У одних понятие «авторская песня» ассоциируется с именами Окуджавы, Галича, Высоцкого, Никитина, у других — с не очень музыкальным речитативом под гитару мальчиков и девочек, скажем так, разного возраста и разной степени одаренности. Правы и те, и другие. На самом деле авторская песня — это целая субкультура, со своими традициями, лидерами и эпигонами. Ярко вспыхнув в шестидесятые годы, она пронесла свой лозунг «Возьмемся за руки, друзья!» сквозь все запреты и гонения до самой перестройки. За это ей огромное спасибо и надлежащее место в истории. Конец восьмидесятых, гласность стали ее звездным часом.
Но пришли новые времена, и невиданное духовное расслоение общества, коммерциализация искусства, казалось, отбросили этот жанр вместе с поэзией, художественной прозой, вместе с отечественным кино далеко на обочину жизни. Мало кто из авторов-исполнителей удержался на сцене, пробившись сквозь плотные ряды попсы, остальные канули в самодеятельность. Казалось, во времена музыкальных компьютеров и шоу-бизнеса авторская песня обречена. Но поп-культура с ее ориентацией на примитив и стадное чувство все-таки не сумела у многих подавить жажду более тонкого самовыражения, внутренний протест снова приводит их под знамена авторской песни. У старушки открылось второе дыхание?
...Обо всем этом я думал, сидя на лесной поляне под Чернобылем, на первом фестивале авторской песни «Славутич-95». Помню, после аварии на ЧАЭС киевские барды десятки, если не сотни раз приезжали в зону с концертами. Со своими гитарами, не требующими особых условий, они пели в воинских частях, в лагерях строителей, добираясь до самых далеких уголков зоны. С каким восторгом встречали нас и наши песни солдаты, брошенные на ядерного дракона! Может, с тех пор к песням под гитару в зоне отношение особое.
Теперь все самое страшное позади, и Славутич — столица чернобыльского края — хочет жить нормальной культурной жизнью. Как сказал директор ЧАЭС Сергей Парашин, человек, на которого в зоне буквально молятся: «Чтобы станция работала без всяких аварий, люди на ней должны быть счастливы». И в наше тяжелейшее время он пытается сделать невероятное: превратить Славутич в то, что раньше назвали бы социалистическим городом, а попросту — максимально облегчить и обустроить жизнь работников зоны. Фестиваль авторской песни — одна из многих культурных программ, которые курирует Людмила Заикина, «министр культуры» Славутича.
За организацию фестиваля взялся Семен Рубчинский, имеющий в этом деле огромный опыт.
Жюри возглавлял Сергей Никитин. Вместе с ним из Москвы приехала отличная команда: Александр Мирзаян и Леонид Сергеев, Юрий Лорес, Алексей Иващенко, братья Мищуки. Все они весьма известны в бардовских кругах, и показали себя прекрасными выступальщиками, раз за разом заставляя зал бисировать. Тризубый Стас, неугомонный лидер украинской авторской песни, вполне находил общий язык с «москалями». Владимир Васильев из Харькова, супер-звезда брейн-ринга и прочих интеллектуальных игр Борис Бурда из Одессы дополняли коллективный портрет мэтров. Лариса Кадырова, народная артистка Украины, входившая в состав жюри, впервые была на подобном бардовском фестивале и не могла прийти в себя от изумления — настолько все ей нравилось.
Уже прослушивание показало, что уровень конкурсантов весьма высок, при том, что большинство из них впервые выходили на конкурсную сцену — за несколько лет вынужденной паузы в Украине, когда т.н. «русскоязычные» барды не допускались, к примеру, на «Оберіг», выросло новое поколение авторов и исполнителей, весомо заявившее о себе на «Славутиче-95».
Хочу подчеркнуть, что жюри было исключительно демократичное и доброжелательное. Никто не тянул «своих», о каких-либо льготах по признаку языка, страны или родного города не было и речи. И если в лауреаты попало трое киевлян (Наташа Хоменко, Игорь Семененко и Слава Калика), и ни одного москвича — то так это и было по конкурсу. Киевские зрители уже оценили украинские песни Наташи Хоменко, а вот Игорь Семененко, долго державшийся в тени, вдруг «выдал» такие блистательные хохмы на суржике, что буквально вскипятил зал. Хорошими стихами и глубоким драматическим голосом запомнилась Татьяна Лиховидова из Витебска. А наиболее зрелым и профессиональным среди лауреатов выглядел Вячеслав Ковалев из Санкт-Петербурга со своим ансамблем. Хочется еще отметить Валерия Никонова из Славутича, получившего специальный приз жюри «за творческий темперамент».
Фестиваль в Славутиче напомнил лучшие из фестивалей, проходивших в семидесятые-восьмидесятые годы. Все концерты — и в Киеве, в Украинском Доме, и на острове, и в самом Славутиче — проходили «на ура». Был тот же полузабытый дух благожелательности, открытости, чистоты общения с природой и друг с другом. Славутич дал неожиданный пример возрождения традиций жанра, и это прекрасно. Но не в обиду лауреатам будет сказано — настоящих открытий на нем не было. Не было ничего, ломающего привычные рамки жанра, личности, явления, не похожих ни на что. А без ярких личностей, без срыва, без новых музыкальных, поэтических явлений авторской песне суждено оставаться только ностальгией по шестидесятым-восьмидесятым...
И если спросят, что больше всего мне запомнилось на фестивале — положа руку на сердце отвечу: фантастический джем-сейшн на финальном банкете. Гитарист Михаил Барановский из Винницы и саксофонист Игорь Михайлов, Ижевск, вместе с ребятами из местного ресторана сыграли такой джаз, что даже привычные ко всему ветераны авторской песни вопили от восторга и срывались в пляс, во главе с Сергеем Никитиным и Ларисой Кадыровой...
P.S. В автобусе по дороге в Киев польская журналистка вслух придумывала броские названия к своему будущему репортажу о фестивале. И все у нее получалось нечто такое: «Веселый саркофаг» или «Фестиваль под аккомпанемент счетчика Гейгера». Так вот, никаких счетчиков Гейгера не было. Говорят, на острове чище, чем в Киеве. Мы всем жюри ели уху из рыбы, пойманной большим мастером удочки Сергеем Никитиным.