Очевидно, существуют какие-то законы газетной критики, и их, пожалуй, следует соблюдать, особенно если ты ею — этой газетной критикой — занимаешься. Например, кому интересно писать и тем более читать о книге, изданной еще в прошлом году? Но вот эта книга попадает тебе в руки, ты прочитываешь ее впервые и все же спешишь зафиксировать факт ее прочтения в виде каких-либо предложений и словосочетаний, не очень задумываясь о своевременности. Получается — или законы не действуют, или это никакая и не критика.
Я знаю, чем эта книга может понравиться — в ней, в «FM Галичині» Тараса Прохасько, много простых вещей. Собственно, почти все явления, истории и события, собранные в дневнике Прохасько, отмечены той простотой, за которой стоит длительное и терпеливое отбрасывание — случайных слов, лишних словосочетаний, неточных предложений. Он, очевидно, специально предельно упрощает рассказ, а заодно все предметы и все персонажи, появляющиеся в его тексте, чтобы показать условность самого принципа упрощения или, наоборот, усложнения своего ежедневного наратива. Лучшее в этой книге то, что автор ничего не выдумывает, он только называет вещи, его окружающие, каждый день в течение целой зимы, всякий раз вспоминая их название, и в этом случае именно то, что называет он их правильно, и оправдывает такое довольно нудное и, возможно, для кого-то малоинтересное занятие.
При этом каждый предмет, замеченный и названный автором, всего лишь остается самим собою, автор не проделывает с жизнью какие-либо сомнительные манипуляции, не возвращает вещам их первичное значение, поскольку первичное значение у вещей вряд ли кто-то способен отобрать или вернуть. И то, что Прохасько понимает это, особенно приятно. У него, кажется, нет метафоры вообще, автор рассказывает не о том, как видит, а о том, что он видит. И это, в свою очередь, выглядит намного интереснее и энергетичнее. Ведь, с другой стороны, это все равно не просто Карпаты, снега, дрова, друзья, алкоголь, а Карпаты и снега, о которых он думал. За названиями и вещами Прохасько стоит большая наука незамечания лишнего и фиксирования пусть и не основного, тем не менее нужного. Думать так, как думает Прохасько, наверное, тяжело. Тем не менее приятно. К тому же, полезно.
Автор этой книги позволяет себе называть собственное письмо «нелитературой». Стоит признать, что тут он прав — эти рассказы действительно слишком частные для литературы, они ближе к разговорам, к устному наговариванию. В этом случае идея издания, возникшего из ежедневных радиопрограмм, выдержана до конца. Здесь дело даже не столько в том, что эти короткие ежедневные рассказы и составлялись изначально для проговаривания вслух, а в том, что за этим стоит разговорная интонация, без учета которой (и вообще без учета этой формулы «рассказчик — слушатель») многие вещи в книге кажутся безадресными. То есть никому не адресованными, а следовательно, — пустыми. Вместо этого постоянная потребность и ежедневная ориентированность на кого-то ближнего, кто способен не просто услышать твой рассказ о горах, о тепле или о животных, но и поддержать этот разговор. Ею в основном и определяются энергетические центры в середине этих радиопосланий.
В таком способе писания книг есть что-то очень хорошее — автор каждый день думает о чем-то своем, очень для него важном, и уже потом передает свою мысль собеседнику. Это и в самом деле не литература, но именно это в ней и привлекает. В других условиях подобное наговаривание того, что в принципе известно и без автора, вряд ли будет выглядеть так естественно и убедительно. Ведь важность такого письма, на мой взгляд, состоит в том, что ему веришь. Во всяком случае, оно не вызывает желания в нем сомневаться. Ситуация, при которой холод — просто холод, а город — только город, может, конечно, просто не устраивать или не интересовать. Но все же, если ты заинтересовался этими перечнями и узнаваниями наименьших проявлений жизни вокруг автора, то ты и сам приходишь к выводу, что по какому-то высшему замыслу вещи не нужно сравнивать или описывать, их нужно просто называть своими именами, и уже этого достаточно для того, чтобы пережить еще одну зиму.