От Вернадского — в ХХІ век |
У одного из польских актеров сохранилась уникальная, ставшая теперь раритетом, программа первого фестиваля «Вроцлавские встречи театров одного актера». В этом году ласково-осенний Вроцлав встречал участников фестиваля тридцать пятый раз. Своеобразная юбилейная дата придала этой творческой акции, широко известной в мировом театральном пространстве, еще более торжественное и резонансное звучание. В витринах магазинов, в гостиницах, у входов в рестораны и маленькие кафе мелькали афиши фестиваля с изображением стилизованной фигуры Гамлета. Но больше всего афиш сконцентрировалось в центре старого города на Площади Рынок, где в окружении будто нарисованных сказочно-андерсеновских, причудливо-прекрасных фасадов домов, в огромной старинной ратуше, вместившей в себя множество различных организаций, разместился фестивальный офис. Центр Ежи Гротовского и сцена Центра Гротовского. В отличие от подобных акций в других странах, во Вроцлаве ею занимается всего один человек — директор фестиваля энергичный пан Веслав Герас. В его ведении находится буквально все — oт личной встречи гостей на вокзале, размещении в фешенебельных гостиницах, организации питания до ежевечерних обязательных обсуждений спектаклей. Вездесущий пан Герас успевал быть повсюду, согревал вниманием гостей, открывал дискуссии, внимательно смотрел все спектакли, дабы определить, кому вручать специально учрежденный приз семьи Герасов, общался в общественностью и критиками, после бессонных ночей был бодр и приветлив, и каждое утро женщины—участницы фестиваля получали из его рук свежую розу.
Создание такой атмосферы на фестивале содействовало и творческому настроению. Тем более что спектакли проходили в месте сродни паломническому, связанному с магическим для людей театра именем Ежи Гротовского. Дух творчества, эксперимента, поиска, художественной неуспокоенности, казалось, пропитал стены этого зала, аскетично затянутого черным, создающим состояние, призывающее к внутреннему сосредоточению. Здесь и «раскрывалось» многоликое одиночество 35-х вроцлавских встреч. Девиз этого года был: «Мы, поляки и наши соседи». Вроцлавские встречи продемонстрировали зрителям различные творческие направления в области поисков моноискусства. Были откровенно экспериментальные спектакли, похожие на актерские тренажи (Петр Важа, Чехия). Театр реалистический присутствовал в спектаклях поляков (Тадеуш Малак), белорусов (Владимир Шелестов), словаков (Мартин Горняк). «Танцующей душой» называет свое искусство мим из Литвы Алексас Мажонас, на сцене он создает уникальный мир, где тело «говорит» метафорами. Элементы абсурда и психологической эксцентрики продемонстрировали в своих спектаклях поляки Кшиштоф Рогачевич и Януш Столярски. Свою интерпретацию «Гамлета» предложил Пиотр Кондрат (Польша). Спектакль проходил на открытом воздухе. Горело бесчисленное множество свечей, факелов, актер, словно вихрь, носился среди огня, страстно провозглашая шекспировские строки. На фоне вечереющего вроцлавского неба вырисовывался столетний ясень, у подножья которого шло представление. Тихо кружились осенние резные листья и, падая, сгорали в пламени шекспировских страстей.
Хотя фестиваль «Вроцлавские встречи...» не конкурсный, существуют три приза. Приз общественности получил Михаэль Альтман (Германия), придавший пьесе Беккета «Последняя лента Креппа» глубокий психологизм. Он сыграл натуральное отчаяние человека, подошедшего к черте, за которой смерть, и задумавшегося о прожитой жизни. Журналисты присудили свой приз актеру из Самары Олегу Белову. Несмотря на языковой барьер, поляки живо реагировали на чисто русский юмор В.Шукшина, понимая и принимая реалии русского быта, представленного историей сказочного Ивана-дурака. Приз директоров фестивалей одного актера и еще несколько специальных наград получила актриса, представляющая Украину, — Лидия Данильчук (Львов, «Театр у кошику»). Ее спектакль был ярким примером поэтического театра. Новеллы и письма В.Стефаника зазвучали в исполнении актрисы проникновенно и необычно. Соединенные в едином моменте речь, пластика, музыка, ритм создали удивительную, трепетную, почти осязаемую ткань эмоций. Спектакль прост по форме и предельно насыщен по содержанию. Нарочитой сдержанностью он скрывал в себе могучий поток энергии, которая, завораживая зрителей, рождала ощущение наивысшей искренности и органики актрисы.
Вот такой калейдоскоп театрального времени, его срезы и вибрации, парадоксы и реалии. И все это в преломлении многоликих одиночеств. В этом есть суть моноискусства, представленного на вроцлавских театральных встречах — фестивале, стоящем в ряду лучших из 50-ти фестивалей одного актера, существующих в мире.