На прошлой неделе в рамках проекта Международного фонда «Відродження» «Реформирование законодательства ради обеспечения правовой поддержки развития культуры» состоялся «круглый стол», посвященный ключевым проблемам и тенденциям развития культуры в Украине. На нем было представлено исследование Ассоциации общественного прогресса «Усовершенствование механизмов государственной поддержки области культуры». С основными положениями этого исследования читатели «ЗН» имели возможность ознакомиться в №18 от 18.05.2002. «Круглый стол», названный так несмотря на жесткие временные рамки, поставленные председательствовавшим Л.Танюком, фактически представлял собой расширенный доклад с добавлением представителей власти и НГО. Как обычно, представители власти пеняли на «сложившуюся ситуацию» столь страстно, словно эта ситуация сложилась вовсе без их участия. Впрочем, Л. Танюк сделал одно весьма обязывающее заявление о том, что полнота ответственности за будущее культуры лежит на фракции «Наша Украина». По крайней мере, мы с вами теперь будем знать, с кого спрашивать. Впрочем, диссонансом прозвучало выступление другого представителя той же фракции — П.Мовчана, который заявил, что они — то есть депутаты — в сложившейся ситуации ничего сделать не могут. А всю ответственность за существующее «бескультурье» переложил на привычные плечи средств массовой информации.
Впрочем, представители власти на подобных собраниях, как правило, выглядят тривиально. Не для них, видимо, собираются подобные «круглые столы». Основными действующими лицами должны были стать исследователи и представители артистических НГО, собравшиеся в зале.
Кто делает культуру
Не буду вдаваться в подробности самого исследования, тем более что основные его тезисы уже были опубликованы в «ЗН». По сути, в цифрах и в графиках нам рассказали то, что мы интуитивно знаем, но о чем никогда не лишне напомнить. Поэтому обращусь только к некоторым положениям исследования и почти отсутствовавшей дискуссии.
Несмотря на основательность и глубину, исследование обнаружило слабости в выводах: предложенная программа ограничивается привычными общими фразами о том, что нужно сделать, но не сказано, как это сделать. Удручающе непрофессионален мониторинг прессы. С некоторыми утверждениями авторов исследования можно спорить. Например, вызывает сомнения правомерность сравнения эффективности использования средств Министерством культуры по сравнению с фондом «Відродження». Я привожу этот пример потому, что он демонстрирует приблизительность представления авторов, сосредоточившихся на денежных вопросах, о том, кто и что творит культуру. Поясню свои сомнения. Будучи приверженцем некоторых постоянных инициатив, действующих при поддержке МФВ, я все-таки признаю, что эти инициативы спорадичны и не решают всего спектра проблем не только «области культуры», но даже той организации, которая эти инициативы создает. Фонд дает средства на «проект», который подразумевает гонорары исполнителям, покупку оборудования, аренду помещения (на те дни, когда проект реализуется). Это решает некоторые проблемы организации. Это дарит праздник исполнителям и зрителям. Это все ярко, показательно и резонансно. Но культура в целом и организация в частности не живут одними резонансами. И если кто-то скажет, что культура делается пускай даже регулярными артистическими акциями, то он не совсем понимает, что такое культура. Потому что основной капитал культуры куется не в концертных залах, а в музыкальных школах, не на литературных фестивалях, а в библиотеках. Я не обесцениваю труда и гения артистов. Их искусство, их «акции» — это вершина айсберга — блестящая, умопомрачительная и, по сути, дающая смысл всем этим подводным «культурным будням». Но без этих будней у культуры нет будущего. А я пока не слышала, чтобы нашелся фонд, который регулярно давал бы деньги на бытовые нужды какой-нибудь провинциальной музыкальной школы — на отопление, зарплату, инструменты, ноты и прочую поденщину. Искусство, представляемое при поддержке того или иного фонда, за редким исключением тусовочно и «страшно далеко от народа». Я не говорю, что это совсем плохо. Но не могу признать и того, что это однозначно хорошо. И дело тут не в ущербной позиции фондов или организаций, но, возможно, в том, что нет у них заинтересованного потребителя, который воспитывается не «акциями», а все той же районной библиотекой или провинциальной музыкальной школой. Поэтому артисты имеют все основания жаловаться на свою невостребованность у публики и с надеждой взирать на государство, убеждая его в том, что они культура, а значит, ему нужны. Государство же в свою очередь имеет все основания не верить как первому, так и второму: почему оно должно поддерживать то, в чем не заинтересовано большинство граждан, и вообще «культура ли это»? И продолжать давать крохи на библиотеки и музыкальные школы. А что им остается?
Конечно, даже эти крохи можно было бы использовать эффективнее. Можно было бы реформировать и рационализовать сферу государственного финансирования культуры, пожертвовать частью чиновничьего аппарата, разработать интересные программы, поменять состав «любимых исполнителей» (режиссеров, писателей, художников и т.д.). Многое можно было бы сделать внутри самого «культурного органа» государства. Но сам по себе он не поменяется — ни концепции, ни люди, ни стиль работы, ни способ принятия решений. Хорошо известно, что Министерство культуры исполняет роль массовика-затейника при власти: в нужное время обеспечить рослых девок в веночках с хлебом-солью, гопак или что-то ненавязчиво-симфоническое в зависимости от обстановки. Даже на масштабно идеологические проекты «а-ля Рус» не тянет. А когда пытается — получается смешно и жалко: картонные декорации и все тот же гопак.
Я не возражаю: можно и вовсе отказаться от такого государственного института как Министерство культуры. Я даже готова предположить, что на деятелях культуры и искусства исчезновение этого института скажется положительно: кто сможет, тот выживет, кто не сможет — се ля ви, как это ни прискорбно и ни жестоко. Впрочем, разве не в том же положении они сейчас? Но найдется ли альтернативный способ поддержки тех «малых сих», которые живут исключительно за счет государства, представленного в данном случае Министерством культуры?
Работа же «культурных фондов» в Украине далеко не однозначна: они тоже сжаты рамками своих программ, у них тоже есть «любимые исполнители», далеко не всегда демонстрируют должный уровень профессионализма в отборе проектов, не лишены вкусовщины и т.д. Не говоря уже о том, что иные «прикормленные» организации изловчились писать не те проекты, которые они объективно могут делать хорошо, а те, на которые объявлен конкурс. В результате появляется «профессиональная халтура». Разумеется, не от хорошей жизни НГО кидаются на каждую копейку и пытаются совместить свои возможности с требованиями конкурса. Но ведь от этого не легче: конъюнктура порождает халтуру, и последняя становится нормой, освященной громким именем фонда. А возмущенным всегда можно указать на их ограниченность. Я не говорю уже о тех случаях, когда исполнители проекта отделываются отчетами фонду, пуская деньги, взятые «под проект», на какие-то свои внепроектные нужды. С одной стороны, это проблема фонда, не способного проследить за эффективностью использования своих средств, с другой — и это самый интересный парадокс — НГО нередко с большей пользой для себя и культуры использует те деньги, которые «сэкономила» на проекте. Что утешительно, в отличие от случая с Министерством культуры, здесь речь идет не о наших с вами налогах, а о каких-то чужих деньгах. Поэтому тут мы с вами можем совершенно искренне сказать: как тратятся эти деньги — проблема тех, кто их дает.
Один артист — монолог, два — диалог, три — НГО
Можно считать чужие деньги, в очередной раз слушать о проблемах финансирования и импотенции Министерства культуры, гораздо интереснее посмотреть в лицо украинскому «третьему сектору», подвизающемуся на культурном поприще: ведь в нашей ситуации НГО могли бы стать решением многих проблем. Потому что это — в идеале — возможность и оказывать давление на власть, и прямо взаимодействовать с общественностью.
Артистических НГО в Украине не так уж мало — это своего рода знак времени. Положение их незавидно, как и всех прочих НГО в Украине. К сожалению, на «круглом столе», где присутствовало множество представителей культурно-артистических НГО, об этом мало говорилось. В полной мере посвятил свое выступление проблемам «третьего сектора» разве что директор Фундации им.О.Ольжича Сергей Кот, сформулировавший основные пожелания культурных НГО, выявленные в ходе анкетирования организаций — членов «Українського мистецького форуму». Основной проблемой для «третьего сектора» остается проблема финансирования и самообеспечения. Статус «недоходной организации» в Украине подразумевает отсутствие даже минимальной статьи доходов: проведение благотворительных ярмарок, распродажа собственных изделий и т.п. — даже в том случае, когда полученные средства идут на уставную деятельность. Таким образом, НГО оказываются в корне нежизнеспособны и слабы, поскольку полностью зависят от наличия благодетеля и его настроений. Государство подобной политикой загоняет НГО в режим выживания, чем обеспечивает себе относительное спокойствие: и элементы гражданского общества налицо, и голову никто особенно не морочит — все при деле.
Тут бы артистическому «третьему сектору» и обратиться за поддержкой к якобы представляемой ими «широкой общественности». Но дело в том, что у очень многих артистических НГО как раз с «широкой общественностью» и не сложилось. И это, пожалуй, для них проблема не меньшая, чем финансирование: с одной стороны, у многих артистов есть внутренняя потребность в некоторой богемности, определенной степени заоблачности и флере артистического нонконформизма. И их иногда совершенно искренне ранит необходимость пускай даже «фондовой» конъюнктуры. Но есть у них и желание быть услышанными/увиденными/прочитанными — согласитесь, весьма понятное желание для артиста. А для этого нужны средства, охотно даваемые фондами. Правда, фонды дают деньги, как уже было сказано, под проекты какого-то определенного толка. А значит, надо соответствовать. Между прочим, для некоторых артистов «зарабатывание в фонде» стало обычной практикой, которая поглотила собственно ту «свободу творчества», на которую упирают апологеты грантового типа финансирования культуры. Равно как необходимость соответствовать требованиям того или иного фонда — а совсем не попытка донести что-то до зрителя — создает некий тусовочный принцип: быть «около фонда», участвовать в его акциях, хотя бы просто приходить на них «засветиться», писать статьи о «товарищах по фонду» и т.д. Нет ничего неестественного в подобных формированиях, особенно для того поколения артистов, которые вынуждены были «участвовать в жизни» класса, школы, пионерского отряда и т.д. — то есть, по сути, с детства тусоваться не из внутренней потребности в общении определенного рода, а по каким-то внешним причинам. Неприятно другое: для менеджеров тех или иных программ фонда очень быстро, скажем, «современное искусство» начинает ассоциироваться с тем рядом имен, которые представлены его собственной тусовкой. В этом не было бы большой проблемы, если бы существовало разнообразие в фондах и, соответственно, тусовках. Но у нас их не так уж много. А потому не только фондам, но и нам, зрителям, придется довольствоваться мыслью, что современное искусство выглядит так, а не иначе. Разрывы между «тусовочным» восприятием и обыденно зрительским последнее время становятся все болезненнее — как для зрителей, так и для самих артистов: артист бежит от «темноты» обывателя к профессиональным суждениям тусовщиков, которые, впрочем, тоже не всегда бывают искренними. И это усугубляет разрыв между стараниями каждого отдельного артиста и «темной» публикой, которая, как это ни прискорбно, и является «мерилом культуры».
Интересно, что улучшения своего положения НГО ищут... у государства. Парадокс вполне закономерен: если они представляют культуру, то вполне естественно ждать государственной поддержки, поскольку культура, несомненно, дело государственной важности. С другой стороны, поскольку они все-таки НГО, им нечего ждать от власти (каковая в системе гражданского общества и представлена государством) — не будет власть сама копать себе яму, поддерживая НГО по первому их требованию. Сила НГО в гражданском обществе заключается в том, что они выражают интересы различных групп общества, а стало быть, и поддерживаются им как инструмент противостояния власти. Но, как было уже неоднократно замечено, у наших артистических НГО с широкой общественностью-то и не сложилось... Как выйти из этого заколдованного круга — решать самим НГО. Тут им, пожалуй, никто не поможет, кроме них самих. Даже фонды, у которых есть и свои цели.
Об удочках при безрыбье
В этом плане обращает на себя внимание как раз организатор проекта «Реформирование законодательства для обеспечения правовой поддержки развития культуры в Украине» — Международный фонд «Відродження». Фонд уже успел приобрести флер культурного мессианизма в Украине — и нельзя сказать, чтобы это было совсем незаслуженно. Другое дело, что МФВ последнее время также пытается представить себя флагманом украинского «третьего сектора» в принципе.
Судя по, озвученному Е.Быстрицким предложению о создании «общественного совета при Комитете до делам культуры ВР», фонд, возможно, пытается реализовать несостоявшуюся идею «общественного парламента» хотя бы в области культуры. Неплохая возможность для власти заручиться домашним «гласом народа», с которым договориться будет куда проще, чем с парой тысяч независимых НГО. Конечно, помочь государству разобраться с собственными проблемами — благородная цель. Но стоит ли для этого жертвовать своим статусом «общественной организации» и становиться придатком к комитету ВР? Почему-то в Украине даже те, кто называет себя «общественными организациями», уверены в том, что договориться с властью им будет проще, чем заручиться реальной поддержкой общественности.
Следует добавить, что программа «Культура» фонда «Відродження» фактически прекращает финансировать непосредственно артистические проекты — это известие не так давно повергло в отчаяние отечественных деятелей искусств. На «круглом столе» Е.Быстрицкий пояснил это решение таким образом: «Мы больше не предлагаем вам рыбы — мы даем вам удочку». Это было бы приемлемо в том случае, если бы у общественных организаций под носом был хоть плохонький водоемчик с предположительной рыбой. К сожалению, водоема нет: организации, целью которых было в первую очередь проведение культурных акций и создание, как выразились авторы исследования, «культурного продукта», не имеют более-менее стабильных источников средств на уставную деятельность. И теперь, согласно логике действий нашего «культурного третьего сектора», артистические НГО должны забросить выполнение своих программ, на которые больше нет средств, и заняться политикой. Впрочем, для Украины это не ново — те, кто больше не может писать, ставить, снимать, рисовать, играть и т.д., нередко уходят в чиновники или в политики. С другой стороны, украинским общественным организациям — в первую очередь в области культуры — не привыкать заниматься тем, на что дают грант. Дают на законодательные инициативы? Что ж, займемся инициативами. А музы подождут...