Жила-была когда-то старая добрая фантастика. Служила она для коммунистического воспитания молодежи, а потому контролировалась соответствующей организацией. Именно под эгидой ВЛКСМ ровно пятнадцать лет назад в Киеве прошло всесоюзное совещание КЛФ (клубов любителей фантастики). Во всяком случае, верхам тогда казалось, что все под эгидой и контролем.
На самом деле в фантастической и околофантастической среде всегда бурлили свободолюбивые настроения. Фэндом — содружество людей, пишущих и читающих фантастику, — уходит корнями к тем самым КЛФ советских времен. Времена изменились, а фантастам, критикам, издателям, фэнам и просто читателям по-прежнему хочется регулярно встречаться в самых разных точках постсоветского пространства, ломая копья в жарких спорах о будущем и литературы, и мира. А в перерывах просто неформально общаться в своей вроде бы узкой, но на редкость широкой по географии тусовке.
Конвентов (фестивалей фантастики) на территории СНГ проводится довольно много: их завсегдатаям, собственно, можно и не распаковывать чемоданы. Отсутствие «своего» конвента в столице Украины до сих пор воспринималось неоднозначно: с одной стороны, фестивальный график и без того жесткий (когда-то и книги писать надо!), а с другой — как-то обидно. Ведь в конце 80-х — начале 90-х в Киеве проходил «Чумацький шлях» — говорят, было здорово.
И вот появился «КиевКон».
Идею маленькой девушки со звучным именем Громовица Бердник и ошеломляющим запасом энергии поддержали прежде всего в Национальной академии наук Украины. НАНУ предоставила в качестве базы конвента Дом ученых, где и происходили семинары, диспуты, «круглые столы» и презентации фестиваля. Официальным спонсором «КиевКона-2003» выступил издательский дом «Орфей», в книжных магазинах которого на протяжении фестивальных дней можно было встретиться с популярными писателями-фантастами. А таковых в столицу Украины приехало немало — со всех концов СНГ.
Был Геннадий Прашкевич из Новосибирска, выдвинутый в этом году на Букеровскую премию, член Пен-клуба, поэт, писатель и переводчик, но прежде всего — все-таки фантаст старой школы Ефремова и Стругацких. Были любимые молодежью и обласканные тиражами москвичи Сергей Лукьяненко и Василий Головачев. Юлий Буркин из Томска, Владимир Васильев, известный также как «Воха» и являющий собой живое олицетворение литературного «брейн-дрейна»: Николаев — Москва. Издающиеся тоже в Москве, но прописанные в Харькове Генри Лайон Олди (Дмитрий Громов и Олег Ладыженский) и Андрей Валентинов. И, конечно, киевляне: знаменитые Марина и Сергей Дяченко, молодые и перспективные Владимир Аренев, Алексей Андреев и многие другие.
Присутствовал и заморский гость — Роберто Квалья, прозванный на родине «итальянским Шекли», но пока не дождавшийся переводчиков и читателей на постсоветском пространстве. Более известные у нас Гарри Гаррисон, Ричард Бах и Пирс Энтони прислали «КиевКону» свои приветствия и напутствия.
Тусовка — а тусовочный момент на конвенте всегда если не доминирует, то, по крайней мере, лежит на поверхности, — без сомнения, удалась. Запомнились «фишки» «КиевКона» — к примеру, ни на одном фестивале фантастики не видели такого количества охранников, снабженных к тому же бэджиками «Дозор» (которых поклонники творчества Васильева и Лукьяненко мигом разделили на «Дневной…» и «Ночной дозор»). Было много встреч и неформального общения, ценимого завсегдатаями конвентов куда больше, чем официальная программа.
Любой конвент — веселое событие, но «КиевКон» начался с печальной ноты. Почетным президентом фестиваля задолго до его открытия был объявлен Олесь Бердник, украинский фантаст и философ, романами которого «Зоряний корсар», «Серце Всесвіту» и «Чаша Амріти» в свое время зачитывалась отечественная молодежь. Его книги переводились на десятки языков мира, а на родине писатель за крамольные идеи был репрессирован и несколько лет провел в лагерях. Буквально за две недели до конвента Олесь Павлович скончался, и его дочь Громовица посвятила «КиевКон» памяти отца.
Сейчас в издательстве «Український письменник» готовится к выходу книга Олеся Бердника «Подвиг Вайвасвати». Поклонники творчества писателя убеждены, что его идеи не только остаются актуальными, но и способны помочь Украине определиться с выбором правильного пути развития. Однако не секрет, что основная категория читателей — молодежь в возрасте 15 —25 лет — выбирает сегодня совсем другую фантастику.
Какую именно? И ту ли, что следовало бы? Об этом много спорили на «КиевКоне». К примеру, Геннадий Прашкевич убежден, что фантастика встала сейчас на заведомо тупиковый путь — фэнтези. Классическая НФ (научная фантастика; не путать со «спейс-оперой» — жанром масслита, где только декорации «экшна» имеют наукообразный характер) требует от писателя серьезных научных знаний и оригинальных новаторских идей. А жанр фэнтези, по мнению Геннадия Мартовича и его единомышленников, снимает с автора всякую ответственность за написанное. Фэнтезийные бароны, драконы и принцессы не нуждаются в логическом обосновании. И максимум, что может предложить такая фантастика читателю, — уход от реальности, в то время как классические научно-фантастические романы стимулировали жажду знаний, творческую энергию и в конечном итоге прогресс.
Генри Лайон Олди со товарищи готов возразить: ведь наука — это не только физика, химия и биология; существуют также история, психология, социология, религиеведение и т.д. Именно на базе гуманитарных наук строится настоящая фэнтези (опять-таки не путать с масслитовскими сагами о баронах-драконах). В плане информирования читателя и пробуждения в нем тяги к познанию истинная фэнтези не уступает НФ. Однако знание — это лишь один из трех китов, на которых держится литература. Необходимо также вызвать у читателя сопереживание героям книги и эстетическое наслаждение текстом. Если, конечно, мы говорим о литературе, а не масслите.
Вот еще одна проблема, которую, кстати, практически не замечают на конвентах, но порой весьма однозначно трактуют за пределами фэндома. Литературные критики из среды «мейнстрима» готовы записать в масслит всю фантастику. А записав, посыпать голову пеплом по поводу того, что молодежь вообще перестала читать. Хотя, как свидетельствуют недавние социологические исследования (по России), пик увлечения молодежи виртуальной реальностью уже пройден: поколение 12—13-летних возвращается к книге. Но — в подавляющем большинстве к той же фантастике. Что, следуя приведенной выше установке, не добавляет оптимизма.
Действительно, фантастика — коммерчески благодарное поприще для писателя. Несомненно, существует большое искушение, добившись успеха в определенном жанре и направлении, всю оставшуюся жизнь тиражировать удачно найденное клише. Тем более что просчитать формулу успеха не так уж трудно. Олди и Валентинов перечислили основные составляющие фантастического произведения, обреченного на массовый тираж. Это сага минимум на три толстых тома, безразлично, в жанре «спейс-оперы» или «драконовой» фэнтези, написанная сценарным языком: видеоряд — звук — действие. Главному положительному герою 25—27 лет (ровесник либо «старший брат» среднего платежеспособного читателя). В книге должна присутствовать одна на том (не больше!) постельная сцена; одна сцена, где героя пытают и унижают; плюс непременная «мясорубка» в финале — неважно, на мечах или бластерах. Приветствуется ирония и немного молодежного сленга.
Надо признать, такой фантастики действительно очень много. И очень немногие писатели-фантасты имеют мужество не только не пользоваться изложенным «рецептом», но и не идти собственным проторенным путем, подчас разочаровывая издателя, да и основную массу читателей тоже. «Пятеро писателей и трое авторов» серии «Нить времен» московского издательства «Эксмо» — Дяченко, Олди и Валентинов — презентовали на фестивале свои новые вещи, готовящиеся к изданию. Все три книги обещают стать сюрпризами для поклонников творчества наших соотечественников, давно и с успехом издающихся в России.
А.Валентинов, известный как изобретатель жанра «криптоистории», назвал свой новый роман «Сфера» «сумасшедшей вещью» — все его действие происходит во сне, настоящем либо искусственном. Д.Громов и О.Ладыженский, сделавшие имя «сэра Олди» на серьезном переосмыслении мифологических сюжетов, написали гротескный, «балаганный» роман «Шутиха». А супруги Дяченко вообще затрудняются как-то определить свой «Пандем» — во всяком случае, для их творчества эта книга совершенно неожиданна.
Немало неожиданностей принесло и распределение наград «КиевКона». Вообще, субъективность присуждения премий конвентов давно стала притчей во языцех в фантастической среде и никого особенно не удивляет. Андрей Валентинов, получая приз за роман «Спартак» в номинации «лучшая фэнтези», ни малейшего изумления относительно оригинальной трактовки жанра своей книги не выразил. А вот премия в номинации «лучшая украиноязычная фантастика» (кстати, ноу-хау «КиевКона») немало удивила лауреата — Васыля Шкляра (роман «Ключ»). Этот киевский писатель как никто избалован премиями, в том числе и денежными, но о том, что его творчество можно определять как фантастику, узнал впервые.
Два приза конвента были присуждены посмертно: в номинации «лучшая НФ» — киевлянину Борису Штерну за роман «Вперед, конюшня!» и «Чаша вечности» за вклад в фантастику — Олесю Берднику.
И еще одна тема не могла не всплыть на конвенте, проходящем в Украине. Вопрос возник у российских журналистов: «Как живется русскоязычным фантастам в Украине? Почему вы издаетесь не у себя, а в Москве?». Кое-кому из «наших» такая постановка вопроса показалась странной: а какая разница где? «Варяги» нашли и обычное объяснение: страна-то почти одна, во всяком случае, корни общие…
И некому было обличить «имперские традиции». И поговорить о знакомой до боли (нам, не россиянам) ситуации с украинским книгоиздательством — тоже некому. И только в последний день конвента на сцене появился председатель Всеукраинской ассоциации книгоиздателей и книгораспространителей Александр Афонин. Получая один из «поощрительных призов» конвента, он торжественно пообещал: через год всесторонне поддержать «КиевКон-2004», обеспечить присутствие на нем отечественных издателей, а также в скором времени создать в Украине структуру, которая содействовала бы продвижению фантастики всего постсоветского пространства за рубеж.
Многие в зале обратили внимание, что Александр Васильевич не знал, куда деть левую руку: сначала сунул было в карман, а затем заложил за спину. Будем надеяться, не для того, чтобы без проблем скрестить пальцы.