Не раньше и не позже, а именно в «критические дни» страны — за несколько недель до выборов в парламент — на отечественных экраны (вот уже более года не балованных национальными премьерами) как по команде «сверху» вышли сразу два полнометражных игровых фильма с оранжевой революцией «в главной роли» — «Оранжевое небо» Саши (так в титрах) Кириенко и «Прорвемся» Ивана Кравчишина (он же Vanya Ivan). Третий аналогичный проект — «Оранжевая любовь» Алана Бадоева — давно рекламируется, но вряд ли поспеет к сакральному моменту скорого уже народного волеизъявления. Нужно ли специально пояснять, что за «мессидж» такой стоит видеть за этаким согласованным во времени и по сути залпом невесть откуда взявшейся кинобатареи?
Полет мыльных пузырей
Оранжевая революция в моде. Нас хорошо «берут» в Европе, и этим моментом надо спешно воспользоваться, чтобы устроить мировую рекламу Украине, поднять престиж государства и т.д, и т.п. Именно в этом духе ровно год назад тогдашний гуманитарный вице-премьер «пробивал» нужный, по его разумению, формат украинского тура «Евровидения». Как говорят в Одессе, и где сегодня тот евротриумф р-революционной песни песен? Где прочие искомые и щедро отпиаренные золотые горы? Где, в конце концов, тот самый вице-премьер?
Между тем тогда же, на гребне безоговорочной победы Майдана и «оранжевой» эйфории, в отечественном кино поднялась и первая волна фильмов о революции — хроникально-документальная. Только-только подмели Майдан, а в Доме кино (аккурат в начале прошлого марта) уже крутили премьеру документальной ленты Галины Черняк «Нас не подолати». Вся суть той картины сводилась к ее плакатному названию, и было непонятно, зачем только авторы пошли дальше слов? Отсутствие какого-либо объективного анализа событий, спешка «отметиться» на их фоне и восхвалить победителей — это отличало и многие последующие «оранжевые» опусы: видеоантологию «Украина: прорыв к демократии» Людмилы Немыри, групповой портрет участников событий в «NEVSEREMOS!» Сергея Маслобойщикова и аллегорическое «Начало» Оксаны Чепелык, которая смонтировала шоково-натуральные кадры родов ребенка параллельно с хроникой «рождения демократии». К хлебному месту подтягивались все новые резвые летописцы. Владимир Васильев в «Мгновениях оранжевых» патетически завел песнь о «простых людях» революции, а Владимир Дубровский в «Выборе тьмы» демонически обрисовал их оппонентов. И поскольку все это были фильмы одной «правды», старожилы отечества вполне могли припомнить, как во время оно советская хроника в подобных же пропагандистских контрастах славила прелести соцлагеря в пику ужасам капитализма. И там тоже была своя Великая Революция, лежащая якобы у истоков обновленного летоисчисления. И была героизация «простого человека» на баррикадах восстания против неправедной власти. И славилась «революционная романтика», а настоящая любовь закалялась лишь в горниле ревборьбы…
Дежа-вю совка продолжилось и в новейшем «Оранжевом небе». Уже на красочном рекламном плакатике, который выдавался вместе с билетом, значился зазывный слоган-девиз фильма: «Революция — это любовь». Ой ли? Ну, тогда «партия — ум, честь и совесть эпохи». Как бы то ни было, но призрак соцреализма словно изжога мучил меня весь сеанс. Вот мы снова, как в архивной «Последней ночи» Ю.Райзмана (1937), видим идейное противостояние в критический для страны момент двух социально и политически враждебных семейств — «бело-голубого» олигарха из Киева и «помаранчевого» интеллигента из Львова. Естественно, в первом семейном кругу общаются только на русском, а во втором — исключительно по-украински. А в центре коллизии — мальчик-мажор Марк, отпрыск киевского губернатора Задухи (!). Парень колеблется в выборе между двумя хорошенькими девчатами, олицетворяющими природу противостоящих сил. По одну сторону — львовянка Иванна, воплощающая всю прелесть и чистоту нашей Украины. Она зовет парня на Майдан. А с другой стороны — исчадие олигархизма Ася, которая искушает Марка браком по расчету и карьерой в Лондоне, что, разумеется, свидетельствует о цинизме и бездушии реакционных «Регионов». Неведомый режиссер Саша (Кириенко), похоже, невзначай взялся за реставрацию «большого стиля» сталинской эпохи? В стиле FM, разумеется.
С нескрываемым пристрастием он описывает пространство страны, поделенной между «оранжевыми» и «бело-голубыми». Скажем, присутственные места «оранжевых» полны юного веселья и…натуральных апельсинов. А автобусы с «донецкими» заполнены угрюмыми и агрессивными людьми, одетыми во все темное. На праздничной эстраде Майдана будущий президент ритуально-торжественно целует соратников (кстати, как сегодня можно заметить, своих будущих премьеров он лобзает в порядке их назначения на посты). Ну а «вихри враждебные» дуют из мрачно-роскошного кабинета губернатора Задухи, отдающего наказ о посылке в Киев сорока автобусов с фальсификаторами. А вот и неизменно благообразный товарищ Александр Мороз собственной персоной и явно специально для «Оранжевого неба» совсем по-ленински призывает с экрана зрителей в кинозале ко всему хорошему. Чтобы, так сказать, бороться и помнить, крепить и углублять. За сим лидер СПУ, как ему и положено, посылает мальчонку поставить зажженную свечу у портрета Георгия Гонгадзе... А в это время по бориспольской трассе на Киев уже мчит в полной боеготовности бронеколонна, и грозные спецназовцы целят из пулеметов во все стороны и как бы в саму Украину… Вполне кошмарная, но, к счастью, и вполне фантастичная картинка. Такая вот получается «политмизансцена» для любви.
Как ясно из названия картины, и небу над головой не дано остаться беспартийным. Этому посвящен специальный эпизод, где Марк, бессовестно используя олигархический потенциал своего папочки для соблазнения классово чуждой Иванны, организовывает для возлюбленной эксклюзивный полет на воздушном шаре. На горизонте, словно гигантский космический апельсин, всходит солнце. Тут-то и прозвучат сакраментальные слова: «А небо-то оранжевое…» Впрочем, еще большим символическим смыслом исполнен буквально следующий затем диалог влюбленных, столь буквально воспаривших в облака. Она: «А куда мы летим?» Он: «Мы летим, куда ветер дует…» Пожалуй, именно так и выглядит в картине роль молодых в революционной борьбе. Лав-стори дана в бесконечных проходах, проездах под музычку политически выдержанного «Океана Эльзы» и совместном проживании «на баррикадах».
В какой-то момент агитпримитив начинает попросту смешить. Так, чтобы до самого последнего невежды дошло наконец, что речь в фильме идет именно об оранжевых Ромео и Джульетте, режиссер Саша устраивает сценку в ночном театральном зале, где ночуют повстанцы. Здесь Марк и Иванна читают друг другу соответствующие монологи из Шекспира. А когда прямо на Майдане да еще во время массового исполнения гимна страны у другой революционерки опять же символически начинаются роды, то, признаюсь, я не удержался от прямо-таки гомерического хохота. Представьте себе: роженицу уже грузят в карету скорой помощи, а патриотка на носилках все еще допевает гимн! Редкие соседи по просмотру опасливо покосились на автора этих строк. А соседей этих у меня в 500-местном кинозале оказалось ровным счетом 13 душ... Правда, был будний день, а фильм уже неделю шел в прокате. Кому еще р-революционной любви?
Убойная сила «блохбастера»
Фильм «Прорвемся» в постановке Vany Ivanа был наиболее амбициозно рекламируемым проектом из «оранжевой серии». Он так себя и рекомендовал в пресс-материалах прошлого года — «первый 100-процентный украинский блокбастер». У автора этих строк тогда возник спонтанный диалог с автором еще не снятой ленты. Я спросил: «Если уж вы делаете 100-процентное украинское кино, то почему не следуете 100-процентной украинской поговорке «Не кажи гоп, поки не перескочиш»? И вообще о «блокбастерах» принято говорить по «бокс-офису», а не по намерениям…» На что урожденный г-н Кравчишин пообещал пригласить меня на премьеру только для того, чтобы сказать «гоп!». Не пригласил. Это тревожило. И не зря: на четвертый день показа «Прорвемся» в кинотеатре «Одесса-Кино» на единственном сеансе в 13.00 в зале №4 на 128 мест я был… пятым зрителем. Э-э, батенька, блокбастеры любят толпы. Но, может, само зрелище суперкруто?
О драматургии «Прорвемся» в общепринятом смысле говорить не приходится, хотя сценарий писали вскладчину шестеро сценаристов. А то, что из приличия можно назвать фабулой, выглядит так... Четверо любителей парашютного спорта хотят поехать на мировой чемпионат, собирают нужную сумму и прихватывают невзначай заодно кейс с чужим «баблом» некоего демонического ученого-маньяка по кличке Док. Мы увидим, что в застенках этого олигарха-убийцы, отравителя и спонсора «бело-голубых» в одном лице томится прогрессивный «оранжевый» журналист, а в домашнем музее он хранит коллекцию заспиртованных органов своих предыдущих жертв. Между тем омерзительный бандюга требует своего от вороватых парашютистов, и те вступают в неравную схватку с исчадием агонизирующего режима на фоне «помаранчевых» событий как в Киеве, так и в провинции. Поединки, пытки, потасовки, взрывы и т.п. Немного секса. Много наивной «антиголубой» сатиры и карикатуры (один «их» агитатор — копия Гитлера, другой — голубой по ориентации, третий — паяц позорный и т.п.). Есть фарсовая песенка а-ля «Кабаре», есть и личная драма «оранжевой» активистки, потерявшей любимого в боях с преступным режимом. Чтобы все это «смотриво» не расплылось по сторонам как манная каша, за кадром для увязки и пояснения действия постоянно звучит развязный комментарий одного из участников событий. Режиссер Vanyа Ivan, будто из чисто спортивного интереса, спешит «отметиться» как можно в большем количестве популярных жанров, шинкует прямые цитаты из самых разных известных хитов и, видимо, полагает, что такое количество само по себе перейдет в «убойное» качество «блокбастера». Увы, торопиться надо, как известно, лишь при ловле блох. Вот, полагаю, и творческий результат вышел соответствующим. Однако наш «блохбастер» уже якобы обещан мировому прокату. Прорвемся? Сомневаюсь. Но другое гнетет сознание более всего.
Помните финал фильма Стэнли Крамера «Благословите зверей и детей»? Ценою жертв загон с обреченными бизонами наконец-то открыт, но все зря — пленники не хотят бежать на волю. Животные уже привыкли к стойлу и гарантированной жвачке. Казалось бы, вот появилась значительная и общеинтересная украинская тема для национального кино — оранжевая революция. Возникли давно чаянные частные спонсоры для таких проектов, а «кина» как не было, так и нет. Нет кинематографической школы, профессии, авторского креатива, личной неортодоксальной позиции. Вот и отлудили Саша и Vanyа на «Кодаке» в полный метр и с «Долби» впридачу смесь партийного агитпродукта с российским «мылом» и американским кичем. То есть то, что в миниатюре уже давно всем осточертело на ТВ. Ни малейшей попытки раскопать внутреннюю драматургию темы или разобраться в ее противоречиях. Зато в избытке слащавой «революционной романтики», тупого «экшн» и пафоса восхваления… лояльности. Эти опусы даже друг друга во многом повторяют. В частности, полетам из «Оранжевого неба» вторит слоган-девиз из «Прорвемся»: «Люди умеют летать». Так ведь и мыльные пузыри умеют. Но только по ветру и только туда, куда их тащит внешняя сила. Жаль, но, судя по кинооткликам на оранжевую революцию, пока что все выглядит так, будто все восстание масс только из-за того и стряслось, чтобы иметь право потом наперегонки льстить наличной власти и пинать «мертвых львов». Такой свободы, господа, во все времена полно…
От редакции. Отмечая полемическую остроту материала и актуальность, поднятых в нем проблем, «ЗН» предлагает продолжить полемику на страницах газеты.