Пять куплетов о желанности победы на Евровидении-2007
Хельсинки — город контрастов, Евровидение — конкурс «фантастов» (без рифмоплетства никак…). Итоги финского «фэнтези» (в спортсооружении «Хортвал Арена») — ближе к полуночи: см. национальный УТ-1 или иноземно-развлекательный Первый — Всемирная сеть. А некоторые куплеты (безотносительно к итогам) — уже сейчас. Если в связи с командировкой отечественного киндер-сюрприза евроболельщик, истязая «слухавку», скажет нам: «Нет!»… Что ж, каков тут совет? Скорби, сожалей, слезы лей. А ежели: «Да!» — по 12 баллов от большинства евростран — ну тогда…
Даже за сутки до финиша нет резона гадать: «А кто сорвет куш?» Какая нам разница? Нам нужна — только и только — победа. «Одна на всех, мы за ценой не постоим!» Еврошоу — по-прежнему в сердце каждого. Едва на этом съезде голосистых и ряженых кто-нибудь из наших, набравшись силенок, хотя бы блеснет, тогда мгновенно и сразу: это лучший конкурс планеты и главный смотр одаренных землян. (Даже первые лица и те тут как тут — готовы исполнить конкурсный репертуар сугубо живьем.) А едва поскользнемся (пролетев как фанера): это же развлечение для бездельниц-домохозяек (они, между прочим, спят в это время) или беснующихся сексуальных меньшинств…
От большого — до смешного. Можно наоборот.
Несомненно, в международной музакции есть калорийная пена, коль не оставляет народы голодными более полувека. И для одних остается низменным шоу, а для других — барометром политических веяний. Куда ветер дует теперь — не секрет. Впервые на конкурсе Грузия. Опять фурор вокруг Украины и «символа», который ее представляет. Количество стран-певиц вырастает как на дрожжах. И неизбежны общественные «трения».
Тут намедни в «Огоньке» сообщили, будто Сердючка выступила в роли «топора». И расколола наше единство на две составляющие — «просто народ» и «интеллигенцию». Первые — за эту «икону», другие — категорически против… Право, что-то не видно акций протеста и голодовок. Пошумели жэковские товарищества, попиарив друг друга и «объект нелюбви», так ведь поющим «маниакам» любая копейка в копилку! А все, что касается гиперболизации конкретной артистической маски — как в широком социуме, так и в узких эстетических кругах, тут уж, как говорится, «звиняйте»… Одна на всех. Широкое покрытие. Растили-растили, взращивали-поливали — и вот расцвела. Что выросло, то выросло. То ли «символ», то ли виденье. «Я для вас была лишь тенью, а теперь я вырвалась из плена!»
Шансы водрузить себе на голову вместо кремлевской звезды корону царицы Евро-2007 у джоконды из полтавского лувра и впрямь основательны. Евросоюз снова жаждет прикола. Опять он хочет вывернуть свой бородатый конкурс наизнанку. Не песней единой, а клоунской миной! Не мытьем, так катаньем, куражась, загоним это шоу под плинтус «театра абсурда»! Лапландки и финки — почти все поголовно — принимают В.С. за подругу. Датский трансвестит — Драма (Квин) — этот и вовсе облобызал сестру Трагикомедию. Бессмысленное бульканье в виде нашей конкурсной песни иностранные туристы якобы выучили наизусть. А наклейки-футболки с изображением еще одной загадочной улыбки разлетаются в Хельсинки как беляши на нежинском вокзале (село — оно и в Хельсинки село).
И в это же время свой истерический «хит» звездная звезда выдает за исторический программный «наив». Песня и впрямь — какой-то «дадаизм». Несвязное бла-бла (или «айн, цвайн») после третьей без закуски уже выруливает на определенную «концепцию» (замри, ученый!) Дескать, люди и уроды несчастной планеты, что ж мы не слышим друг друга, что ж мозги плавятся преждевременно, не дождавшись глобального потепления; а если нет мозгов и даже иноСердючку воспринимаете как «времени знак», тогда — тотальный Danzing! Ноги есть, ума не надо. И уже Грузия с Польшей обязательно проголосуют за наше искусство (как быть с Россией, пока не пойму, она все еще проводит фонетическую экспертизу фразы «Лаша тумбай»). И не важно, что на сайте Евровидения вначале понаписали: «Поздравляем! К нам едет трансвестит!» Конкурсному коню в зубы не смотрят. И не сомневаюсь: все будет «ха-ра-шо». А если не будет, ну так опростоволосившейся «мадам» перья здесь быстренько поощипают. Ведь с кем конкурировать?
…Умри все живое — Эвридика из Кипра спешит на встречу с украинским «Орфеем». Несмотря на то, что результаты предварительных чартов сулят победу именно этой красавице с песней «Comme Ci, Comme Ca», любую красоту можно испортить «нетрадиционным подходом». И тогда пой не пой — чудо в блестках не перекричишь.
Софо Халваши — грузинская сказка с хорошим концом и прелестным выбором песни. Не хочется каркать, но кашу вместо масла может испортить танец с саблями балета Сухишвили. Гордые горцы, глядишь, проломят своей экспрессией хрупкие подмостки «Хартвал Арены» — и тогда, господа, неустойка. Хотя шансы приличны. К тому же актуальный синонимический ряд: Грузия, «Боржоми», «Хванчкара», ответка России, евроинтеграция.
В Турции тоже сложная политобстановка. Но певец Кенон Догулу поет главную песню о вечном: исполняет душевно и с нервом. Говорят, он настоящая «стар»: без предварительного кастинга на интервью даже не подпускает.
Скандальчик искрился вокруг израильской группы «Типекс» (знамо дело, скандал срежиссированный). Солист Коби-Оз заявил, что выйдет на сцену в чем мать родила, потому что песенный политпризыв «Нажми на кнопку!» превратно трактовали как антитеррористическую «оплеуху» президенту Ирана. Должно быть, у Махмуда Ахмадинежада нет иных забот, кроме репертуара Евровидения. Но опять же: без скандала — нет вокала.
Относительно Беларуси некоторые скептики опрометчиво считают, будто в этой стране на конкурсы отправляют только баяны и балалайки. Или экспортируют безбашенный городской фолк (наподобие «Ляписа», «Леприконсов»). А нате вам — Колдун, гламур-лямур с песней «Work your magik». Под патронатом Филиппа Киркорова. Этот переименовал себя в «Диву» и ходит по Хельсинки в майке с изображением ПУтина. Потому что, очевидно, без очередного «ПУ» нет ему счастья в личной судьбе. В творческой тоже. Колдунов хит уже якобы «не переписанная песня с репертуара Томаса Андерса», а оригинальное сочинение. Впрочем, и это вряд ли поможет посланнику бацьки. Невезунчик он, Филя, какой-то меченный на всех прежних Евро. За кого ни болеет — все в тартарары: Пугачева, Пономарев, Агурбаш. Глаза, видать, добрые.
…Такой вот конкурсный «айн, цвайн, драйн…» Впрочем, колода быстро тасуется. И еще вырвутся, скажем, шведы. И первые станут сорок вторыми. Но, повторюсь, для нас желанна только победа. Почему — объясню покуплетно.
Куплет креативный. Наша «лаша» (та, что «тумбай») просто обязана реабилитировать на Евросоревновании свой нынешний беспощадный «творчий період», из которого уволены прежние забавные образы-маски и колоритные сценки-миниатюры, а в сухом остатке разве что лоховая оголтелая… Что наша жизнь — попса?
Куплет продовольственный. В случае нашей победы майонез и водка made in Serduchka проломят своим промышленным грузом украинские прилавки; а в случае политобострений с Россией, глядишь, их еще запретят у соседей (как эстонские шпроты или грузинские воды) — а это, господа, серьезный козырь в политмаскараде (майонез-диссидент — это веско).
Куплет недвижимый. При возможности снова провести еврошоу в «матери городов» заметно повысится жизненный уровень группы телевизионных товарищей (и дружественных к ним государственных организаций) — тех, кто на «сливках» прежнего мероприятия еще не успел достроить себе пент-хаузы на Оболони или докупить земли недалеко от столицы; а так хочется, чтоб у людей опять было все хорошо.
Куплет спортивный. Душу греет надежда, что в случае успеха снова отодрают (и побрызгают фруктовым ароматизатором) киевский Дворец спорта — потенциальное место муздейства. За истекшее время он опять загрустил и осунулся: ждет метлу, ищет аппаратуру.
Куплет исторический. Думаю, при триумфальном исходе в очередную книжку издательства «Фолио» «Сто символів України» попадет, наконец, и этот чудесный субъект. Наш истинный «символ». Наряду с Роксоланой, Кобзарем, рушником и веночком. Сплю и вижу, как после возможной победы привселюдно сливаются в официозных объятиях эти — как бы «культура» и как бы «власть»... Взаимно отражаясь друг в друге. Не тайна, друзья: фрик фрика (здесь ударение на последнем слоге) видит издалека.