Карабахский мальчик, выпускник Киевского института им. Карпенко-Карого, автор звездных фильмов, среди которых культовое кино уже нескольких поколений «Полеты во сне и наяву», — Роман Балаян, к сожалению, не так много снимает, а говорить и подавно не любит. С 11 марта в прокат выходит его последняя по времени картина «Ночь светла», которая будет демонстрироваться в кинотеатрах сети «Баттерфляй».
Сценарий фильма написан им совместно с Рустамом Ибрагимбековым по мотивам рассказа молодого украинского писателя А. Жовны «Эксперимент». Это светлая история с элементами мелодрамы об обитателях и наставниках интерната для слепоглухонемых детей. Фильм полон визуальных эмоций и неназидательных размышлений о долге и любви, призвании и нравственности. Впрочем, «ЗН» уже писало о картине, а я рекомендую ее посмотреть. Ведь в последнее время у нас не так много добра и в жизни, и на экране. К счастью, выход ленты в прокат послужил поводом для разговора с режиссером.
— Роман Гургенович, ваши киноработы зрители любят и хорошо знают, критики ностальгически вспоминают некоторые из них, ставшие хрестоматийными в кино. Можно было бы спокойно почивать на лаврах, используя давно найденное вами. Но вы продолжаете поиск, вопреки недовольному шепоту. Зачем искать новые формы, коль стилистика старых уже с одобрением принята?
— Никогда не искал новой стилистики, искал лишь тему, которая меня затрагивает. В свое время «Полеты…» стали для меня и гражданской болью, и, если хотите, гражданским поступком. По большому счету, меня не интересуют сильные герои, супергерои. Дух сомнения, которым одержимы мои герои: хороши они или плохи, очень важен для меня.
— Сейчас все стремятся производить блокбастеры, вы же берете «тихую» тему? Уверены, что это сегодня нужно, что это будут смотреть?
—Люди ушли в себя и не видят беды других. Человек обособляется, считая свои проблемы самыми острыми и трудно решаемыми. А прожив какое-то время с героями «Ночь светла», погрузившись в «параллельную» жизнь, приобретаешь иной взгляд на происходящее. Эти дети обладают чем-то таким, чего лишены обычные люди. Это и есть моя маленькая ставка, которую предлагаю зрителю. Кому-то понравится, кому-то нет — и это нормально. Но даже те, кому не понравится фильм, уйдут из кинозала благодарные судьбе, что они не так обделены в жизни, как дети в этой картине.
— Начинается прокатная судьба вашего фильма в Украине. А вообще какова его прокатная судьба?
— Есть такой термин — ограниченный прокат. Картина прошла в Москве, Екатеринбурге, Самаре, еще в каких-то городах России, и для фильмов с ограниченным прокатом показатели очень неплохие, хотя я и не знаю точных цифр.
— Сейчас у нас очень много спорят о судьбах украинского кинематографа. Прошли слушания, никаких радикальных решений не принято, а разговоры продолжаются. Как вы думаете, есть ли у национального кинематографа перспективы?
—Успех на сегодняшний день, как ни странно, зависит во многом от состояния кинопромышленности, а не от самих режиссеров. Налицо была недооценка влияния государства на кинопроцесс — а ведь это очень важно для страны. Именно через кино страна может быстрее позиционироваться миру. В России это поняли давно и занялись государственным протекционизмом. Сейчас они перешли на работу с телеканалами. 30% дает государство, остальное — каналы, но последние же забирают 70% права на прокат. И это здорово, потому что каналы рекламируют фильмы бесплатно как по телевидению, так и во всех видах рекламы. Необходимо привлечь украинские телеканалы субсидировать кинопроизводство, отдав им права. Этот путь более реален и перспективен, чем государственное финансирование. Ну а льготы будущим инвесторам должно предоставить государство.
— Но может ли наш довольно ограниченный рынок работать только на себя, производя национальный продукт, который не будет интересен в мире?
— Это уже вопрос другой. Интересно ли наше кино за пределами Чопа или Хутора-Михайловского. У нас очень много внутренних проблем, есть внутренняя конъюнктура. Убежден, определенное количество фильмов должно быть на эту тему. Но основное направление — то, что интересно и миру. Другое дело, как это делать. Может, нужно входить в кооперацию с иностранными производителями, как это делается во всем мире. Не знаю, как эти фильмы будут идти там в прокате, но это уже лучше, чем вообще ничего. Вот такая стратегия нужна: интеграция в Европу и наоборот.
— Простите за вопрос: откуда возникли претензии, которые предъявляет вам Юрий Ильенко?
—Начну с того, что его интервью в «Украинской правде» полно ксенофобии. Причем неприкрытой. Я, оказывается, «пятая колонна». Все эти рассуждения о нацменьшинствах просто за гранью. Далее, после тирады о нацменьшинствах он переходит на мою особу и оповещает Президента Ющенко о том, что он, Юрий Ильенко, перешел в национальную оппозицию еще в октябре 2003-го, когда Виктор Андреевич вручил премию мне, а не молодому дарованию. По части молодого дарования он опять кривит душой, прекрасно зная — за вклад в искусство вручают «пожилым», а не молодым. Да, говорили, там фигурировала фамилия Ильенко, но почему-то дали мне. Это ему очень не понравилось. Но меня даже не это поразило. Он пишет в «Українському слові», что дали премию тому, кто ни в грош не ставит украинское кино, его артистов, режиссеров, сценаристов. Говоря о кинопроцессе, я всегда затрагивал только вопрос сценаристов, с которыми у нас действительно беда, один-два имеющихся дела не решат. Необходимы минимум 10—15 профессионалов. Нужно найти талантливых людей и отправить их учиться. Чем быстрее, тем лучше. Потому что на Западе успех и окупаемость будущего фильма определяется еще на этапе сценария, господа хорошие. А что касается господина Ильенко… У этого человека болезненная самовлюбленность. Его огорчает и ужасает, что высокое мнение о себе самом не совпадает с общественным о нем же.
— Авторское кино может появиться само по себе, не в недрах индустрии?
—Оно вообще появляется только вопреки чему-то.
— Вы много внимания уделяете организации кинопроцесса, работаете как исполнительный продюсер на производстве российских сериалов и очень редко мы видим работы Балаяна-режиссера. Какие в этом плане есть перспективы?
—Нашел любопытный сценарий с элементами фантастики. Это, скорее, фэнтези, доступные каждому. Отдал продюсерам. Если пройдет, я не против всерьез побаловаться в новом для меня жанре открытого кино.
—Что дает Украине производство российских сериалов на базе наших студий?
—Мы тратим российские деньги, снимая российские сериалы. Нам за это надо сказать спасибо. Минимум 40 украинцев, работников кино, 6—7 месяцев заняты у меня на сериалах, зарабатывая деньги в столь бедственное время. Столько же наших артистов каждый год заняты в этих работах. Другое дело, если б меня спросили: сериалы — искусство или нет. Нет, конечно, потому что с такой скоростью и поспешностью не снимают. Чуть ли не серия в неделю.
— Роман Балаян как имя, как творческая личность, которую знают, может прийти к Президенту с четкой концепцией развития национального кинематографа?
— Не считаю, что обладаю концепцией. Есть несколько предложений, которые я вам изложил. Прежде всего нужно подготовить сценаристов. Нужно избавиться от киностудий, как студий, они должны быть кинофабриками. И надо немедленно, за счет государства и с привлечением инвесторов обновить все техническое обеспечение. И еще, считаю, только молодые должны снимать дебютные фильмы за государственные деньги.
— Но как же им пробиться даже при условии обладания профессией?
— Ну, что значит, как пробиться. Приносить предложения в Минкульт, искать наставников, добиваться дебюта любым способом. Режиссура это не профессия, а судьба. К этому надо быть готовым и набраться терпения. И принципов.