…Лишние билетики на дальних подходах к филармонии спрашивали с шести часов вечера. А молодой человек с отчаянной табличкой на груди «Куплю билет на Пиккардийскую терцию», похоже, так и остался за пределами Колонного зала имени Лысенко. Да это и неудивительно: все билеты были распроданы за несколько дней до концерта — и публика гроздьями свисала с балконов (партер, разумеется, был заполнен до отказа).
«Пиккардийцы» давали свой первый (за восемь лет существования!) самостоятельный сольник в Киеве. А вообще, выступают они, по слухам, больше за рубежом, чем в родных пенатах.
Но это отнюдь не значит, что их мало знают в Украине. Кассеты «Пиккардийской терции» пользуются неизменным спросом (в основном на «интеллигентско-нонконформистских» раскладках Майдана Незалежности). А выступления «Пиккардийцев» на FM-студиях и по телевидению выгодно отличаются — культурой, профессионализмом, безупречностью строя и вкуса — от жвачной русской попсы. Так что интерес киевских слушателей к «вокальной формации» (именно так называет себя мужской секстет из Львова) вполне закономерен и оправдан.
Итак, интерес сформирован, но не только он. Давно уже сформирована и мифология «Пиккардийской терции». Здесь есть предания о «зарабатывании пением на гитары», о «спорадически возникающем, но не реализующемся по разным причинам желании переехать в Киев», о «фантастически-нечеловеческом мастерстве», о «стилевой пестроте и всеядности». Наконец, само название — «Пиккардийская терция» — дополнительно мифологизирует образ музыкантов, ибо возводит в броский заголовок (своего рода торговую марку) сугубо локальный термин, известный только узким специалистам.
Но все это — и многолетняя «отдержка» киевской публики на «голодном пайке», и реальное присутствие в музыкальном пространстве Украины, и мифы с легендами, и предконцертный ажиотаж — отходит на второй (третий, пятый, энный) план с первыми же звуками концерта. Около четырех десятков номеров были уложены в два полноформатных отделения так плотно, что подчас возникало ощущение перенасыщенности. Того, что спели «Пиккардийцы» за один вечер, вполне могло бы хватить на два концерта. Да и по стилистике — разнообразной и разнонаправленной — программа естественно распалась бы на отделения — рок-н-ролльное, фольклоризированное, джазовое, балладное…
Впрочем, не будем о том, что могло бы быть. Поговорим о том, что состоялось.
Феномен «Пиккардийской терции» зиждется на очень широких и своеобразно преломленных традициях. Это в первую очередь отличает их от других внешне подобных групп («Mansound», «Джаз- экспромт»), ориентированных преимущественно на американизированно-джазовые стандарты. Корни «Пиккардийцев» уходят не столько в джаз (хотя эта прививка ощутима постоянно), сколько в глубины европейской культуры. В их пении слышны отголоски англо-кельтских баллад, здесь проступает немецкая хоровая традиция лидертафель и австрийская манера йодлей. Можно услышать здесь, как это ни парадоксально, и отголоски грузинского мужского многоголосия. Наконец, неоспоримы национальные украинские корни «вокальной формации» — городской и сельский фольклор, украинское барокковое пение (партес, канты).
«Общим знаменателем» всего этого многообразия выступает мелос — насыщенный, кантиленный, рельефный, яркий, — так точно выражающий кордоцентричность украинского менталитета. Мелодии «Пустельника», «Нехай у холод і вітри», «Перед образом Христа» известны почитателям «Пиккардийской терции» очень хорошо. Показательно, что зал подпевал артистам — и не мурлыкая нечленораздельно, а вправду зная слова — все куплеты!
Думаем, что «Пиккардийцам» киевская публика понравилась. Но они виду не подавали — не стремились «выпить аплодисменты до последней капли», гнали, гнали и еще раз гнали. Будто торопились на поезд.
Впрочем, лихорадочная ускоренность концерта требует отдельного размышления. Во-первых, решительно преобладали быстрые вещи. Лирическая струя, свойственная «Пиккардийцам» и известная почитателям их искусства по записям и «живым» концертам, оказалась несколько завуалированной, приглушенной. Во-вторых, тотальное ускорение хорошо известных лирических хитов снивелировало мелосность и затушевало контрастность составляющих концерт номеров. В результате — перед нами предстала несколько непривычная «Пиккардийская терция» — деловая, урбанизированная, на совесть отрабатывающая важный концерт (уж не проявление ли это европейского ритма жизни — ускоренного, динамичного, хронометризованного до секунды?). Вполне объяснимое желание показать все, развернуть творчество как пестрый веер и удивить этим павлиньим хвостом киевлян неизбежно породило у аудитории ощущение поспешности. Реальную пиккардийскую терцию (не группу — вокальную формацию, а мажорное окончание-просветление, например, в песне «Горіла сосна») прослушать удалось. А насладиться ею было уже некогда. Концерт несся вскачь.