Само словосочетание - «музейное дело» - уже навевает на некоторых скуку и зевоту… Дескать, кого это вообще сегодня интересует, кому это нужно на фоне других глобальных проблем? Впрочем, украинские музеи - эти несчастные хранители нашего прошлого - уже давно умоляют… о реформах! И медлить с ними в музейной сфере (и в культуре вообще) просто губительно. Тем более что для их проведения и надо-то немного. Государству необходимо только желание и использование мирового опыта.
В музейной сфере у нас до сих пор не определены участники процесса: кто является производителем культурного продукта, кто потребителем, кто посредником, кто обеспечивает финансирование, в каких пропорциях и т.д.? А следовательно, не определены их права и обязанности.
Права посетителей. Законодательство Российской Федерации предусматривает, что и граждане федерации, и лица без гражданства имеют право на получение информации об объектах культурного наследия. В нашем - такое понятие просто отсутствует.
Да и доступ к «объектам культурного наследия» имеют у нас только «...лица, уполномоченные на это органами охраны культурного наследия» (ст. 9 Закона Украины «Об охране культурного наследия»).
И экскурсионное посещение памятников «обеспечивают» органы охраны по собственному согласованию в порядке, установленном только ими, да еще и «по-возможности» (ст. 12). То есть никакие права посетителей - людей, для которых существуют музеи, не предусмотрены даже декларативно.
* * *
Права (и обязанности) музеев. Будто бы и так понятно: музеи должны каждый день открывать свои двери. При этом билеты должны быть доступными, а выставки общественно полезными. Музеи просто обязаны обслужить льготников, найти спонсоров, приумножить коллекции.
В то же время - расширить экспозиции и выехать из своих помещений, отдать сакральное и вернуть утраченное, привлечь молодежь и сократить собственную численность, своей работой доказывать расцвет сферы за последнее время и годами оставаться на остаточном принципе финансирования.
Конечно, в музейном законодательстве есть разные статьи и разделы, «выписанные» нормы. Но они, во-первых, не устанавливают основного - правовых отношений между всеми субъектами процесса.
Другими словами, этих отношений просто нет. Они не существуют в юридическо-правовой плоскости.
А во-вторых, в культурной сфере сегодня руководят не прямые законы «О культуре...», «О музеях...», «Об архитектуре...», «О кино...», «О театрах...», «Об охране памятников», а… кипы ведомственных инструкций многочисленных контрольно-ревизионных органов. И все «благие намерения», задекларированные в профильных законах, разбиваются вдребезги о скалы архипелага финансово-контролирующих требований.
Закон «О налогообложении прибыли предприятий» всегда «сильнее» любого «культурного» закона. Руководящим принципом остается советский: наказание за неправильные действия, который приводит к одному - нежеланию действовать вообще.
Именно поэтому - никто не ответственен за состояние дел в культурной сфере. Ведь не будут же брать контролирующие органы на себя еще и это…
Утверждаю не голословно: с 2003-го по 2006 годы отстаивал в судах гарантированные законом права и полномочия осуществлять деятельность Национального Киево-Печерского историко-культурного заповедника по обслуживанию посетителей (сувениры, музейное кафе). Потому что налоговая милиция в акте проверки обвинила музейное заведение - неприбыльное учреждение - в неуплате налога на прибыль. В случае судебного проигрыша к руководителю такого музея применялась бы статья, предусматривающая лишение свободы на срок от пяти до восьми лет с конфискацией имущества! Какая там презумпция невиновности?
Поэтому и нет у нас музейного сервиса! Потому что нужно получить множество разрешений, свидетельств, сертификатов, патентов, лицензий. Каждому чинуше надо доказывать необходимость, законность этого. Кстати, сколько бы музей ни заработал - потратить на музейные нужды не может даже гривню… Да и бюджетное финансирование уменьшают ему на сумму заработанных средств.
Зарабатывают камикадзе и романтики. А «умные» тянут из бюджета.
В этой ситуации ежегодные улучшения закона «О музеях и музейном деле» выглядели бессмысленно. Ежегодно на это тратились время и интеллект исполнителей, бюджетные средства. Давались обещания и утешались надеждой, музеи «начинали жить по-новому». И, в конце концов, ничего не менялось.
Музеи как были без технических средств, современного экспозиционного оборудования, печатных изданий, музейного сервиса, собственных, а не сданных в аренду кафе и всего прочего, так и остаются. Как были, так и являются бесправными в распоряжении собственными финансовыми, имущественными, музейно-фондовыми и другими ресурсами - на все должно быть разрешение чиновника.
Чем сегодняшние отношения в нашей музейной сфере отличаются от тех, которые сложились в 60-70-е и другие годы «развитого» социализма?
Музей не управляет деньгами от реализации музейных услуг. В частности и входных билетов. По Бюджетному кодексу эти деньги являются бюджетными, «специальным фондом бюджета». Даже в компартийные времена поступления музея (полученные от осуществления уставной деятельности) шли на его нужды. А сейчас, в рыночных условиях, музейная сфера живет по рабовладельческим законам. Орудия производства государственные. А следовательно, все заработанное с их использованием принадлежит государству. И никто никаких прав ни на что не имеет. Будто бы не учили, что рабский труд является неэффективным. Именно поэтому некоторые музеи не гибкие, не привлекательные, не интересные.
Подчеркиваю это. Хотя коллекции наших музеев не бедные. Есть чем гордиться, несмотря на колоссальные потери ХХ века. И люди, преданные музейному делу, есть в каждом коллективе. Однако до сих пор эксплуатируется еще дореволюционный музейный потенциал.
За годы советского периода ( да и за годы независимости) не построен ни один музей или музейный комплекс. В лучшем случае под музеи приспосабливали малопригодные здания и помещения, а теперь и те забирают.
Сравните наши музеи с европейскими или американскими… Там музеям принадлежат лучшие здания, дворцы. Потомки королевских семей, знатные и известные лица передают музеям свои коллекции и имения. Открытие музейной выставки в музее истории своего города является событием в культурной жизни любой столицы. И ситуация, как с Музеем истории Киева или выселением в никуда музеев из Лавры, - невозможна. Так что, нужно менять не Закон «О музеях и музейном деле», а систему отношений, сложившуюся в управлении музейной сферой.
Мы живем в обществе, которое только задекларировало намерения перестать быть тоталитарным и недемократическим, а на самом деле ничего не меняется… Уже давно необходимо установить другие - юридически-правовые отношения между производителем культурного продукта и культурных услуг и их потребителем (покупателем, заказчиком, посредником). Конечно, при условии и гарантии того, что коллекции музеев и их помещения и здания не будут приватизированы, останутся в собственности государства. Для этого следует определить, какой культурный продукт его производитель предлагает потребителю (или заказчику или посреднику).
Нужно определить, что именно является культурным продуктом: научная выставка, музейная экспозиция, экскурсия, лекция, издание, сценарий, проведение праздников и фестивалей и т.п., и защитить права интеллектуальной собственности музейных коллективов на свои разработки. Сразу станет ясно: кто есть кто и какое место в этой цепочке должно занять Министерство культуры и туризма.
И финансирование по музейной программе нужно ввести на несколько лет, а не по финплану на год. Из-за этого требования Бюджетного кодекса стало невозможным планирование музеями своей работы дольше, чем на год.
Такой документ - программа деятельности музея на несколько лет - должен стать основой всего, а финплан на год - только его частью. То есть гарантией правительства по обеспечению деньгами программы развития заведения. И тогда четко определится роль Минкультуры в формировании культурной политики государства государственным же заказом и финансированием, а не прихотями «культурного» чиновничества. И не профинансированное государством его долевое участие - является долгом государства, который оно должно отдать, а музей в таком случае вправе взять банковский кредит, чтобы не сорвать программу.
* * *
Выполнение финплана - суть музейной работы? А «неосвоение» музеем государственных средств является тяжелым финансовым нарушением руководителя - «нецелевым использованием бюджетных средств»? Даже если деньги поступили в декабре на затраты, запланированные в январе?
Потому что так есть что проверять… Почему, например, музеи Нидерландов не проверяет никто, кроме негосударственного аудита… Есть лишние деньги?
Экономия бюджетных средств и поиск принципиально новых финансовых источников - цель всех музейных реформ Европы. А философия их реформ - передача как можно большего количества прав музеям, поскольку государственная бюрократия самый неэффективный и бизнесмен, и менеджер, и музейщик.
* * *
Лозунгом возможных реформ должно стать признание того, что человек имеет право на получение информации. И музей обязан ее предоставить. А все, что препятствует этому, - вне закона. Человек должен быть в центре внимания. Музейная работа - это обеспечение движения содержащейся в музейных предметах информации, которая таким образом становится знанием.
Музеи продуцируют знание. Заведения культуры должны самостоятельно использовать свой бюджет на цели, определенные программой. И остановка финансирования может быть только вследствие недостижения запланированного результата, а не вследствие ведомственной проверки КРУ, Казначейства, Налоговой инспекции, Счетной палаты и других многочисленных проверяющих. То есть критерии оценки деятельности заведения культуры из плоскости контроля за соблюдением формальных требований к процессу, да еще и с точки зрения фискально-контролирующих органов, нужно перенести в плоскость оценки результата.
Результат - представляющий ценность культурный продукт. В связи с чем должны поставить задачу установить новые критерии оценки результатов деятельности заведения культуры - по программе на четыре года, вместо прежних, нерыночных - по финплану на год.
Цикл в несколько лет должен отвечать циклу выборов органов власти. Понятно, что и прежние оценщики должны сойти со сцены. Право формировать общественный заказ на культурный продукт от органов исполнительной власти должно перейти к обществу через общественные организации - общественную форму принятия решений.
Должны быть разные виды объединений, действующих при музеях в интересах граждан: клубы друзей музеев, фонды и фундации поддержки, развития, защиты, общества изучения, содействия и т.д. Они должны объединять вокруг музеев представителей разных слоев общества, разные социальные группы людей (по возрасту и специальности) по их интересам. И само наличие - не виртуальное, а реальное - таких объединений будет поддержкой музеям и положительным «давлением» и на музеи, и на их директоров.
* * *
Первым шагом в давно назревшем реформировании музейной сферы должно стать создание независимых от чиновников музейно-общественных советов. С передачей им права формировать музейный бюджет, одобрять программу и избирать директора. Схема, когда музейный совет избирает директора и предлагает его к назначению (почти формальной процедуре), а орган центральной исполнительной власти (Минкультуры) просто заключает контракт (предоставляя права, устанавливая обязанности и обоюдную ответственность, то есть формализуя отношения между государством и избранным руководителем, выполняя волю совета), успешно действует во многих странах мира. Исполнительный аппарат не хочет терять свои безграничные права. Чиновникам кажется, что, отдав часть тотальных полномочий, они потеряют все.
Однако в интересах общества как раз противоположное - передача функций принимать решение нечиновникам. Простой инстинкт самосохранения должен был подсказать, как действовать, тем более что по-другому живет целый мир, кроме тех, кто упрямо строит прошлое. Должно быть распределение полномочий. Исполнительная власть должна обеспечивать выполнение решений, принятых другими - прежде всего субъектами создания культурного продукта, - музеями с их совещательными органами.
Музейные или наблюдательные советы, существующие в национальных заведениях в подавляющем большинстве случаев, к сожалению, только кажутся независимыми. Формально их существование предусмотрено указом президента Украины
«О Национальном заведении (учреждении) Украины» еще с 1995 года (с изменениями и дополнениями) и Законом Украины «О музеях и музейном деле» также 1995-го (тоже с изменениями и дополнениями). Создают их путем утверждения персонального состава наблюдательного совета национального учреждения (Кабинет министров).
Однако, в отличие от мировой демократической практики, у нас директора музеев не являются членами своих наблюдательных советов… И наши советы более чем наполовину состоят из чиновников. Не могу передать удивление эксперта ЮНЕСКО, узнавшего, что действующий министр возглавлял конкурсную комиссию по Музейно-художественному арсеналу.
Такие советы, созданные и заполненные самой властью, являются обычными тоталитарными метастазами. «Разбавляют» их (советы) некритическим количеством лояльных к власти «общественных» деятелей, фамилии которых кочуют из списка в список. Эти советы никаких проблемных вопросов не решают, и решать не могут.
Следует отметить, что в музеях, как и в других научных заведениях Украины, есть потенциальные формы демократического самоуправления, которые предусмотрены не только традициями еще «досоветских» времен, но и действующим законодательством Украины. В частности, ст. 27 Закона «О музеях и музейном деле». Приведу ее полностью: «Музеи имеют право создавать органы самоуправления: ученые, наблюдательные, методические, музейно-педагогические, художественные, реставрационные и другие советы, привлекать к их деятельности специалистов разного профиля».
В этой малозаметной статье, как по мне, заложен потенциал желаемых изменений.
Просто когда-то нужно это реализовать.