О том, насколько важно это направление, - разговор с Оксаной Черкашиной.
Оксана - участница многих независимых театральных проектов, в том числе и нашумевшего спектакля "Плохие дороги" режиссера Тамары Труновой. Ее называют одной из самых харизматичных и перспективных украинских актрис. У нее интересный период работы в Харьковском театре "Прекрасные цветы". Недавно Оксану пригласили в Киевский театр драмы и комедии. Практически месяц Черкашина провела в немецкой театральной среде благодаря гранту проекта европейского театрального союза, и у нее есть свои взгляды и свое мнение на документальный театр как в Европе, так и в Украине.
Человек, который пару раз в год ходит на спектакль, чтобы расслабиться и "приобщиться к культуре", представляет театр как пространство, где вместо действительности и правды - красота и условность. Там бездыханная Дездемона вдруг с улыбкой поднимается на ноги и раскланивается, держа за руку Мавра; там Джульетта и Ромео после трагического финала бегут за кулисы, а зрители аплодируют и идут домой. В лучшем случае пережив душевный катарсис и забыв на вечер о своих проблемах.
Как известно, кроме классического театра давно существует и "другой" театр. Его называют документальным, политическим, гражданским, социальным. Миссия такого театра - в обсуждении актуальных проблем общества. Сюжетом могут служить газетная статья, подслушанные на улице разговоры, политические плакаты. Во время или после спектакля не только актеры, но и зрители имеют возможность высказаться, поучаствовать в дискуссии.
"Документальный театр" возник в Германии в середине 20-х прошлого века. Его началом принято считать постановку Эрвина Пискатора "Несмотря ни на что" - монтаж из речей, газетных статей, листовок, коммунистических воззваний, которые зачитывали со сцены актеры самодеятельного рабочего театра.
Примерно тогда же в России возник театр-газета "Синяя блуза", в которой участвовал Владимир Маяковский. Всеволод Мейерхольд тоже экспериментировал в этом направлении: спектакли, поставленные им с 1920-го по 1930-й ("Зори", "Алло, говорит Москва", "Даешь Европу"), были реакцией на самые свежие новости - например, в "Зорях" говорилось о взятии Перекопа уже через четыре дня после битвы, причем массовку играли зрители. Однако экспериментальная сцена просуществовала в СССР недолго - до ареста и расстрела Мейерхольда в 1940 году.
В 50-е в Бразилии прославился режиссер Аугусто Боаль и его "Театр угнетенных"; театральный метод, созданный Боалем, распространен и сегодня и применяется для решения социальных конфликтов как род психодрамы.
А в 80-90-е годы документальный театр становится востребованным в Британии и США. Актуальные темы - война в Персидском заливе, стрельба в школах, убийства на почве расовой ненависти.
- Политический или критический театр напрямую связан актуальными событиями, которые происходят в стране. Актер и режиссер берут на себя ответственность проговаривания табуированных тем. Иногда о таких темах не говорят даже медиа.
Представьте, что со сцены две актрисы рассказывают зрителям реальные истории о взяточничестве. В том числе и свои собственные. Так, например, начинается спектакль "Ресторан "Украина" режиссера Дмитрия Левицкого, где громкие коррупционные дела последних пяти лет переплетены с личными историями. Моя партнерша по спектаклю рассказывает о своей учительнице математики, - та держала дома аквариум, и чтобы получить хорошую оценку, надо было купить и принести ей рыбок гуппи. А я - как однажды пришла в поликлинику к травматологу, но вместо консультации меня отправили на обязательный медосмотр у гинеколога, терапевта и на рентген. К травматологу в тот же день я точно не успевала. Медсестра с сочувствием подсказала: дайте в каждом кабинете по десять гривен и попросите, чтобы вам быстро подписали все бумаги.
В январе и феврале спектакль "Ресторан "Украина" показали в Одессе, Харькове и Полтаве при финансовой поддержке Антикоррупционной инициативы ЕС. Еще планируется показ в Киеве весной.
Оксана Черкашина участвовала также еще в других знаковых постановках такого формата. Первая - украино-польская работа "Мій дід копав. Мій батько копав. А я не буду" об осмыслении памяти украинского и польского народов через личные истории. У каждого из пяти актеров была своя тема - например, поляк говорил о том, как неохотно и даже с опаской ехал в Украину, поскольку верил, что "украинцы и русские - два сапога пара", и что "во Львове поляков не любят", и как ему было стыдно за свою предубежденность, когда он встретился с реальными украинцами. Вторая постановка - спектакль "ДПЮ" (допризывная подготовка юношей), где наравне с актерами играют волонтеры и ветераны АТО, рассказывающие о своем опыте жизни на войне и после нее.
Обе премьеры состоялись на фестивале "Гогольфест" - в 2016-м и 2017-м.
- Важная часть политического театра - вовлечение зрителей в процесс. Поэтому после представления происходит импровизированная дискуссия: всех присутствующих приглашают поговорить на тему спектакля, поделиться опытом или точкой зрения. Таким образом, театр становится своеобразной гражданской платформой, - рассказывает Оксана.
- Бум независимого театрального сектора начался после Революции достоинства. Людям, которые впервые по-настоящему осознали себя гражданами, пришлось заново отвечать себе на базовые вопросы: кто я? чего хочу? как представляю свое будущее и будущее страны? Общество нуждается в самоопределении, и независимый критический театр с его способностью задавать болезненные вопросы помогает процессу.
- Ошибочно считать политику уделом Верховной Рады. Я думаю, что любой человек, публично высказывающий свои мысли, участвующий в жизни города, улицы, подписывающий петицию на важную общественную тему, становится субъектом политической жизни. А когда отдельные очаги активности консолидируются, возникает гражданское общество, - говорит актриса.
Благодаря гранту Европейского Союза "Культурные мосты" актриса неделю работала в театре ArtiSchocken в Нюрнберге, побывала на четырех театрально-художественных фестивалях в Берлине. И там же познакомилась со своим кумиром, известным актером и режиссером Мартином Вуттке. Он был важной фигурой "новой волны" послевоенного немецкого политического театра 60-х, работал как актер со всеми классиками - Франком Касторфом, Кристофом Шлингезифом, Рене Поллешем и Хайнером Мюллером.
- Главное отличие немецкого независимого театра от украинского - это масштаб, - подчеркивает Черкашина. - В Берлине, как говорится, куда ни плюнь - попадешь в человека искусства. Государственные театры - само собой, но государство поддерживает и независимую сцену.
Например, муниципальные галереи выделяют пространства для спектаклей и различных перформансов. Острые социальные темы поднимают не только андеграундные, но и государственные театры. Из примерно 35 спектаклей, которые я там посмотрела, не было ни одного "просто о любви", "просто о войне" или еще о каком-то универсальном понятии. Все говорили со мной посредством спектакля о современном мире, о том, каков он и почему таким стал. Часто театр приходит на помощь там, где медиа не решаются называть вещи своими именами, сдерживаемые рамками политкорректности - например, в теме европейского миграционного кризиса. Театр может достучаться до чувств и призвать к осмыслению. А в нашем социуме это особенно важно, потому что очень много табуированных тем: гонения на ромов, права ЛГТБ, домашнее насилие и так далее.
После поездки в Германию Оксана планирует несколько совместных проектов с немецкими актерами и режиссерами. В частности, это проект ZeremonieRave (театрализованное переосмысление ритуалов, связанных с памятью о Второй мировой войне - от партийных съездов Третьего рейха до празднования Дня победы), - в нем Оксана выступит режиссером-постановщиком; а еще - летняя театральная школа в Германии для украинских и немецких студентов театральных вузов с участием Мартина Вуттке.