многое зависит от их вкуса, инициативности, самоотверженности.
О подобной ситуации в Японии, кстати, рассказывает в одном из интервью профессор славистики Токийского университета Мицуеси Нумано. Современную русскую литературу, говорит он, в Японии сегодня издают маленькие издательства. И большую роль в этом играет личная инициатива: если кто-то из переводчиков захочет что-то перевести и договорится с издательством, то книга только таким образом найдет своего читателя.
Если роль личности так важна, как в украинской японистике, нелишне задуматься, кто придет на смену этим переводчикам-энтузиастам, работающим еще с 70-х годов. «Факт» пока доволен сотрудничеством с И.Бондаренко, «Фоліо» — с И.Дзюбом, который перевел Мураками. Понемногу молодых переводчиков привлекают «Всесвіт», «Юніверс», «Фоліо». Издатели философски отмечают, что хорошего переводчика с любого языка найти проблематично. При этом все признают: японистов чрезвычайно мало, но острой проблемы в этом не видят. И в самом деле, если издавать одну-две новые книги в год, то какие могут быть проблемы?
Вот только Дубинский сетует: «Десятка два университетов уже выпустили несколько сотен дипломированных японоведов, однако молодые имена переводчиков не появляются (кстати, из тех, кто работает сейчас, японист по образованию только один). Самые молодые из нас вот-вот разменяют шестой десяток. Скорее всего, художественный перевод с японского на украинский язык вскоре исчезнет навсегда. Конечно, этого не заметят в Японии, поскольку там творят для своего народа и не озабочены славой у «западных варваров». Вряд ли заметят и у нас».
Мода на экзотических японцев
Продолжим тему изоляции. Японская островная культура сегодня уже неотделима от большого мира и находится под влиянием западной, точнее американской, цивилизации в такой же мере, как и западная культура ощущает интерес к Японии. Вспомните всемирную славу японского кино и аниме — хотя бы фигуры Т.Китано и Х.Миядзаки. А с другой стороны — голливудские постановки последних лет «Убить Билла», «Воспоминания гейши», «Последний самурай» и фильмы ужасов, часто являющиеся римейками японских лент. Возможно, именно благодаря киноиндустрии мода на японское докатилась и до нас. Кто не заметил — суши уже можно полакомиться и в Киеве.
Конечно, все это образцы массовой культуры, для которой очень благоприятны открытые границы и глобализация. Голливуд эксплуатирует образ гейши и самурая, эдакий лубок, мало общего имеющий с современной Японией. «Самураев в Японии уже давно нет, их можно найти только в луна-парках как аттракцион или в фильмах, действие которых происходит несколько веков тому назад», — пишет М.Нумано. Он говорит, что подобная ориентальная экзотика имеет мало отношения к настоящей Японии. Об изменении в восприятии японской литературы свидетельствует разная позиция двух нобелевских лауреатов Я.Кавабаты (1968) и К.Оэ (1994).
В своей нобелевской лекции «Красотой Японии рожденный» («Уцукусии нихон но ватаси») Кавабата так или иначе отражает ожидания западного мира от литературы Страны восходящего солнца — она должна быть Иной. Нумано предполагает, что именно за своеобразную японскую эстетику Кавабата и получил премию и высказывает осторожное замечание, что сегодня критики могли бы обвинить этого писателя за такую историческую позицию в ориентализме.
Название лекции Оэ пародийно обыгрывало название выступления его предшественника: «Я из двузначной (неопределенной, нечеткой и т.п.) Японии» («Аимаи на нихон но ватаси»). Несколько странно звучит название лекции и по-японски. Если Кавабата выделил Японию в категорию «красивая» или «изысканная», чем отделил ее от всех прочих литератур, которым несвойственны такие однозначные характеристики, то Оэ заявляет: нет уже «красоты», с которой писатель мог бы идентифицировать себя, а есть только «двузначная» Япония. Эта более открытая к миру позиция символизирует то обстоятельство, что японскую литературу начали воспринимать как просто литературу или как одну из нормальных разновидностей современной мировой литературы, а не как экзотику.
Профессор Нумано — японский славист, много работающий в России. Вместе с Г.Чхартишвили он в 2001 году подготовил антологию современных японских авторов. Она должна была заполнить лакуну, возникшую в нашем восприятии Японии. Ведь советские японисты переводили преимущественно классику — древних и средневековых авторов, чтобы избежать современности и с нею связанных идеологических проблем. Тогда практически под запретом был ультраправый милитарист, «реакционный самурай» Юкио Мисима.
А уже когда исчезли все идеологические запреты, в русском переводе появился кроме Мисимы только Х.Мураками, остальная японская литература осталась неизвестной, сожалел пять лет назад японский профессор.
К нам интерес ко всему японскому пришел опосредствованно — через Россию (включая и сети ресторанов), и реалии пятилетней давности звучат для Украины все еще актуально. В нашем клиническом случае даже на издание Х.Мураками средства выделил Японский фонд. Да и вышли два романа в харьковском «Фоліо» общим тиражом всего 3 тыс. экземпляров. «Продаются не хуже, чем, например, современные украинские авторы — хотя ажиотажного спроса не имеют», — говорят в издательстве.
И.Дубинский рассказал, что с первым переводом Ю.Мисимы пришлось ожидать, а уже за пьесу «Маркіза де Сад» его побудил взяться режиссер А.Приходько. Спектакль идет в Киевском театре им. Франко. Потом со своими переводами Дубинский обратился в «Фоліо», подсказав идею издать отдельным томом произведения известного японца. На сентябрь издательство обещает книгу, хотя переводы Дубинского в нее не войдут. Представитель «Фоліо» сообщил, что «над Мисимой работали молодые переводчики».
В сентябре нас ожидает премьера еще одного спектакля по пьесе «Маркіза де Сад». Режиссер В.Тиккэ из санкт-петербургского театра «Балтийский дом» ставит ее в харьковском театре «Березіль». Переводчик пьесы И.Дубинский иронизирует: «Интересно, это проявление моды на японское?» Наверное, по российскому сценарию. Ведь у нас так же, как и недавно в России, кроме японской классики хорошо знают только Кавабату, Мисиму и Абэ, которого Г.Чхартишвили когда-то метко назвал «классиком советской литературы».
Небольшие аппетиты украинцев
Почему-то не выходит из головы мысль об информационном прорыве с четырьмя томами японской прозы за четыре года для 47 млн. населения. О.Микитенко, конечно, сделал абсолютно реалистичный комментарий, после чего добавил: «Другое дело — насколько такие масштабы издания японской литературы в Украине отвечают современным потребностям и запросам читателей и украинского книжного рынка и вообще украинской культуры в ее перспективах».
С состоянием нашего книжного рынка все понятно, а что с перспективами?
Опытный редактор считает, что из-за того, что люди теперь вообще мало читают (их внимание отнимают телевидение, Интернет, поп-шоу), книжный рынок заполнен низкопробной русскоязычной макулатурой, а государственной системы книгораспространения давно нет, и государственная помощь украинским издателям не светит, нереально ставить вопрос об увеличении изданий японской литературы на украинском языке. По его мнению, можно надеяться разве что на раскрученные имена вроде Мураками или отдельные издания при реальной поддержке японских и украинских государственных инстанций.
В издательстве «Юніверс», готовящем к печати в следующем году произведения первых своих японских авторов (не удивляйтесь: Я.Кавабату в переводе Ивана Дзюба и Мацуо Басё в переводе Владимира Панченко), настроения аналогичные: «Теперь не получается много планировать, поскольку положение дел в книгоиздании не очень благоприятное. Нужны средства, а с другой стороны — прилавок. Сейчас основная проблема с тем, что просто нет книжных магазинов. В Киеве раньше их было 108, а сейчас осталось с десяток. Издательство же не может быть успешным, печатая тираж в одну-две тысячи в такой большой стране, как наша.
Если бы был издательский процесс, тогда начали бы интенсивнее писать и переводить. А процесса нет, поскольку нет книжных магазинов. Мы наиздавали Валери, Жаккоттэ, Эредиа, Маллармэ, Мишо — раньше тираж в одну тысячу экземпляров разлетелся бы!
Из моего опыта: первейшая проблема — отсутствие книжных магазинов, вторая — давление русской книги. Нужно обложить налогом русскую книгу — так, чтобы она стоила на 100% больше. Нужна агрессивная языковая политика, ведь россияне агрессивно идут сюда».
Сложно сказать, кто больше виноват в том, что у нас мало японских переводов: читатели, которые мало читают, или издатели, которые ориентируются на беспроигрышную классику и авторов, хорошо знакомых из русских переводов. А возможно, и впрямь проблема в книжных магазинах. Только что там будут продавать и кто будет переводить для 47 млн. украинцев, если завтра вдруг исчезнет это объективное препятствие на пути к читателю?
И еще: есть, конечно, и русские переводы. Ими и довольствуются те, кто хочет слышать голоса современной Японии.