ОЗОНОВЫЙ СЛОЙ ИСКУССТВА

Ренессансный титан Эразм Роттердамский в своей знаменитой «Похвале глупости» говорит: «Война, которую все так прославляют, ведется дармоедами, сводниками, ворами, убийцами, неотесанными мужланами, неоплатными должниками и тому подобными отбросами общества, а не просвещенными философами...»

Спросите любого художника, хочет ли он, напялив форму и обвешавшись оружием, броситься рвать в клочья ближнего? В ответ мастер, наверное, пожмет плечами и покрутит пальцем у виска... Эх, если бы бестолковые политики, собравшись где-нибудь подальше от человеческих глаз, грызли в одиночестве друг другу горло. Так нет — нужно им тянуть за собой и тех, кто стремится лишь к добру и способен творить только прекрасное. Прочитайте имена погибших художников, вычеканенные возле Национальной академии изобразительного искусства и архитектуры или на мемориальной доске в Союзе архитекторов Украины... А сколько потенциальных рафаэлей, рембрандтов, роденов легло в братские могилы, не оставив после себя даже имени!

Мечтателя и философа Бруно Шульца поглотил водоворот минувшей всемирной бойни. Каким-то чудом часть его творческого наследия дожила до наших дней. Дискуссия о том, какому народу принадлежит искусство Шульца, не имеет смысла — оно принадлежит всему миру. До 9 мая 2004 года в Национальном художественном музее Украины впервые будет экспонироваться выставка произведений Бруно Шульца из коллекции Музея литературы им. Адама Мицкевича в Варшаве.

Наивно считать, что искусство несет в себе только дух пасторальной идиллии и неспособно инфицироваться вирусом ненависти и разрушения. Но пока существует тонкий озоновый слой культуры, есть и надежда на то, что человечество будет существовать, хотя и не беспредельно, но достаточно долго. Странное ощущение того, что я уже существую тысячи, а может, и миллионы лет (впрочем, что здесь странного — каждый из нас носит в себе живую клетку какого-нибудь архейского предка), охватило меня на выставке Анны Ивановой «Достать до неба». Скульптурный проект этой харьковской художницы почему-то напомнил детство и то, как дед позволял мне дергать рычаги каких-то хитрых патриархальных механизмов, чье значение я не понимал, но их присутствие в сельском быту было необходимо. В отличие от дедовых устройств, изыски Анны Ивановой с деревянными, грубо обработанными конструкциями явно не утилитарны, но бессодержательными их назвать невозможно. Второй зал этой же галереи заполнили работы Александра Ридного, тоже харьковчанина. Экспозиция «Вещи для себя» — также искусное совмещение авангарда и архаизма — и материалов современных и традиционных. Уровень этих выставок заставляет с нетерпением ждать новых проектов, запланированных в рамках художественной акции «Столичный экспресс Харьков—Киев — движение без остановок».

Я не впервые встречаюсь с искусством Людмилы Бруевич, но каждый раз искренне восхищаюсь ее талантом. Большая выставка в маленькой «Галерее,36» — еще одно подтверждение ее мастерства. Впрочем, полагаю, ни один из ценителей графики Людмилы Бруевич по этому поводу и не сомневается. Каждый ее графический лист — это целый гармоничный мир, совершенство которого не вызывает возражений, а насыщенность элементами, наверное, можно сравнить со сложностью структуры ДНК. Работы Людмилы Бруевич, где соединены филигранный офорт и акварель, нужно смотреть, так сказать, живьем — даже самая качественная печать не в состоянии передать движений руки и сердца автора.

В галерее «Триптих» с калейдоскопической скоростью сменяют друг друга выставки. Или, возможно, это просто так время летит? Впрочем, неважно. Главное, выставки качественные и разнообразные.

Выставка Александра Левича «Остров сокровищ» — фантастическая живописная интерпретация времен давно минувших, но событий вполне реальных. Пираты, каравеллы, галеры, химерические образы, навеянные романтической историей морских походов и завоеваний, препарированные будто бы в сотрудничестве барона Мюнхгаузена, Франсуа Рабле и Гюстава Доре.

Олег Дергачев — скульптор и график из Львова — продолжает удивлять своей активностью, совмещенной с универсальностью и качеством. Кажется, не то что в Киеве — во всем мире не найти выставочного зала, в котором Олег не демонстрировал бы свое похвальное умение одинаково мастерски работать в жанрах и карикатуры, и офорта, и шрифта, и скульптуры. В галерее «Триптих» доминирует, как понятно из названия выставки «Бронзовые притчи», скульптура.

В галерее «Акварель» и «Нил» одновременно демонстрируют свое творчество Анничка Колос и Виктор Семеняк. Различные авторы, разные манеры, но мастерство живописи создает ощущение гармонии, а разностилевые направления дополняют друг друга. Традиционная живопись Виктора Семеняка, охватывающая в большинстве своем украинские мотивы, абсолютно не диссонирует с изображением европейской архитектуры в авангардном стиле «бойчукизма» Аннички Колос.

Приятно удивила и фотовыставка Ильи Межула в салоне «Фуджи-спорт». Много мастерских фотографий европейских городов и видов. Европа, уже знакомая, но еще не очень близкая украинцам, станет немножечко роднее для нас. И, как будто для понимания того, что мы находимся в едином культурном пространстве, рядом с фотографиями Норвегии, Франции, Италии — вполне уместны Коктебель и Пирогово. Работы метко подписаны цитатами из стихов Бродского, Ахматовой, Пастернака.

Всеукраинская выставка графики, суть которой раскрывало лаконичное название «Шрифт», удивляла парадоксальностью. Многие из ее авторов сознательно и целеустремленно используют в формотворчестве букв и цифр мотивы окружающего мира. Самые невероятные предметы и образы изгибались, переплетались, соединяясь во вполне пригодный для восприятия и чтения алфавит. Все может стать буквой — джинсы, кроссовки, ключи, таблетки, фрагменты архитектуры и даже вода. Доминировал в залах Союза художников Украины, вполне логически, украинский вариант кирилличной азбуки. Хотя исторический путь развития нашего алфавита спрессован в меньшие отрезки времени, чем латиница, имевшая не одно тысячелетие для поисков совершенства, однако во многих своих образных находках он чрезвычайно удачно совместил греческую основу, латинскую графичность и национальную неповторимость.

Может возникнуть вопрос: есть ли необходимость в таких мощных творческих и интеллектуальных усилиях в разработке, так сказать, национально сознательного украинского шрифта, который демонстрирует нынешняя выставка? Компьютерные программы создают иллюзию безграничного разнообразия гарнитур, но многие ли из них пригодны к использованию для печати на украинском языке? Простая замена в русских комплектах (часто сделанных на основе западных образцов) буквы «и» на «і» дает результат, примерно эквивалентный тому, который бы дал перевод Шекспира на украинский язык не с английской первоосновы, а, например, с Пастернака.

Трудно не согласиться с вдохновителем и одним из главных организаторов выставки «Шрифт» профессором Национальной академии изобразительного искусства и архитектуры Виталием Шостей: «Шрифт — графическая запись языка. Если без своего языка народ немой, то без шрифта — слепой».

Не фотореализм, а украинскую классику презентует недавно открытая галерея «Л-Арт Классик». Ориентация этого выставочного зала на живопись признанных мастеров весьма похвальна. Работы, даже удаленные от современности на десятилетия, дышат свежестью и спокойствием уверенного таланта. Стоит лишь назвать имена авторов, дабы осознать, что эта экспозиция достойна стать украшением самой изысканной коллекции — Е.Волобуев, С.Григорьев, П.Столяренко, С.Коваленко, Ф.Коновалюк, Т.Яблонская,
В.Ефименко, Е.Яблонская, Н.Глущенко, С.Шишко, В.Зарецкий, В.Довголевская, М.Божий, К.Ломыкин, Н.Прахов, А.Шовкуненко, Я.Мациевская, Ф.Захаров. Получив заряд вдохновения от общения с выставкой «Лирическая живопись», и дилетант схватит мольберт да полезет на киевские кручи в надежде достичь совершенства в воспроизведении цветущей весны. Что ж, стоит попробовать, и, возможно, еще одна молекула укрепит озоновый слой искусства.