Мама рассказывала, что я родился, салютуя американскому флагу.
Джон Маккейн
История полна эпических сюжетов. Она изобилует героями, ведущими жестокую борьбу. Их слова и деяния навсегда остаются в сознании человечества, воздействуют на реальность, обрастают легендами. «Сказание о Гильгамеше», гомеровская «Одиссея», «Божественная комедия» Данте, «Потерянный рай» Мильтона — все они о спасении, героических подвигах и событиях, определяющих понимание культуры или нации. В своем путешествии в поисках истины герои эпосов обретают цельность сознания, души и тела, и потому становятся прототипами для любых лидеров, готовых вести за собой людей. Но в эпоху средств массовой коммуникации распространение героических повествований обрело особое значение — в конце концов, мифы всегда сильнее реальности. Люди, которые стремятся стать нашими лидерами, пытаются окружить себя мифами, стимулировать их создание. Чаще всего современные «герои» — попросту те, кто более прочих преуспел в манипуляции мифами, в представлении публике существующего статус-кво в качестве «перемен», а стагнации — в качестве «стабильности». В морально слабеющем обществе Соединенных Штатов Америки, все еще тянущемся к сияющему в небесах демократическому идеалу, по-видимому, все уже готово к приходу новой эпохи. С секуляризацией Бога и Государства мода на героев, обладающих сверхчеловеческими качествами, понемногу увядает. Но три пока несостоявшихся героя — Хиллари Клинтон, Барак Обама и Джон Маккейн, — окутанные миллионами долларов, потраченных на рекламу, пропаганду и пиар, стремятся убедить публику пройти следом за ними по славным дорогам их побед. Что в их легендах — выдумка? И можно ли считать все остальное — историей?
Подкладка современных политических биографий абсурдна. Они не просто стремятся подчинить себе время, но и пытаются наделить своих протагонистов взаимоисключающими чертами — простотой, «обыкновенностью» с одной стороны, и экстраординарными качествами супергероев — с другой. Противоречивая природа этой посылки вполне раскрывает противоречия в характерах самих персонажей. Взять хотя бы Хиллари Клинтон. Вскоре после своего избрания в американский сенат она получила аванс в 8 миллионов долларов за еще не написанную книгу, которая в итоге получила «говорящее» название-оксюморон: «Живая история». Биограф подчеркивает человечность своей героини, описывая подробности ее взросления, образования, формирования политических убеждений. Хиллари описывает свой брак, сопутствующие ему скандалы и любовные переживания. Лучшая часть книги — рассказ Хиллари о быстро промелькнувших годах обучения в Йельском университете и о том, как сладкоречивый Билл убедил ее начать серьезные отношения. Речь Хиллари энергична, а персонаж ее повествования вызывает невольное уважение. Книга почти позволяет забыть о том, что написана не без помощи целого коллектива авторов. Проиграв Бараку Обаме внутрипартийные выборы, быть может, Хиллари вернется теперь к сочинению книг для детей и о детях, что так хорошо получалось у нее в прошлом.
Журнал «Тайм», готовивший номер, посвященный Дню независимости, попросил Обаму и Маккейна сочинить короткое эссе на тему патриотизма. Барак прислал «Веру в простые мечты» — волшебную сказку о демократии, которая начинается с рассказа о том, как в детстве, в Индонезии, мама читала ему на сон грядущий «Декларацию независимости». В конце концов, Бараку нужно было представить свое семейство хотя бы наполовину столь же патриотичным, как у Маккейна, чей дед и отец, «четырехзвездочные» адмиралы флота, поглощали бурбон и крутили самокрутки. В своем сочинении, озаглавленном «Цель, которая важнее любого из нас», Маккейн доказывает, что долг патриота — в том, чтобы «чтить настроения, связывающие воедино всех американцев», которые остаются «наследниками и хранителями благословенной свободы, веками сохранявшейся благодаря крови, пролитой героями». Он наделяет себя привилегиями, полученными благодаря происхождению, но при этом забывает пояснить, что подразумевает под словом «свобода». Это особенно интересно ввиду его службы во Вьетнаме. Свой пятилетний плен он именует «долгом, исполненным во имя сохранения чести Америки».
В то время как Маккейн поглощен свободой, завоеванной в прошлом, Обама возлагает надежду на лучшее будущее, на «подлинное достоинство американцев — веру в простые мечты, в маленькие чудеса». Звучит так, словно нация представляет собой сборище не привыкших думать идеалистов, сошедших со страниц экзистенциалистской пьесы Сэмюеля Бекетта «В ожидании Годо». Прочитав оба эссе, читатель остается крайне озадаченным: кто же из авторов больший патриот, и куда запропастилась Хиллари как раз тогда, когда в ней так нуждались.
Одно из великих достижений Америки — эротизм ее патриотических настроений. Наконец-то, после стольких лет власти Буша-младшего, перед страной (не столь уж случайно) возникла реальная возможность попасть в руки настоящих мужчин. По крайней мере, их патриархальная риторика дает право на это надеяться. Барак Обама, едва сделавшись первым темнокожим президентом адвокатского факультета Гарварда, написал книгу воспоминаний «Мечты отцов». В ней затронуты вопросы расы, семьи и активизма, но самое важное — процесс примирения автора со смертью отца (которого он не знал) и с собственными запутанными корнями. Вторая книга Обамы «Дерзость надежды» — уже явная самореклама, использующая традиционную для всех политических деятелей технику. Читать ее интереснее, чем предыдущую, потому что в ней (под страхом возможного скандала в будущем) автор выводит себя на чистую воду в отношении университетских лет, проведенных в попойках, курении травки и — самую чуточку — забавах с кокаином. Книга динамична, она вдохновляет при всей приземленности повествования: Обама признается в собственных промахах и, принимая на себя всю ответственность за них, выставляет себя лидером, за которым можно следовать.
Очевидно, к созданию второй книги его подтолкнуло то обстоятельство, что Джон Маккейн сочинил целых четыре: «Вера отцов», «За что стоит сражаться», «Почему мужество имеет значение» и «Характер — это судьба». Все они посвящены раскопкам американской истории, с которой, будто бы случайно, тесно переплетаются корни собственной семьи сенатора. Подобно Хиллари, Маккейн нанимал для написания всех своих книг авторов «со стороны», в то время как Обама выполнял свою «домашнюю работу» собственноручно. К чести Маккейна, Обама сочинял свою книгу после окончания университета, в то самое время, когда сам Маккейн сражался в кровопролитной войне.
Одному только Богу известно, в какую эпоху вступает сегодня Америка: возрождения, искупления грехов или примирения. Каждому из наших «внутренних Сократов» предстоит задаться собственным вопросом: «который же час?»