Те, кто однажды видел утонченные черты лица создателя и главного редактора нового донецкого литературного журнала «Дикое поле» Александра Кораблева, понимают, почему друзья и ученики окрестили его Дон-Кихотом. Но — sic! — Дон-Кихотом, уверенно побеждающим ветряные мельницы. А уверенность его действительно завидная.
На глазах у Кораблева возник и через несколько номеров канул в Лету донецкий же литературно-художественный журнал «Многоточие» Сергея Шаталова и Марины Орловой. Это название, к сожалению, не стало символическим. В какой-то момент, после нескольких вялых номеров, продолжения не последовало. В памяти осталась разве что публикация текстов Джима Моррисона в переводе на русский язык. Это было в середине 90-х. А в начале 2000-х — еще один неудачный опыт. Уже свой собственный. Идейные разногласия между членами редакционной коллегии созданного им «Родомысла» вынудили Кораблева оставить свое детище. И вот новая попытка — два номера «Дикого поля», удерживающего пока статус ежеквартальника. Опытность породила осторожность. Журнал был представлен киевской публике только после того, как первый, сигнальный номер получил многочисленные положительные отзывы в донецкой прессе. Листая его, я невольно вспомнила, что мне рассказывали когда-то об особенностях донецкого менталитета: глобальность замыслов и настойчивость в их реализации. Не случайно «Дикое поле» гордо именуется интеллектульно-художественным изданием и насчитывает 298 страниц.
Антикоммерческие установки редакции (вроде предупреждения для авторов, помещенного на последней странице: с теми, кто заговаривает о гонорарах, мы не разговариваем вообще) контрастируют со всем характером «Дикого поля». В нем есть то, что обрекает его на успех, независимо от смыслового наполнения, — форма подачи, выдержанная в соответствии с канонами массовой культуры.
Те же киты, на которых держится масс-культурная индустрия, подставили свои спины новому журналу. Во-первых, это самореклама: первые и последние страницы второго номера пестрят цитатами из хвалебных статей, появившихся в газетах после сигнального выпуска. Подобные па вполне уместны на обложках коммерческих изданий. Для безгонорарного интеллектуально-художественного журнала такое самолюбование выглядит по меньшей мере озадачивающе, хоть и интересно. А вот выплыл и второй кит. До сих пор ни литераторы, ни критики, ни ученые и близко не подошли к истолкованию таких категорий, как высокохудожественный, талантливый, духовный и т. п. Но «интересность» вполне может быть объективно изучена и разложена на составляющие. Этот журнал не скучно читать. Даже если что-то в нем покажется вам вовсе недостойным публикации.
Подборки стихов, переписка фотографа А. Монастыренко с известными поэтами А. Парщиковым и А. Еременко, критические статьи перемежаются экскурсами в историю Донетчины, редакторскими предисловиями и не успевают надоесть. Каждая рубрика забирает ровно столько читательского внимания, сколько, согласно психологам, человек вообще может концентрироваться на чем-либо с максимальным интересом (то есть минут 20). В этом отношении проблемы могли возникнуть с настоящим открытием журнала — не публиковавшимся ранее романом Сергея Зубарева «Второе дыхание». Но и он, состоя из маленьких главок, идеально вписался в калейдоскопическую концепцию журнала, которая давно уже стала концепцией современной масс-культуры. Как выразился Ю. Верховский, чьи тексты опубликованы в первом номере: «Время толстых книг прошло. Наступило время тонких мыслей».
На развлекательность, нескучность и лаконизм делается ставка и в уникальной рубрике «Рулетка». По одному стихотворению нескольких авторов-дебютантов читатели должны определить лучшего из поэтов. Наградой будет публикация полноценной подборки в следующем номере. Это азарт и шоу прямо на страницах.
Сожаление вызывает то, что украиноязычные авторы представлены в этом журнале далеко не так пестро и полно, как русскоязычные. Вероятно, нужно или установить равновесие, или вообще отказаться от утопической идеи делать многоязычный журнал. В структуре личности один язык все равно оказывается доминирующим. Для «Дикого поля» родной, очевидно, русский.
Настораживает толщина в 300 страниц. Боюсь, все таланты Украины не смогут наполнять своими текстами такой объем с частотой раз в три месяца. Это риск для художественного уровня. Подозрительна и претенциозность концепции. Рубрикация содержания выглядит так: 1.Верхнее небо. Залетные птицы (поэзия). Город, время (переписка). Следы на воде (воспоминания о С. Зубареве)... 2. Среднее небо. Птицы (поэзия бардов) и т. п.
Вполне может быть, что авторы «Дикого поля», увидев свои ранее неопубликованные материалы напечатанными, снова разойдутся по отдельным квартирам создавать и накапливать новые тексты. И после выхода нескольких номеров журнал окажется лишь в домашних архивах. Но это не будет означать, что он не удался. Если вспомнить историю литературы, ни один по-настоящему интересный и оригинальный литературный журнал, тем более созданный писателями, не просуществовал слишком долго. Гумилевский «Сириус», «Весы», «Северные цветы» символистов и многие другие — все они продержались несколько лет, не более. Однако сохранили не только архивную пыль между страниц, но и первые публикации произведений, ставших нашей классикой.