Известность народного художника Украины Валентина Знобы давно перешагнула порог Отечества. Выставки работ в Англии, Италии и Шотландии. Навечно прописаны в Париже Порик и Мечников. 9 мая в Москве, на Поклонной горе, в зале Славы солдаты второй мировой войны из России, Европы и СНГ рукоплескали воину-освободителю украинского скульптора. А месяц спустя там же, на Поклонной, была установлена его бронзовая скульптура «Пропавшим без вести солдатам». В это время Валентин Иванович находился на открытии выставки своих работ в Англии.
Счастливчик?! Баловень судьбы?! Ведь за долгие годы творчества удача почти не покидала его. Десятки выигранных конкурсов на родине и за рубежом, награды, признание народа и что случается не так уж часто в жизни художника, — сильных мира сего. И все же вряд ли Зноба стал бы Знобой, не будь он прежде всего Гражданином. Наш разговор, проходивший в окружении знатных и незнатных особ из бронзы и камня (там же присутствовала не отбывшая пока в США президентская чета Клинтонов), из журналистского традиционного интервью очень скоро превратился в страстный монолог скульптора в защиту вечных и непроходящих ценностей искусства и тех, кто их создает — художников, поставленных сегодня жизнью на грань выживания.
— Валентин Иванович, сегодня художникам нелегко, особенно молодым. Ведь на заслуженных, маститых работает в какой-то мере их имя...
— Тяжелее как раз, как вы говорите, маститым. Недавно встречаю Нирода, и он мне говорит, что придется отказаться от мастерской. Пенсии не хватает... Подумайте только, такие замечательные художники, как Нирод, Дерегус, Пузырьков, признанные во всем мире, у нас бедствуют. Конечно, и у молодых немало проблем, но они более активны. Находят возможности реализовывать свои работы через какие-то иностранные салоны, фирмы. К сожалению, у многих заказчиков дилетантский подход к искусству. И художник, способный создавать значительные, серьезные вещи, вынужден соглашаться. Что же касается старшего поколения, то они пристраивать свои работы не пойдут. Я считаю неверным делить художников на молодых и пожилых. У искусства нет возраста. Оно вечно молодо. И молоды те, кто творит его. Вспомните, какие прекрасные картины писал 100-летний Тициан.
— Раньше были структуры, которые лелеяли и оберегали: Союз художников, Министерство культуры. Они, как известно, существуют и сегодня.
— Верно, раньше действовала система, гарантировавшая художнику участие в выставках и договора на заказы. Сложнее было попасть со своими работами за границу. Сейчас, пожалуйста, выставляйся хоть в Америке, хоть в Италии. Казалось бы, отлично: рухнул политический занавес! Но... появился экономический. Сегодня без помощи, без спонсоров художнику не выжить. И в этом таится главная опасность: наша школа, признанная одной из лучших в мире, может утратить свою силу и значительность. Заказов от государства становится все меньше. Нет финансирования и следовательно, нет гарантий. О персональных выставках мы узнаем совершенно случайно. Некому и не на что рассылать пригласительные. Раньше выставки являлись событием, праздником. Они заранее широко рекламировались. Их посещали члены правительства. А бурное обсуждение работ на выставках! Там мы решали все проблемы художников: и творческие, и бытовые...
— Где же выход?
— Если бы у нас была своя Национальная академия искусств, мы решили бы многие проблемы. Я знаю немало фирм, согласных поддержать, финансировать ее создание. Проводись выставки наших художников за рубежом под эгидой академии, к ним там и отношение было бы иное. Потому что академия — это прежде всего уровень работ, солидность. Академия могла бы сохранить нашу школу, уделить внимание самым талантливым. В искусстве должна быть элитарность. Необходимо поддерживать и развивать все лучшее, что у нас есть. Бездарность, как говорят в народе, пробьется и сама. Художнику, который постоянно должен думать, где и как заработать, уже не до творчества, и нередко он просто вынужден искать другую работу. Грустно сознавать, но искусством сегодня семью не прокормишь. Нужны другие методы, не те, что были раньше, для выживания искусства и художников в искусстве.
— Кажется, Валентин Иванович, вы эти методы знаете. Выставка работ в Шотландии, французы приняли вашего Мечникова на ура, через неделю выставка в Англии. Наверное, есть какой-то секрет?
— Только один. Я всю жизнь занимаюсь тем, что мне нравится. И работаю так, чтобы одной реализованной работой можно было сделать последующую. Мне интересен сам процесс творчества, а не результат. Бывает, чувствуешь себя плохо, недомогаешь, нервничаешь, а пришел в мастерскую, взял глину, и все забылось, все поет. Вот сейчас работаю над серией портретов «Люди нашей планеты». В ней портреты деятелей науки, искусства Украины и других стран. Этой серией хочу показать течение нашего времени.
— Рассматривался ли правительством вопрос создания Академии искусств?
— Нашей инициативной группой разработаны устав и программа академии. В свое время мы даже получили резолюцию президента Леонида Кравчука «Згоден». Нас поддерживал и председатель Кабинета министров Масол. Затем правительство поменялось, и все опять приходится начинать с начала. Снова убеждать, доказывать. В Верховном Совете и Академии наук у нас немало сторонников. Нас поддерживают Олийнык, Толочко, Кундиев, Жулинский.
Во Франции, что по территории и населению значительно меньше Украины, несколько академий искусств. Но я думаю, пройдет время и у нас поймут: в независимой Украине должна быть своя Академия искусств.