Директор музея Анатолий Мельник |
Искусство и недвижимость не близнецы-братья. Но в последнее время именно объединение этих двух составляющих приобрело особенный резонанс в связи с «недвижимыми» проблемами вокруг «Мистецького Арсенала», Музея им.Т.Шевченко, Музея истории Киева... Национальный художественный музей Украины только за три месяца, в течение которых проходили выставки Гойи и Николо Пиросмани, перевыполнил свой годовой план. В сущности, это и должно было стать основанием беседы с генеральным директором музея Анатолием МЕЛЬНИКОМ. Но оказалось, что есть более важные для него темы. Об одной из них, кстати, на страницах «ЗН» недавно писали («Май — месяц радости...», № 18, 13 мая 2006 года). Это давняя проблема возвращения музею недостроенного здания по улице Институтской, 3. Как известно, наш Национальный художественный музей должен был создать своеобразный комплекс, куда бы вошли сооружения по улицам Грушевского и Институтской. Но долгострой на Институтской городские власти решили перепрофилировать под потребности Музея истории Киева. «Квартирный вопрос» испортил не только отношения между некоторыми чиновниками и директором художественного музея, но и дошел до верхов. Президент Виктор Ющенко еще 17 мая с.г. обратился с поручением к Юрию Еханурову, подчеркнув необходимость передать здание по Институтской, 3 в сферу управления Министерства культуры и туризма (с целью расширения Национального художественного музея Украины). Как скоро (и в чью пользу) решится вопрос?
Объект кому-то мозолит глаза
— Будущий художественный комплекс должен был стать одним из лучших образцов мировой музейной практики, — рассказывает генеральный директор музея Анатолий Иванович Мельник. — Главная функция музея — сохранение экспонатов. А музейные фонды занимают всего 50—60 процентов нашей территории. В свое время Киевский городской совет издал распоряжение о передаче здания по Институтской, 3 в сферу управления Министерства культуры с дальнейшим созданием комплекса Национального художественного музея Украины (там и раньше был выставочный павильон дирекции Министерства культуры). Следовательно, объект строился на государственные средства и принадлежал именно этому ведомству. Но в 1999 году Валерий Пустовойтенко, в то время премьер-министр, единоличным распоряжением передал здание в коммунальную сферу! То есть Киевскому городскому совету. Но ведь изначально там планировалось разместить экспозиции именно изобразительного искусства: там высокие потолки, помещение с двойным светом, и потому можно представлять пространственные композиции панорамного характера. Также там можно осуществлять современные проекты. Мы же говорим о том, что в государстве нет музея современного украинского искусства, вот и могли бы показать зрителям развитие этого искусства.
Сегодня в Национальном художественном музее только два процента произведений могут выставляться — необходимость новых помещений очевидна. Президент Ющенко глубоко знает эту тему — с его помощью и рождался долгожданный проект. Вместе с Виктором Андреевичем, тогда премьер-министром, мы ходили к президенту Леониду Кучме с эскизным вариантом проекта. Кучма нас выслушал, а Виктор Андреевич попросил, чтобы он завизировал проект красным фломастером. Завизировать — завизировал, но воз и ныне там. Думаю, что и у киевского мэра Омельченко были консультанты, которые должны были объяснить ему, для кого и для чего существует наш музей. Для киевлян и гостей столицы, для нужд украинской культуры, а следовательно — и для государства. Но кому-то этот объект мозолит глаза.
…Сооружение по улице Институтской, 3, наверное, в большей мере кого-то интересует как центральная резиденция, а не музей в будущем. И в основе ситуации лежит проблема Музея истории Киева, который не отстояли в свое время. Даже стыдно говорить: за счет одного музея решается проблема другого! Не определились раньше, где у музея должно быть свое помещение, и приняли волюнтаристское решение: вон там, по Институтской, 3 и будет Музей истории Киева.
Другими словами, продолжается нечестная политическая игра, побуждаемая ситуацией, — сооружение расположено в центре столицы. Я не верю в то, что у городских властей нет других вариантов. Не говоря уже о том, что на этот проект потрачено более трех миллионов гривен. Это средства наших налогоплательщиков, чиновники должны об этом помнить. Странно, почему именно сейчас возникла эта проблема, ведь президент Ющенко еще в мае дал поручение премьер-министру рассмотреть вопрос о возвращении дома по ул. Институтской, 3 в государственную форму собственности в управление Министерства культуры для нужд Национального художественного музея Киева. И если руководство Киевского управления культуры считает, что не должно быть Национального художественного музея Украины в его полном объеме, то тогда у меня нет слов, чтобы это комментировать.
Замечу также: через наше старинное здание Национального художественного музея проходит городская теплотрасса. И не дай Бог, случится какой прорыв или сложится другая из ряда вон выходящая ситуация — что будем делать с музейными сокровищами?! Помещение на Грушевского вообще не ремонтировалось 50 лет! Мы его сами и отремонтировали как музей, лишь бы только не останавливать музейную практику. Некоторые из моих коллег предлагали на какое-то время закрыть музей, но я категорически против: опыт Третьяковской галереи, находившейся восемь лет на ремонте, показал, что целое поколение детей осталось без истории искусства. Работа продолжается...
Недавно в Амстердаме открыли выставку произведений Национального художественного музея (это работы конца XIX — начала XX веков) — и очереди стоят у трех входов в музей. Сейчас готовим проект в Чикаго и Нью-Йорке (украинский модернизм 1910—1930 гг.). Когда уезжаем за рубеж, то прежде всего обращаем внимание на условия хранения произведений. Если музей не отвечает международным критериям, то я никогда не подпишу договор о передаче произведений на временное хранение. Дальше можно вспомнить бизнес-слово «индустрия». Почему индустрия? Потому что, не имея соответствующих условий, мы просто потеряем туристов. Когда я был в Амстердаме, мы говорили о возможности перевозки из Нидерландов в Украину некоторых работ Рембрандта и Ван Гога. Но это требует определенных условий и гарантий. Без современного музейного комплекса не обойтись.
Музей никогда не заработает
очень больших денег
— В минувшем условном арт-сезоне ваш музей представил две резонансные экспозиции — Гойю и Пиросмани. Говорят, был установлен рекорд посещаемости музея за все годы независимости. Это правда?
— Свыше сорока тысяч было на Пиросмани. Примерно столько же — на выставке Гойи.
— Что стало причиной такого интереса? Только имена или удачная рекламная кампания?
— Рекламой были сами фамилии, так должно быть и с украинским искусством. Анна Собачко-Шостак, Прасковья Хома, Екатерина Билокур. Не говоря о наших соотечественниках, живших в конце XIX — начале XX веков в Париже, Мюнхене, Канаде, Польше, Австрии, во всем мире.
— Удалось ли музею благодаря резонансным экспозициям Пиросмани и Гойи как-то улучшить экономические показатели?
— Мы за три месяца выполнили годовой план. Это для своих потребностей, чтобы не ходить и не клянчить деньги. Не говорить, что мы бедные, но не глупые. Ведь музей никогда не заработает очень больших денег, например, для того, чтобы строить комплексы. У нас хорошая команда, молодые, энергичные сотрудники музея. В год проводим десять издательских проектов по разным направлениям — ретроспекция, персональные альбомы художников, монографии.
— Готовится ли к выставке уникальная коллекция произведений известного украинского художника Алексея Грищенко, которая не так давно, согласно его завещанию, возвращена в Украину и передана в Национальный художественный музей?
— Да, недавно мы привезли большую (67 полотен) коллекцию Грищенко из украинского института в Нью-Йорке. Государство обрело большие сокровища. Конечно, эту коллекцию нужно однозначно обрабатывать и вывозить в мир, так как Грищенко — это художник уровня Архипенко, Богомазова... Экспозицию планируем сделать в следующем году.
— Выставки каких украинских художников в последнее время наиболее активно посещаются?
— Вообще, это не является музейной практикой считать основой деятельности персональные выставки. Я всегда шутки ради говорю, что наилучшие художники те, которым сегодня исполнилось 125 лет. В каждом регионе Украины есть прекрасные современные художники. Любомир Медвидь во Львове. В Харькове — Виктор Гонтаров, в Тернополе — Дмитрий Стецько. А такие таланты, как Евгений Лещенко, Николай Кумановский, Николай Мазур, Александр Дубовик, Роман Жук, Роман Романышин, Андрей Антонюк, Николай Шимчук! Об Иване Марчуке и так все говорят.
— Вы не анализировали возрастные категории публики? Насколько активно посещает выставочные залы молодежь?
— Статистика свидетельствует: наиболее активны молодые люди от 20 до 40 лет. Нынче молодежь радикально меняет взгляды. Пенсионеров приходит много, но только разбирающихся в искусстве.
— Почти во всех западных странах сувенирная продукция помогает музеям выживать и даже зарабатывать. Станет ли это и у нас практикой и традицией?
— У нас есть книжный киоск, где продаются альбомы Национального художественного музея. Когда осуществим реконструкцию дома, откроем магазин, где, начиная от марки, открытки, буклета, каталога, будет широко представлена вся сувенирная продукция.
— Проявляют ли интерес к уникальным фондам музея иностранные партнеры? Какие ваши последние контакты и контракты?
— В 2002 году мы провели выставку в Канаде и Италии, сейчас наши произведения — на выставке в Нидерландах. Я пришел к выводу, что в Европе существует огромный интерес к украинскому искусству. Недавно мне сообщили о желании президента Лувра посетить нас. Любые контакты на таком уровне приносят пользу, побуждают нас к ответственности и усиленной работе. Нам бы очень помог закон о музеях и музейном деле.
— Сегодня в нашей культуре много надежд на меценатов. Насколько удачен ваш опыт работы с ними?
— У нас есть Фонд содействия развитию Национального художественного музея Украины. Без него уже и не представляю нашей работы — повседневной и на перспективу.
— А часто появляются в музее руководители государства?
— Если сравнивать нынешних руководителей государства с предыдущими (с точки зрения их заинтересованности искусством), то, бесспорно, сегодняшние власти более прогрессивные. Президент Ющенко, когда ему позволяет время, мимо музея не проходит.
— В каком состоянии сегодня уникальные старинные иконы музея?
— Открою тайну: предполагается изменить постоянную экспозицию периода Средневековья. Через несколько недель киевляне и гости столицы увидят обновленную экспозицию периода XII века. Это благодаря нашим талантливым реставраторам.
— Недавно в интервью «ЗН» директор Музея русского искусства говорил о том, что бывают случаи, когда некоторые «новые украинцы», пряча глаза, приходят с меркантильными и даже дерзкими предложениями... У вас бывают такие «посетители»?
— Такой практики нет и не будет. Музей своими сокровищами гордится, а не продает их. Если сюда не влезает рука большой политики, как это было в СССР в конце 1920-х — начале 1930-х годов. В Украине такого не должно быть и не будет.
P.S. В ближайшее время в «ЗН» продолжение музейной темы: драматическая ситуация с уникальными экспонатами Музея истории Киева, «хранящимися» на одном из этажей Украинского дома, а сам музей, к сожалению, так и остается бездомным.
ЦИТАТНИК НА ТЕМУ
— «Есть намерения разместить свыше 250 тысяч экспонатов Музея истории Киева в помещении на Институтской, 3. Пока там недостроенный выставочный центр на 28 тыс. кв. метров. Помещения достроят инвесторы, которые возьмут себе за это 14 тыс. кв. метров — под тот же выставочный комплекс. Остаток площади отойдет научно-культурному учреждению». (Владимир Яловой, из выступления на заседании XI сессии Киевсовета, сентябрь 2005 года.)
— «Собрание Национального художественного музея Украины является неотъемлемой частью уникальной сокровищницы мирового культурного наследия. Но помещение, построенное более ста лет назад, по своим размерам и условиям экспонирования и хранения произведений изобразительного искусства не отвечает уровню ведущего музея европейской столицы». (Виктор Ющенко. Поручение премьер-министру, май 2006 года.)