Главный дирижер симфонического оркестра Национальной филармонии Украины Николай Дядюра внешне вряд ли чем-то отличается от всех тех, хто регулярно отворяет двери этой музыкальной обители. Его можно узнать только по фраку, да и то во время концерта. В повседневной реальности заслуженный деятель искусств предпочитает оставаться самим собой: в филармонии полностью отдается работе, дома - семье. Считая при этом, что нет ценностей более высоких и значимых. И если три года назад по поводу его младенца-оркестра скептически улыбались, то сейчас многие могут позавидовать. Оркестр состоялся. Поэтому мы и беседуем с Николаем о его детище, судьбе, о нем самом.
- Что бы вы сами о себе сказали как о человеке?
- Я плохой человек...
- А какой же вы тогда как дирижер?
- Я хороший дирижер.
- А почему вы решили им стать?
- В тот момент, когда только начинал заниматься дирижированием с одной стороны, даже не думал о том, что смогу состояться как профессионал, понимая, как это трудно и невозможно, а с другой - скорее интуитивно, сердцем чувствовал, что никуда от этого не денусь. И было бы очень жаль, если б я принял другое решение. Так сложилась судьба. Были люди и ситуации, которые меня активно на это подталкивали. Хотя я и изменил первоначальной идее своей жизни. Сначала собирался стать музыкантом, играл на трубе и очень серьезно подумывал об этой карьере. Мне повезло с педагогом, и отступать было очень тяжело, но в конце концов это произошло. И вот уже 15 лет я профессионально занимаюсь дирижированием. Моим учителем был, есть и, надеюсь, будет Роман Кофман. Хотя к этому причастны еще и многие другие. Я проходил трехмесячную стажировку в Америке, мне посчастливилось учиться у Сейджи Озавы, Леонарда Бернстайна. Но все равно это были какие-то общие познания, дополняющие основные, которые мне дали в Киевской консерватории.
- Вы продолжаете музыкальную плеяду?
- Напротив. Мать - профессиональный учитель, отец - профессиональный строитель. Одним словом, «семья инженеров». Музыкантов никогда не было. Когда я поступал в музыкальное училище после 8-го класса, родители спрятали диплом. Я его нашел и сдал документы. Это было серьезное решение. Они же категорически препятствовали, видели мое будущее совсем по-другому.
- Скажите, к вам применимо понятие «человек-оркестр»?
- Нет, конечно. В живом виде это понятие не существует, оно скорее возможно при помощи каких-то выдумок и причуд. Но я хочу сказать другое, касающееся оркестра. Когда ученые начали подсчитывать самые выдающиеся музыкальные открытия за всю историю человечества, они не набрали и десяти. Потому что все остальное как бы исходило из этого. Мне кажется, что самое великое создание человечества - это симфонический оркестр. Его возможности воздействия на людей настолько безграничны, что это трудно сравнить с каким-либо другим чудом. И разве можно обо мне сказать «человек-оркестр»? Вряд ли. Хоть и говорят, что дирижер «играет на оркестре». Но как здесь разъединить - дирижер, оркестр... Или как объединить?.. Очень тяжело. По крайней мере, я не знаю, как это делается.
- В вашей жизни уже был самый большой успех?
- Надеюсь, он впереди. Но были моменты, которые являлись какими-то всплесками и позволяли мне восходить по ступенькам моей профессии. Прежде всего волей судьбы стала встреча с Романом Кофманом. Затем очень серьезным этапом был конкурс в Японии. Во времена Советского Союза дирижеры из Украины практически не попадали на подобные мероприятия. Вообще, победой было уже очутиться там, а тем более выиграть конкурс. И конечно, очень важную роль в моей жизни сыграло приглашение в качестве дирижера в Киевский театр оперы и балета.
- А поражение?
- Были и поражения, недоразумения, спады, хотя очень короткие. Дирижер не имеет права разочаровываться или падать духом. Потому что проявление слабости моментально отражается на оркестре. Я всегда думал, что любое поражение полезней, чем победа. Я выступал на Конкурсе имени Тосканини в Италии. И уже будучи лауреатом двух международных конкурсов, гораздо более престижных, чем этот, не прошел даже во второй тур. Выглядело как полнейшая нелепость, а в результате я извлек из этого пользу. Поражений не должно быть. У музыкантов существует понятие «обыграть сочинение», то есть сыграть на людях в первый раз. Как правило, перед каким-то серьезным выступлением сочинение обыгрывается где-то в провинции, где публика вряд ли разбирается в тонкостях. Бывает большое количество ошибок. Но для того оно и обыгрывается, чтобы понять, где именно ты ошибся.
- И наконец, о самом главном, как мне кажется, - о вашем оркестре.
- Ситуация с ним вообще уникальна. Он очень молод и по возрасту, и по своему составу. Ему всего-навсего три года. Представляете себе, что такое наблюдать развитие оркестра с нуля. Вот оркестра еще нет, а вот уже первый концерт, затем второй, третий... Cейчас уже двухсот какой-то. Понимаете, что значит для дирижера видеть не падение, а рост оркестра, его музыкантов. И когда слушаешь оркестр, которому 60 лет, - это одно, и которому 3 года - совсем другое. Не то что по качеству, нет, по самой ситуации. 3 года назад это был на 90 % новый оркестр. Все музыканты набирались по всеукраинскому конкурсу. И если сначала сомневались, зачем он нужен, если потом нас называли «оркестром надежды», то сейчас - «оркестром будущего». Все новое не всегда сладко для окружающих. Конечно, была конкуренция, нарекания, но на это все оркестр отвечал только своей игрой. И неудивительно, что он развивался так быстро и уверенно. Ведь филармоническая жизнь в Киеве не просто активная, а невероятно бурная. И интерес у публики к филармонии сейчас возрастает. У нас нет возможности расслабиться, отдохнуть. Играя по 6 программ в месяц, мы даже не в состоянии провести достаточное количество репетиций. Все происходит молниеносно. И мне приятно осознавать, что на третьем году существования наш оркестр заметили. И очень хотелось бы продемонстрировать все то, что умеем, не только в Киеве (здесь нас уже знают), но и за рубежом. На данный момент мы живем очень серьезным событием. Нас пригласили в Мюнхенскую филармонию. И в конце октября оркестр должен дать концерт в центральном зале Баварии. Это очень ответственно и серьезно. К тому же - это первое выступление коллектива за границей. От него зависит, будут ли нас приглашать еще и выдержит ли оркестр такую творческую нагрузку. За нашей спиной - имя Национальной филармонии Украины.
- Ну как вы сами понимаете, подобные вещи связаны с материальными расходами. Мы заняты поиском спонсоров. И одна из таких организаций, которая откликнулась и действительно поддержала наш оркестр, - это Фонд содействия развитию искусств Украины. Мне очень приятно об этом говорить, потому что неоднократные обращения в этот фонд никогда не были напрасными. Ведь ни один оркестр не окупает себя. Это жанр, который обречен на это. Но все оркестры в мире, будь то филармонические или частные, имеют постоянную спонсорскую поддержку и за счет этого существуют. К сожалению, в нашей стране подобная благотворительность не поставлена еще на профессиональные рельсы. Но пусть работа этого фонда будет примером для других.