Так уж повелось, что любые ассоциативные воспоминания об украинских сказках в сознании простого украинца всплывают в форме хорошо известных с детства образов. Курочка Ряба, Котигорошек, Никита Кожемяка и остальная сказочная братия просто-таки оккупировали воображение и превратились в настоящих литературных монополистов с морализаторскими принципами в пацифистских — до тошноты — перипетиях. И оттого тянет активно детей на Фредди Крюгера или, возможно, графа Дракулу, а пласт украинских сказок обычно болтается как принудительное знакомство в детсаду или начальных классах. Но когда-нибудь эти детки будут изучать историю, откроют для себя 988 год — крещение Руси, — и будут поражены, как существенно отличающиеся традиции украинцев-язычников попытались повернуть в новое русло.
Христианство и язычество: битва во времени
Избегая осуждения или, наоборот, почитания христианства (не о том речь), следует, не закрывая глаза, согласиться с фактом: мы излишне идеализируем, думая, что с язычеством на нашей земле было покончено, а сейчас украинцы воспринимают мир исключительно сквозь призму насажденной веры. Христианство попробовало разрушить старую мировоззренческую систему — на самом деле старые понятия только частично заменяли новые. В результате мы, как правило, исповедуем религиозный дуализм (двоеверие). Наша культура хранит слишком много «невероятных» вещей, не свойственных христианскому мировоззрению: мы до сих пор выполняем действия, подтверждающие веру в упырей, ведьм или русалок. Например, особенно опасной наши предки считали так называемую мавскую Пасху — четверг русальной недели. В этот день как девушки, так и женщины не работали вообще —чтобы не гневить русалок. До сих пор неосмотрительным считается купание в этот день в реке. Почитание чистого четверга и избежание любых работ, связанных с водой, — распространенное явление в сельской местности. А как часто украинские бабушки используют древние фразеологизмы: «не засоряй печь — рассердишь домового» или «это его черт на злые дела подбил». Еще слишком активно веет аутентикой на Гуцульщине, Полесье или Бойковщине. В неязыческих XVII—XIX веках этнографы и литераторы собирали образы украинской демонологии непосредственно из уст людей. Так Леся Украинка написала «Лісову пісню», Гоголь — «Майскую ночь, или Утопленницу», Шевченко — «Причинну», Яворницкий — «Русалчине озеро». Мы часто ведем себя как язычники с верой в собственных демонов.
К примеру, христианские каноны четко обособили душу от тела, погибающего после смерти: жизненное «я» человека продолжает существовать только в форме души. Хотя украинец почему-то до сих пор не осмеливается перейти кладбище в темноте, все-таки понимая, что мертвых тел бояться не стоит. Ведь в генах зашифрованы народные верования, согласно которым существование человека продолжается в форме и души, и духа. Народная фантазия уверяет, что дух может перевоплощаться в тело и перемещаться в пространстве. Поэтому наибольшую мистическую силу в украинской мифологии имеют существа, причастные к культу умерших. Одним словом, такое народное воображение создало непревзойденный мир демонологических и мистических образов. Жуткие сказки и легенды способны предложить украинскому читателю ужаснуться мрачности, а не парить мозги только над поэтическими сказками об — исключительно — двух жизненных началах: добре и зле. Никто не верил в сказочные выдумки типа Соломенного Бычка, однако украинцы по-настоящему проникались одухотворенным миром. Поэтому бойтесь, детки, украинских демонов, ибо наши пращуры, выдумав их, того стоят. Остается только узнать о них побольше.
Украинские демоны: такие были — такими будут
Украинская фольклористика предлагает собственный вариант создания нечистой силы. Легенда, известная на Волыни, повествует о черте, который был в своих злых делах один-одинешенек на весь свет. Это одиночество ему надоело, поэтому он попросил у Белобога сотворить ему побратима. Белобог позволил бесу макнуть палец в живую воду и стряхнуть за спину. Из капли должен был появиться верный товарищ. Жадный черт макнул руку по локоть. А когда стряхнул капли, появилось видимо-невидимо демонов, которых вместе с их творцом сбросили с неба. Нечисть летела 40 суток, а как только Белобог проговорил «Аминь!», демоны навсегда остались там, куда спрятались в то мгновение: кто — в воде, кто — в лесу, кто — в горах, а кто — в человеческих жилищах. Соответственно украинский пантеон демонов четко разделился на виды: демоны природы (водяные, лесовики, русалки), демоны семейного очага (домовые), человеческие химеры (упыри, песиголовцы, ведьмы, черти), призраки (нищие, привидения, трясучие и другие).
Кстати, именно образ черта в нашей демонологии едва ли не наиболее противоречив. В первую очередь, только мы сотворили черта как смешную фигуру. Он — тоже нечистая сила, но принадлежит к ее «низам». В отличие от демонологии западных стран, где черт считается одним из сильнейших зол, родной бес — это пародия на человеческое подобие. Он почти во всем похож на человека и замешан в злом и нечистом. Функции черта как героя легенд и преданий легко объяснить: он — олицетворение всех отрицательных черт (лукавство, упрямство, жадность, коварство, изредка — тупость), тот, чьим действиям человек не должен подражать. В конце концов именно поэтому черт бывает таким беспомощным перед человеком, мудрость и добрые силы которого способны побороть бесовское зло. Учитывая региональные отличия фольклора и трансформацию взглядов на образ нечистой силы во времени, украинский черт известен под разными названиями. Наиболее древние из них — бес, чудесник, впоследствии — волшебник, а в христианские времена — дьявол, сатана. Существуют соответствующие названия, характеризующие основные черты беса в конкретных ситуациях. Скажем, черт — адское отродье, поскольку властитель ада, куцый, так как у него куцый хвост, а еще — перелесник, лукавый, нечистый, бес.
Украинские женщины в украинской демонологии
Поскольку язычество исповедовало матриархат, женщине в украинских традициях уделено особое внимание. Как следствие, украинская демонология насчитывает значительное количество персонажей: ведьмы, русалки, нимфы, чудовища, поветрули и тому подобное.
Наиболее ярким и максимально колоритным женским образом признана русалка — фактически символ национальной демонологии. Классически русалку определяют как богиню растительного мира и водной стихии, однако фантазия украинцев в отношении этого образа достигла едва ли не наибольшего размаха. Различают 27 видов русалок, каждая из которых имеет свое конкретное имя, место обитания, функцию. Каждая из двадцати семи связана с определенной растительностью или явлением природы, которое сопровождает воду. Для более простой классификации в народе обычно разделяли русалок на полевых, водяных и лесных. Особую группу составляют так называемые гуцульские нимфы — горные русалки.
Принято считать, что русалки живут общинами. Они веселого нрава, любят водить хороводы, обладают красивым тоненьким голосом, так как пением заманивают в лес или реку своих жертв — красивых парней. Горные нимфы отличаются от остальных тем, что у них открыта вся спина и сзади видна утроба.
Русалками становились девушки, умершие неестественной смертью. В первую очередь — утопленницы, повешенные и т.д. Причина появления образов русалок в демонологии имеет практический, рациональный характер. Скажем, разновидность русалки по имени Полуденица ходит по полю с серпом в руках в поисках одиноких жнецов. В полдень солнце стоит высоко, поэтому в это время, по народному обычаю, следует отдыхать от работы в тени. У тех, кто обычая не придерживался, Полуденица спрашивала, как правильно жать, как лен обрабатывать, сорочки делать. Зная, что пополудни она исчезнет, следовало медленно и тщательно все ей объяснять, чтобы не убила за немногословность. Таким образом, вера в Полуденицу только стимулировала работать правильно, качественно дозируя процесс труда.
Традиционно демонология выделяет так называемых чародеев — их не считали демонами, однако они прибегали к помощи нечистой силы, чтобы предсказывать судьбу, напускать болезни и избавлять от них. Поскольку чародеи, получив сверхъестественный дар от нечистой силы, заключали с ней договор, они не всегда помогали людям. К таким негативным демоническим образам причисляют и ведьму. Среди людей бытовало мнение, что ведьмы портят урожаи, по ночам забирают у коров все молоко, могут превращаться в собак, мышей, лягушек или кошек. Пугали и ведьмовские привороты — насылали-де любовь безумную, от которой погибают. Еще одна особенность образа — женщина, способная летать.
Чтобы уберечься от ведьм, порог хаты кропили святой водой, а хлев обсыпали солью, маком, пшеном.
Демоны и литература
Мораль этих рассказов проста: украинская сказка может быть страшной, колоритной и в духе аутентики. Не зря украинское книгоиздательство уже дало жизнь упорядоченной «Антологии украинских ужасов», информацию из которой воспринимаешь на генетическом уровне и значительно охотнее, чем киноповествования об американских, лишенных собственной истории, страшных героях. В конце концов, у вас есть возможность при желании приучить ребенка к национальному чтиву. Только не обязательно насыщать его мозг доброй традиционной сказкой, поскольку традиционность, если поискать, может выходить за рамки красивых концовок, стандартных диалогов или сюжетных клише. Не так уж и сложно отыскать переиздания или относительно новые издания гуцульских или волынских сказок, где чертом будет каждый второй кум, ведьмой — каждая третья соседка, а все вкупе герои будут жить возле кладбища или ходить в лес спорить за землю с некрещеными умершими младенцами (потерчатами), лесовиками и другой нечистью. Эти сказки (заметьте, собственно украинского происхождения) будут качественно жуткими, но не забудут о добре, мудрости и воспитании. Наконец, кого до сих пор такие факты не убедили, стоит вспомнить о постоянных обращениях к источникам национальной демонологии классиков украинской литературы. «Лісова пісня» Леси Украинки — гимн полесским демонам, И.Нечуй-Левицкий вывел в произведениях наиболее яркий образ ведьмы, самое полное исследование об упырях осуществили И.Франко, В.Шухевич и Б.Гринченко. Без демонов не было бы «Рибалки» П.Гулака-Артемовского, «Русалки» Г.Барвинок, «Утопленої, або русалчиної ночі» М.Старицкого, «Вия» Н.Гоголя. Если бы мы действительно забыли украинскую демонологию, как сами думаем, то вряд ли были бы такими, какими есть: с языческими суевериями, любимыми этническими поговорками и яркой символикой в быту. Так почему бы нам все не вспомнить и не подивиться силе собственной фантазии?