Уже минимум десять лет у нас публично вовсю идут разговоры о свободе слова, независимости средств массовой информации и открытом обществе. Но зачастую все эти умные словопрения «зависают» в каком-то абстрактном времени и пространстве: непонятно, речь идет об Украине, об островах Фиджи или о некоем «вообще» вне истории. С другой стороны, диспутанты, случается, отказываются от каких-либо теоретических потуг, сводя все к набору тех или иных эмпирических фактов. А факты, как известно, можно подобрать на все случаи жизни.
Поэтому пойдем другим путем. И начнем с самого начала. Ибо без обозначения предмета разговора не имеет смысла вообще говорить о чем-то серьезном. Итак, открытое общество. Это сакраментальное для ХХ столетия понятие характеризует не просто развитую интеллектуально и индустриально общность людей и даже не традиционную многопартийную демократию. Понятие открытого общества касается социальной системы, базирующейся на признании самоценности и суверенности личности, на человеческом бытии как высшей и решающей формы существования всечеловеческого. Таким образом, открытое общество является обществом, создающим предпосылки развития личности в различных сферах и одновременно создающим своеобразную «страховочную сетку», чтобы охранить человека от различных возможных бед кризисных ситуаций. В общественно-политическом измерении открытое общество есть такой социальный организм, для которого характерны право масс свободно избирать правящую элиту, социальная динамика, прозрачность политических процессов, возможность свободного получения информации о любых проблемах, ограниченную только правом человека на неприкосновенность приватной (она же частная) жизни.
Для современных западных стран понятие открытого общества - не «пустая» научная абстракция, а определенный проект общественной жизнедеятельности, многие черты которого воплощены в жизнь. Для Украины открытое общество - отдаленная, но вполне реальная цель, достижение которой зафиксировано в программных документах многих политических сил так называемого «демократического лагеря». Конкретно же в Украине можно, очевидно, вести речь ныне не об открытом или закрытом обществе. Эти понятия у нас в чистом виде не работают, ибо страна очутилась то ли в длительном модернизационном переходном этапе от закрытого к открытому обществу, то ли в «историческом провале» олигархической квазирыночной квазидемократии (аналитики придерживаются различных точек зрения). Но так или иначе, наиболее целесообразно вести речь о мере открытости или закрытости нашего общества.
Если так подойти к проблеме и сконцентрировать внимание на СМИ в роли индикатора открытости общества, то логика рассуждения приведет нас к определенным - вряд ли утешительным - выводам.
Итак, начнем с электронных СМИ Украины. Несмотря на создание новых негосударственных телеканалов и радиостанций, в целом мера открытости в этих СМИ уменьшилась. Характерный пример: если несколько лет тому украинские телеканалы транслировали выпуски новостей СNN, «Евроньюс» и других западных информационных служб, то теперь телеинформация о мире отсепарирована или в Киеве или в Москве. Той открытости Украины мировому информационному потоку, о котором несколько лет тому писал известный московский журналист Матвей Ганопольський, ныне нет и в помине. Почему? Слабо верится в стихийные процессы, идущие вразрез с общецивилизационными. Очевидно, кому-то мешала эта открытость - и очень влиятельному «кому-то». Тем временем и суммы, нужные для содержания информагентств, радиостанций или телестудий ощутимо выросли. Западные гранты для поддержки таких структур, особенно в электронных СМИ, фактически прекратились, вследствие этого прекратилось и существование независимых информационно-аналитических структур на радио и телевидении.
Но это не главное. В силу общегосударственных финансовых процессов все электронные СМИ из независимых превратились в коммерческие, «спонсорские» (кроме государственного украинского радио и телевидения), они-то и выражают настроения и мысли не широкой общественности и даже не интеллектуальной элиты (как было в «позднюю перестройку»), а озвученные интересы «спонсоров». Под последними имеются в виду не только юридические, но и (главным образом) фактические собственники порой номинально независимых СМИ, и электронных, и печатных (как же, основатель - трудовой коллектив!), вкладывающих деньги и «заказывающих музыку». Но о газетах - несколько дальше. Что же касается государственных электронных СМИ, то они «озвучивают» не позиции широких групп общественности (и даже не хотя бы «державницьки налаштованих», как это было во времена президентства Леонида Кравчука), а исключительно позицию исполнительной власти (за редчайшими исключениями, когда оппозиционные депутаты используют специальные передачи для трансляции своего мнения).
В нынешней ситуации частные электронные СМИ не могут позволить себе высказать откровенно оппозиционное мнение. В последнем случае власть имеет нескончаемое количество рычагов (прежде всего административно-экономических), чтобы укротить строптивых. Можно неофициально «высказать мнение» - и неугодная программа исчезнет навсегда (как было в свое время с откровенно оппозиционными «Новинами УНІАР» на телеканале ЮТАР, стоило этой передаче занять откровенно критическое отношение к действиям исполнительной власти во время похорон патриарха Владимира). Но в целом достаточно послать проверку из государственной налоговой администрации (подчиненной именно исполнительной власти), найти реальное или выдуманное нарушение тех или иных подзаконных актов, изменяющихся едва ли не ежедневно, - и счет этого СМИ блокируется. А что такое заблокированный на протяжении нескольких месяцев счет? Это полная финансовая катастрофа негосударственного СМИ (и не только электронного, хотя с электронными легче - они не могут напечатать спецвыпуски за счет коллег, как это делала во время избирательной кампании «Правда Украины»). Можно, конечно, подать иск в суд, требуя возмещения нанесенного ущерба, но этот иск могут рассматривать несколько лет, и даже в случае вынесения благоприятного решения еще несколько лет придется ждать выплаты компенсации за убытки, поскольку у государства денег на возмещение причиненного им ущерба почему-то никогда нет. Ну, а в самом крайнем случае можно отобрать и лицензию на вещание. Поэтому независимые электронные масс-медиа являются лишь номинально независимыми - и от государства, и от осторожных «спонсоров» (которым не хочется терять источник доходов от рекламы и, главное, средство влияния на умы). Поэтому максимум, что может быть дозволено журналисту в этих СМИ (даже если его «спонсор» изо всех сил ненавидит существующую власть), - это осторожная критика «некоторых недостатков» в государственной политике и объективистское (по мере возможностей) освещение событий.
Кстати. Создается впечатление, что Украина открыта только одному «вектору» мировых масс-медиа - московскому. Сфера деятельности этих СМИ, по всем приметам, свободны от давления нашей власти (интересно, почему?). За исключением нескольких западных пограничных регионов, только российские СМИ (печатные и электронные) имеют ареал свободного распространения на украинской территории. И это, исходя из принципов открытого общества, плохо. Плохо не потому, что они «российские», а потому, что являются монополистами в формировании представления о мире - во всяком случае, в восточной и южной Украине. Впридачу процесс превращения российских СМИ из независимых (как это было в начале 90-х годов) в откровенно «спонсорские» достиг еще более высокой степени, чем в Украине. Поэтому, за редкими исключениями, российские СМИ доносят в Украину не позицию конкретных общественных групп и ярких личностей, а позиции финансово-политических группировок, или, иными словами, мощных властных кланов.
Таким образом, вопрос об освобождении от доминирующего влияния российских масс-медиа (хотя бы и «российских в Украине») непосредственно связан с вопросом о внешней открытости Украины миру. Ибо при нынешних обстоятельствах такая открытость доступна лишь избранным: только свободное владение английским языком (2-3 миллиона украинских граждан), соединенное с определенными финансовыми возможностями, гарантирует свободный выход в мировое информационное пространство (Интернет, спутниковое телевидение и т.д.). А это, безусловно, ненормальная ситуация. Но путей ее преодоления пока что не видно. При этом возникает очередной парадокс нынешней украинской жизни. Хотя «правила игры» будто бы диктуются включенностью Украины в мировое сообщество, хотя миллионы украинских граждан экономически связаны либо с Польшей, либо с Турцией, либо с иными европейскими странами, ежедневную информацию о жизни этих стран они получают или через Москву, или (в лучшем случае) через Киев. Граждане Украины, за небольшим исключением, не могут непосредственно узнать, что же думают на самом деле Джеффри Смит или Джордж Сорос, которых изо всех сил ругают не только коммунистические, но и многочисленные «независимые» СМИ, отечественные или российские. То же касается и позиции иных влиятельных деятелей Запада и западных структур гражданского общества. Да разве только западных? Ситуация в соседней Беларуси воспринимается рядовым гражданином через призму трактовки ее российских или украинских «спонсорских» или правительственных масс-медиа. Лишнее говорить, что картина этой ситуации получается зачастую весьма далекой от реальности.
Собственно, сказанное об электронных СМИ касается и печатных масс-медиа. В некоторых регионах еще пытаются маневрировать между влиятельными финансово-политическими силами последние действительно независимые издания, но это дается им все большей затратой энергии. Быть же реально независимыми газеты и журналы не могут, кроме всего прочего, и вследствие массового обнищание населения и отсутствия у абсолютного большинства людей возможности подписывать несколько периодических изданий, как (вспомним!) это было во время перестройки и в первые годы независимости. Да, тогда газеты, имея миллионы подписчиков, могли быть смелыми и оппонировать самому ЦК КПСС. А ныне... Увы, без массового подписчика действительно плюралистическая пресса существовать не может.
В этой ситуации выживают (опять-таки за редчайшими исключениями) только те печатные СМИ, которые откровенно выражают «спонсорские» мысли.
Особенно наглядна тенденция к сокращению высококачественной аналитики (политологической, философской, культурологической, макроэкономической), предназначенной для интеллектуальной элиты общества и тем, кто стремится войти в эту элиту (прежде всего студенческой и аспирантской молодежи). Это происходит в силу прежде всего обнищания и деградации этой элиты в сравнении с началом 90-х годов. Отсутствие мощного среднего класса, из рядов которого постоянно (в нормальных условиях) пополняются ряды интеллектуальной элиты и который сам в значительной степени является потребителем «высоколобой» продукции СМИ, также, мягко говоря, не содействует утверждению и распространению элитарных СМИ (следует, очевидно, подчеркнуть самоочевидное - элита это не власть имущие, а воплощение творческого потенциала общества).
На этой волне происходит навязывание (с помощью рекламы, демпинговых цен и т.д.) печатной продукции, которую обычно обозначают термином «желтая пресса». В психологическом плане такой расчет беспроигрышный: утомленный постоянной борьбой за выживание, лишенный свободного времени (то есть времени, свободного от забот о физическом выживании) человек обращается не к высокоинтеллектуальным раздумьям известного писателя или ученого, а к описанию криминальных «разборок», к скандалам из личной жизни поп-звезд, к шарлатанским пророчествам «космософов» и «метафизиков» или к простеньким кроссвордам. Но «желтая пресса» в Украине не столь проста, как кажется. Она также несет определенную идеологическую нагрузку, а именно - представляет типичный «спонсорский» взгляд на мир.
Захватив господствующие позиции в экономической и политической жизни, наиболее мощные кланы способны максимум на «разборки» между собой, а не на стремление к реальному изменению ситуации в стране к лучшему. Для того же чтобы стабилизировать нынешнее состояние дел в своих интересах, кланам нужна пресса и шире - СМИ различного рода, которые исполняют суть идеологическую миссию: обеспечить общественную неподвижность (как и в закрытом обществе). Но эта цель достигается совершенно иными способами, главным из которых является тотальная деморализация 90% общества и создание у этих людей превратного (многократно заниженного!) представления о ценностях человеческого бытия и о внешнем мире. Невозможность изменить себя и общество - такие подсознательные социально-психологические стереотипы формируются большинством «спонсорских» и государственных СМИ Украины. Увы.
Таким образом, вопрос о свободе слова как таковой ныне в Украине является неразрешенным. Если в начале 90-х годов возможным (и типичным) было представление различных позиций на страницах одного и того же печатного СМИ или в программах радио и телевидения, то потом, в зависимости от «спонсоров», СМИ четко определили границы дозволенного. Естественно, позиция известного политика или бизнесмена порой может найти отображение и в масс-медиа с иными симпатиями, но это делается эпизодически и, так сказать, для «нотариального свидетельства» своей объективности.
Наконец, ограничения свободе слова ставят и сами нынешние общественные интересы. По данным многочисленных социологических опросов, людей интересуют проблемы физического выживания, здоровья, благополучия своей семьи. Иные проблемы, включая гражданские свободы и высшие ценности бытия, отошли не то, что на второй - на десятый план. Вследствие всего этого спектр проблем, рассказа о которых общество в целом ждет от СМИ, является чрезвычайно суженным. Иными словами, сказанное о том, на что нет «социального заказа» (пусть это будет высокопрофессиональный труд) останется неуслышанным. Наконец, играет свою роль и крайнее несовершенство общеукраинских инфраструктур - информационных, интеллектуально-коммуникативных, культурнических. Поэтому продукция львовских СМИ остается неизвестной в Киеве, харьковских - во Львове, одесских - в Днепропетровске, хотя потенциальные платежеспособные (!) потребители продукции этих СМИ могут иметься во всех регионах Украины, возможно, и за ее пределами. Но контакта между ними и необходимыми им масс-медиа нет.
Итак, картина вырисовывается весьма угрюмая. Но она была бы неполной без «луча света в темном царстве». Ибо при всем при этом даже среди финансово-политических группировок попадаются такие, которые активно работают с внутренним рынком, производя для него товары массового потребления. Такие группировки объективно заинтересованы в росте платежеспособности украинского населения. Их деньги, их недвижимость, их планы связаны с Украиной, с ее перспективой, поэтому лидеры этих группировок начинают создавать политические структуры и СМИ, представляющие их взгляды и интересы. В стратегической перспективе эти структуры заинтересованы в большей открытости Украины миру. Они были бы не против и самого открытого общества, если в нем сохранятся их деньги и власть. Во всяком случае, на флагах подобных политических сил (не доминирующих, безусловно, в Верховной Раде и не слишком щедро в ней представленных) - именно лозунги открытого общества. Относительная свобода высказывания (при условии персональной критики тех или иных персон только с разрешения лидеров) и объективность подачи информации в СМИ, что принадлежат этим группам, в принципе разрешается. Вопрос в том, каково реальное влияние таких СМИ..
Конечно же, эти размышления не полны, более того, они не могут быть исчерпывающими (такими являются только размышления власти в закрытом обществе). Но общий вывод автора состоит в том, что ситуация с открытостью украинского общества, свободой СМИ и свободой слова в этих СМИ является критической. Ближайшее время, к сожалению, может еще уменьшить меру общественной открытости и возможность свободного выражения своих позиций людьми различного мировоззрения. Поэтому будем ценить каждый оазис свободы и стремиться творить эти оазисы - как бы утопично не звучал такой призыв. Ибо еще Герцен говорил, что нельзя освободить человека извне больше, чем он сам освободился изнутри.