Сегодня, 27 октября в филиале Музея истории города Киева — Музее культурного наследия — начала работать выставка одного из немногих признанных в мире украинских мастеров contemporary art Александра Ройтбурда «Распятый Будда». Впервые в столичном музее представлено действительно нонконформистское искусство, также впервые музейной экспозиции удостоено видео. Прогрессивность мышления руководства музея не в последнюю очередь опирается именно на международное признание художника. Экспонирующаяся видео-работа «Психоделическое вторжение броненосца «Потемкин» в тавтологический галлюциноз Сергея Эйзенштейна» демонстрировалась в проекте «Плато человечества» куратора 49-го Венецианского биеннале Харальда Зеемана. Живописные произведения Ройтбурда хранятся в Третьяковской галерее, Русском музее Санкт-Петербурга и четырех музеях современного искусства в США. Кроме того, выставка проживающего в Нью-Йорке художника организована под патронатом посольства США в Украине.
Работая в живописи, графике, видео, инсталляции и других видах современного визуального искусства, Александр Ройтбурд всегда остается верен себе, представляя зрителю искусство и очень личностное, и эстетически оправданное. Это всегда искусство «из первых рук». Частая смена форм у Ройтбурда — следствие эмоционального богатства его натуры и интеллектуальной полноценности. Поэтому в его произведениях органично звучит ирония, сконцентрированная порой до емкой лаконичности парадоксального афоризма. Грамотное понимание истории искусства и осведомленность в тенденциях искусства современного художник демонстрирует качеством живописи, той уверенностью движения кисти, которая всегда очевидна для профессионального взгляда.
Ощущение полноты бытия, присущее артистическому характеру Ройтбурда, в его живописных полотнах выражено композиционным приемом. Художник пользуется монументальной свободой в решении композиционных задач. Большие лаконичные объемы плотно заполняют поверхность холста.
Основная эстетическая загрузка его работ не в хитроумной символике образов и не в ребусной расшифровке, а в глобализации либидинозной материи, подвергающейся диалектическим изменениям внутри авторской творческой потенции. В выразительном сопоставлении мотивов, варьирующих одну и ту же тему, — наращивание пропорций доказательной силы, лепка животворной формы монументальной героизирующей линией.
Смягченная пластическая архитектоника форм, богатство цветовых оттенков корпусных мазков передают аполлоническое дыхание человеческого тела. Спокойно торжествующая эротика свободна от нагромождения деталей: ясность своих ритмов она черпает из холодной жестокости идеала и плавкой энергии наслаждения. В художественном высказывании Ройтбурд, вслед за де Садом, «выказывает своеобразный спинозизм — натурализм и механицизм, пронизанные математическим духом. Именно на счет этого духа и следует отнести то бесконечное повторение, тот постоянно возобновляемый количественный процесс, который умножает фигуры и складывает жертвы, чтобы вновь и вновь пробегать тысячи кругов вечно одинокого рассуждения» (Жиль Делез).
Персонажи полотен, замкнутые в пространстве собственного мифа, теряют присущую классике стыдливость и экспериментируют собственной наготой и перетасовкой частей тела со вседозволенностью сновидения. Их удаленность от зрителя часто подчеркивается присутствием геометрических полов, усиливающих в традиционном искусстве ощущение углубленности пространства. В данном случае перспективный прием уводит действие в сторону, противоположную от зрителя, выстраивая концепцию авторского зазеркалья.
Живописная фактура полотен сродни густым кронам и архитектурным излишествам. Боскетные лабиринты пейзажей — мотив безоговорочно романтический с элементами «наивной» картины. Часто встречающийся сюжет усеченной головы продолжает мистическую линию искусства, вызывая в памяти новеллы Боккаччо, японскую традицию достижения света, средневековые аллегорические изображения небесных светил. В пейзажах обескровленная голова похожа на луну, глядящуюся в зеркало вод.
В целом творчество Александра Ройтбурда являет пример артистического здоровья. Его симптомы — профессионализм без величественности, юмор без злости и интеллект без высокомерия.