Есть персонажи, которые ну никак не могут без приключений. Возьмет писатель, придумает какой-нибудь веселый персонаж, пустит его гулять по страницам своей скромной книжечки, а тот, глядишь, все норовит вырваться дальше, тесно ему - в переплете - под обложками.
Именно такой неуживчивый характер оказался у рядового Чонкина, появившегося из-под пера Владимира Войновича, и сразу же попавшего из книжного - в «дикий переплет».
О том, что было в советское время с писателем и его романом «Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина» написано достаточно. Да мы и сами помним - ведь не преданья старины глубокой. Если опустить подробности, вполне нормальная судьба сатирика и его произведения: «...вон из страны - не клевещи на советскую армию, партию, историю, людей».
Но многое изменилось, вернулось, напечаталось и прочиталось. Казалось, что при всем том - успокоилось. Да нет, Иван Чонкин появился теперь на киноэкране. И продолжает беспокоить бывшую советскую публику. Неугомонный.
После скандальной истории на Одесском кинофестивале «Золотой Дюк», где английские продюсеры одноименной ленты проявили непочтительность к местной традиции «воровать с экрана фильмы посредством видеозаписи», истосковавшийся по дорогим его сердцу бывшим соотечественникам, «Чонкин» появился в Киевском Доме кинематографистов. В сопровождении своего первоотца Владимира Войновича.
Последний (т.е. на самом деле - «первый»), в частности, был рад общению с аудиторией на русском и украинском языках, а также тому, что фильм, наконец, попал на его родину. «Я не оговорился, - подчеркнул господин Войнович, - вся моя юность прошла в Украине, и потому Украина тоже является моей родиной».
Оказалось, что продюсеры Эрик Абрахам и Катя Краусова, присутствовавшие На этом просмотре, организованном посольством Великобритании, влюбленные в «Чонкина», приобрели право на его экранизацию еще десять лет назад. И только прошлым летом российские и украинские актеры под управлением чешского режиссера Иржи Менделя разыграли недалеко от Праги историю первой части романа. Для осуществления постановки, кроме английских, были привлечены французские, итальянские, чешские и российские деньги. Получился такой вполне европейский комедийный фильм о советской жизни 1941 года. Фильм удачный и очень смешной, что бы там ни говорил президент «Золотого Дюка» - вездесущий и обидчивый (на международное авторское право) господин Рудинштейн. «Золотая медаль» Веницианского МКФ - лишнее тому подтверждение. На редкость точным оказался выбор актеров - исполнителей не только главных, но и самых что ни на есть эпизодических ролей. Имена Владимира Ильина, Валерия Золотухина, Юрия Дубровина, Сергея Гармаша, Ивана Рыжова, Алексея Жаркова говорят как бы сами за себя. Но радует не просто очередная встреча с виртуозными исполнителями - они играют со смаком и, как правило, без перебора.
(Опасения по части этого самого треклятого «перебора» были. Легко «передати куті меду», когда предлагаются ситуации воистину буффонадные). Радует то, что, например, Зиновий Гердт, актер, словами одной из эпиграмм Валентина Гафта, «Играющий всегда одинаково... хорошо», в роли однофамильца Сталина являет нам совершенно неожиданного... самого себя. И анекдотическая ситуация, когда «маленький человек» за страшной тенью тирана становится вдруг «большим», в конце эпизода перерастает смысл элементарно анекдотической.
Вообще-то, кажется, перед нами тот счастливый случай, когда фильм конгениален популярному роману. Чешскому сценаристу Зденеку Свераку удалось взять из литературного произведения наиболее выигрышные ходы и не заниматься отсебятиной, на которую часто без повода тянет интерпретаторов. И самое неожиданное, а потому особенно приятное, что русская речь персонажей не унифицирована. И потому фильм сохранил живые токи языковой народной стихии.
Что же касается этичности подобного «шутейного» разговора о вещах непростых, касающихся трагичности того времени и его реалий, то... Еще сам роман, напечатанный в Советском Союзе во второй половине 80-х дал возможность разным поколениям читателей определиться с этим. Помню, мой, ныне покойный, отец, юность которого прошла в те далекие годы, четырежды раненый на войне (последний раз - недалеко от Праги, может, там, где теперь снимался «Чонкин»), смеялся, читая роман. Конечно, надо быть духовно подвижным человеком, чтобы не обидеться «за свое прошлое», когда его изображают не очень великолепным и не весьма героическим. Надо иметь мужество посмеяться над маразмом бытия, если тебе пришлось вольно или невольно разделить с ними свою судьбу... При всем при этом, фильм не смог сгладить неловкости, возникавшей при чтении некоторых эпизодов романа, речь в которых заходит об энкавэдистских расстрелах и пытках. Загадочна природа юмора. Видимо, еще более загадочна природа черного юмора, познать законы которой, не переступая опасной черты между искусством и неискусством, необычайно сложно.
Не без этого.
А как поживает в экранной истории наш главный герой, рядовой Иван Чонкин, и его нежная подруга Нюра? Лучше всех! Чонкин в исполнении Геннадия Назарова, в каком-то смысле, даже симпатичнее романного. Мудрее, что-ли. Он - нечто среднее между сказочным Иванушкой-дурачком и бравым солдатом Швейком. (И понимаешь, что чешские режиссер и сценарист для этой экранизации - не случайность!) В определенном смысле, Чонкин тут, в кинокартине, вроде «прозрачнее». Его и Нюру, роль которой не менее блестяще, в легком «ренессансном стиле» исполнила Зоя Буряк, как бы наполняет и переполняет солнечный свет. Они вдвоем и взмывают на «отдохнувшем» самолете - туда ближе к солнцу, и подальше от сумасшествия советского миропорядка.
Чуть не забыл, памятуя одесские коллизии, показ фильма «Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина» сделали строго закрытым. Среди приглашенных - дипломаты, журналисты, а также потенциальные прокатчики ленты.
А Владимир Войнович уверен: удивительные приключения его подопечного еще не закончены.
В любом случае - да.
Помните, как начинается вторая часть романа? Герой под следствием:
- Чонкины мы, - скромно сказал Иван и посмотрел на лейтенанта с опаской - может чего не так.
- Через «о» или через «е»?
- Через «чи», - сказал Чонкин.