Можно было бы начать с того, что на последнем концерте декады, посвященной 140-летнему юбилею филармонии, звучала камерно-вокальная музыка в исполнении выдающейся певицы, солистки Национальной оперы Марии Стефюк. Цветы, поклонники таланта, овации — все так, как запланировано, никто даже не думал, что будет иначе. И вдруг в середине первого отделения в зале гаснет свет. Певица, ее концертмейстер Константин Фесенко и полный зал слушателей — в полной темноте, в полном недоумении и в вынужденном ожидании. Что же будет дальше? А дальше ничего не происходит, светлее не становится. Оказалось, что это внешняя авария, вызвавшая сбой электросистемы, к которой принадлежит и филармония. (Генеральная реконструкция преимущественно подземного центра города в этот раз отразилась на искусстве непосредственно, обычно всякого рода «отражения на искусстве» проявляются и отражаются на его статусе в этом государстве. Всем известно, что культура занимает последнее место в ряду поставленных правительством задач.) Но рассказ не об этом.
Тем временем в филармонии не становится светлее. Можно представить, как переживает артистка, ведь голос — хрупкий инструмент, и даже малейшее волнение может ему навредить. Возможных выхода два: перенести концерт на другой день и с извинениями отпустить публику выбираться из темного зала на ощупь или же продолжать, создав романтическую атмосферу со свечами. Да, со свечами! Но сначала их нужно найти. Проходит более четверти часа, спасительные свечи найдены и в подсвечниках уже стоят на рояле. Немного светлее, концертмейстеру приходится привыкать к полумраку. Мария Стефюк продолжает концерт. Но голос не слушает ее, он еще в состоянии стресса. Певица собирается с последними силами и… продолжает без перерыва на антракт.
Могу лишь позавидовать выдержке и самообладанию певицы, которая не просто продолжила петь, но и сыграла на сцене филармонии маленькие спектакли в каждой своей песне. Примадонна, поющая в темноте, — это не просто романтично, это восхитительно.