Сегодня он, возможно, одно из самых интереснейших и загадочных явлений в нашей театральной столице. Многим уже известно помещение этого театра на Подоле — с его уютным двориком, где всех нас встречает с «открытым, живым» сердцем рекламный балаганный герой Дон Перлиплин. И настолько уже намагничено это место доброй энергией, что воспринимается неким маленьким космосом Киева, импульсы которого далеко унеслись по белому свету, и в частности в те страны мира, на театральных фестивалях которых наш театр всегда выходил победителем.
В чем же загадка такого невероятного успеха? А здесь талантливые мастера своего дела: художественный руководитель театра (он же режиссёр, художник, скульптор) Михаил Яремчук, художница Татьяна Торбенко и их единомышленники, артисты-кукольники. Все они — настоящие энтузиасты, ибо собственными руками отстраивали это здание, оформляли его интерьеры, а теперь артисты помогают художникам изготовлять сценографию и разнообразнейший реквизит. Но главное — все они влюблены в марионетку, для них это не просто кукла на нитках, нити — это как бы струны их собственной души, что помогает выйти на тот уровень человеческого общения на сцене, когда «душа с душою говорит».
Как известно, природе театра кукол свойственны пародия, гротеск, фарс, где пафос суетной человеческой деятельности снижается улыбкой Чеширского кота. Но всегда остаются на высокой ноте звучания интонации, мелодии искренних чувств, остаются витать в пространстве сцены предощущения подлинного счастья или глубокой трагедии. И такое кредо исповедует Киевский театр марионеток. «Настоящее чудо!» — единодушный отзыв прессы России, Польши, Англии, Франции, Испании, Германии о спектакле «Красная шапочка», одном из последних шедевров Театра марионеток.
А чудом было всё: и выразительные комедийные персонажи, и каждое сценическое действие, оживленное остроумнейшими деталями, своеобразными «приколами», которые придали аромат улыбчивой поэтической атмосфере спектакля. Особенно отмечали красоту и шарм его. А все начиналось спектаклем «Був собі Дід» (по мотивам украинских народных сказок). Здесь дед Андрушка выходил ночью с фонарем в огород послушать, как растет репка. А та уже превратилась в огромного монстра. И дедок вступал с ней в рукопашный бой. И он казался маленьким смешным мотыльком. Образный язык этой наивной сказки был понятен всем и высоко оценен во многих странах мира.
Сегодня в репертуаре театра спектакли, разные по жанру, художественным приемам, по глубине философских обобщений: «Красная шапочка» (по Шарлю Перро), «Золотой цыпленок» (по В. Орлову), «Потешки» — спектакль-игра, «Кто разбудит солнце» — романтическая история двух снеговичков на фоне волшебной музыки Вивальди и др.
М. Яремчук часто обращается, казалось бы, к незначительному, даже банальному событию, просто забаве, но то, что происходит потом, обязательно приобретает какое-то космическое звучание. Метафоры Яремчука всегда поэтически неоднозначны и в то же время легки. Вот почему спектакли этого театра интересны и детям, и взрослым, и каждого из последних не покидала мысль, что на этой сцене может произойти что-то истинно фантастическое, философское, глубокое, доступное лишь этому театру. И театр не обманул их ожиданий. К своему юбилею, что совпал с празднованием Дня Киева и проведением международного фестиваля театров кукол, Театр марионеток впервые подготовил для взрослых зрителей спектакль «Вишневый сад» (по А.Чехову). Эта пьеса, как известно, не сходит со сцены уже почти сотню лет и знает бесчисленное количество разнообразнейших художественных решений на сцене: от знаменитого английского режиссера Питера Брука, который делал ставку на пустой сцене на внутренний мир актёра; были уже и такие постановки этой пьесы, где обитатели дворянской усадьбы представали некими полудворянами, полубомжами в абсурдных, «клоунских» нарядах. А вот в куклах?! Но в данном случае — марионетки, которые обладают внутренней магией и в руках актеров кажутся музыкальными инструментами, ибо из них извлекаются мощные звуки ликования и приглушенного отчаяния, молитвенный шепот одинокой души и пламя сердечного признания. Да и внешний «облик» куклы в «Вишневом саде» М. Яремчука, — а на всех персонажах печать филигранного мастерства, — это уже заданный образ, который при первом же взгляде на них приоткрывает тайну своего бытия. Все действие спектакля проходит в ритме весеннего бурления в природе. И все сценическое пространство — уходящая вглубь белая пирамида — заполнено сверкающим белым светом, отчего рождается ощущение протяженности цветущего вишнёвого сада. И в этом пространстве как бы смешаны и воздух Парижа, и бесконечно унылых просторов России, и уютной дворянской усадьбы, узнаваемые и в характерных мелодиях, и в совмещении деталей реквизита: игрушечной Эйфелевой башни, железной дороги с движущимся поездом вдоль покосившихся избушек, крохотной дворянской мебели в стиле модерн и т.д. Все в постоянном движении: и зеркала сцены, где оживляют кукол, и многочисленные детали декораций на нем — застекленные двери, мебель («многоуважаемый» шкаф, бильярд и т.д.), и даже могилка сына Раневской, и все в каком-то изменяющемся и постоянно оживляющем освещении.
Такая модель декорации ассоциируется со всей Вселенной, наполненной дыханием Живой Жизни. В прологе спектакля раскрывается условность приема театральной игры. На виду у зрителей в танцевальном ритме актеры превращаются в персонажей спектакля, и в финале вновь обнажается этот прием — и он становится камертоном к раскрытию замысла комедии Чехова именно кукольными средствами, с привкусом актерского куража, ведь кукле не под силу высветлять глубины человеческой судьбы. Но в то же время здесь удалось сохранить интеллигентную интонацию великого писателя. Михаил Яремчук создал сложнейшую партитуру сценического воплощения пьесы, где выверено каждое движение, каждый звук, выявляясь в возвышенном пульсирующем ритме широкого многоголосья. Глядя на этих куколок, понимаешь, как в сущности хрупка человеческая жизнь на Земле и в то же время какой священный огонь Небесной Красоты в ней таится.
Начался новый этап в творчестве этого коллектива. И верится: и в дальнейшем здесь будут радовать зрителей своими художественными откровениями.